×

Когда «неравноценность» – не порок

Развитие института оспаривания сделок по «банкротным» основаниям: опасные тенденции
Косян Артем
Косян Артем
Адвокат АП Краснодарского края

В последние три года активно развивается правоприменительная практика в области банкротства, в частности институт оспаривания сделок, заключенных юридическим лицом – банкротом.

Конкурсные управляющие и кредиторы находят все новые способы и основания, позволяющие суду расторгнуть сделки должника с третьими лицами. Суды при оценке доказательств, связанных с оспариванием сделок по отчуждению имущества банкрота, тоже более не ограничиваются формальным подходом и проверяют все этапы таких сделок, начиная от наличия у покупателя подтвержденных доходов или источников денежных средств и заканчивая сведениями о связях продавца и покупателя в соцсетях и Интернете.

Согласно статистическому бюллетеню ЕФРСБ за 2020 г., доля удовлетворенных заявлений об оспаривании сделок в рамках процедуры банкротства демонстрирует постоянный рост и составляет 45% (для рассмотренных заявлений). То есть расторгается практически каждая вторая оспариваемая сделка банкрота.

Простота оспаривания сделок приводит к тому, что управляющие и кредиторы оспаривают любые сделки, в которых можно хоть что-то получить, независимо от наличия у сделки пороков. В таких случаях риски конкурсного управляющего сведены к нулю, поскольку ответственность за подачу необоснованного заявления об оспаривании сделки фактически отсутствует, при этом налицо потенциальная возможность возврата в конкурсную массу имущества и его последующей реализации.

Казалось бы, такие тенденции можно только приветствовать – доля оспоренных сделок возрастает, в конкурсную массу должника возвращается имущество, которое направляется на погашение долгов. Однако в связи с возросшей легкостью оспаривания стали особенно явными пробелы законодательства в этой сфере, позволяющие как конкурсному управляющему, так и кредиторам злоупотреблять предоставленным правом. Причем такие злоупотребления приводят к необоснованному нарушению прав добросовестных приобретателей имущества банкрота и не приносят выгоды кредиторам.

Одним из самых популярных специальных «банкротных» оснований оспаривания сделки должника является ее неравноценность – то есть реализация третьему лицу по цене, отличающейся от рыночной.

Представим ситуацию, когда гражданин приобрел у банкрота земельный участок за 800 тыс. руб., при этом кадастровая стоимость участка составляет 1,5 млн руб. Это само по себе является формальным основанием для оспаривания сделки в ходе процедуры банкротства, хотя, как известно юристам, сталкивающимся с определением реальной рыночной стоимости имущества, кадастровая стоимость далеко не всегда соответствует рыночной, а иногда отличается от нее в десятки раз.

Далее конкурсный управляющий обращается в суд с иском о признании сделки недействительной в связи с неравноценностью. Суд в свою очередь назначает оценочную экспертизу. Нередко такие экспертизы поручаются постоянному оценщику конкурсного управляющего, с которым последний сотрудничает, и в задачи такого оценщика входит не объективное установление стоимости имущества, а «подгонка» результатов под цели и задачи управляющего. В итоге «рыночная» стоимость участка может в несколько раз превысить реальную.

Суд, руководствуясь результатами экспертизы, признает сделку недействительной и применяет последствия ее недействительности, возвращая имущество в конкурсную массу и включая в реестр требование покупателя участка, который лишился и денег, и имущества на сумму 800 тыс. руб.

Казалось бы, справедливость восторжествовала: имущество, реализованное «за полцены», возвращено в конкурсную массу, а добросовестный покупатель включен в реестр наравне с другими кредиторами должника. Однако зачастую это приводит лишь к убыткам как должника, так и добросовестного приобретателя.

Нередки ситуации, когда имущество, оцененное в ходе спора в одну сумму, реализуется по цене в несколько раз ниже той, которую уплатил добросовестный приобретатель. То есть, продолжая пример, имущество, оцененное в ходе спора вдвое выше покупной цены (1,6 млн руб.), в итоге может быть реализовано спустя полтора года и несколько торгов за 350 тыс. руб. Очевидно, что такая ситуация не принесет пользы ни должнику, ни кредиторам, ни добросовестному покупателю, поскольку полученный в результате долг перед добросовестным покупателем более чем вдвое превысит прибыль должника, и это без учета значительных расходов на оценку и проведение торгов, а также времени, затраченного конкурсным управляющим на все названные процедуры.

Более того, данный механизм используется недобросовестными конкурсными управляющими для отъема ликвидного имущества у добросовестного покупателя и его последующей реализации по заниженной цене лицам, аффилированным с управляющим.

Представляется, что проблему можно решить, запретив продажу имущества в процедуре банкротства по цене ниже той, которую уплатил добросовестный приобретатель. Если стоимость имущества на торгах опускается до этой отметки, добросовестный покупатель вправе вернуть указанное имущество в свою собственность, погасив тем самым долг и восстановив нарушенные права.

Целесообразно, на мой взгляд, также приравнять добросовестного покупателя к залоговому кредитору – с такими же правами.

Введение такой нормы в Закон о банкротстве, на мой взгляд, приведет к тому, что конкурсный управляющий, понимая реальную рыночную стоимость имущества, просто не станет оспаривать сделку по такому основанию, как «неравноценность», в случае реального отсутствия у нее этого порока.

Текущая ситуация вызывает обоснованную тревогу, поскольку никакой добросовестный приобретатель не может быть уверен, что у него не отнимут имущество, приобретенное у будущего банкрота за разумную рыночную цену. Это повышает риски и приводит к дестабилизации рынка. Любые рациональные действия приобретателя – например, оценка имущества перед покупкой, анализ истории контрагента и т.д., – не могут гарантировать, что в будущей процедуре банкротства, введенной, к примеру, спустя несколько лет, приобретенное имущество не будет переоценено по цене, несколько превышающей покупную. Думаю, если бы добросовестный покупатель знал, что в худшем случае он станет залоговым кредитором с потенциально высокой возможностью возврата имущества или затраченных на его приобретение денежных средств, он с гораздо большим доверием относился бы к подобным сделкам.

Рассказать:
Другие мнения
Саркисов Валерий
Саркисов Валерий
Член АП г. Москвы, АК «Судебный адвокат»
Приговор по обвинению в особо тяжком преступлении отменен
Уголовное право и процесс
К вопросу о переоценке доказательств в кассации
18 июля 2025
Шашкин Денис
Шашкин Денис
Член АП Саратовской области, управляющий партнер Юридической фирмы «Шашкин и Партнеры»
Когда неосторожность не препятствует списанию долга компании
Арбитражный процесс
ВС о нюансах освобождения от субсидиарной ответственности при банкротстве физлица
17 июля 2025
Минимулин Никита
Минимулин Никита
Член АП города Москвы, партнер юридической компании «Equal Legal Partners»
Неразумность не тождественна недобросовестности
Арбитражный процесс
ВС о границах добросовестности при потребительском кредитовании
15 июля 2025
Усманова Диана
Усманова Диана
Член АП Московской области, Филиал 66 МОКА
Можно ли передать имущество вместо того, чтобы платить алименты?
Семейное право
Последствия неправильного оформления договора
14 июля 2025
Жаров Евгений
Жаров Евгений
Адвокат по экологическим спорам, член АП г. Москвы, Адвокатское бюро ZHAROV GROUP, лауреат Ecoworld РАЕН, к.э.н.
Промежуточные успехи сахалинского эксперимента
Природоохранное право
Цель – достижение баланса между антропогенными выбросами парниковых газов и их поглощением
11 июля 2025
Плешанова Ольга
Руководитель аналитической службы Инфралекс
Наиболее важные решения
Корпоративное право
Обзор судебной практики по корпоративным спорам за II квартал 2025 года
10 июля 2025
Яндекс.Метрика