Банковский сектор является одним из самых сложных для регулирования из-за объемов и структуры, что подтверждает высокую значимость мгновенного реагирования на меняющиеся экономические и общественные реалии. К числу превентивных мер, позволяющих подавить кризисные явления в начальной стадии, относится пруденциальное регулирование, посредством которого государство контролирует соблюдение норм и правил осуществления банковской деятельности, устанавливает барьеры для входа в отрасль путем обязательного лицензирования, осуществляет надзор за кредитными организациями для выявления и пресечения нарушений.
Потенциальные потрясения и кризисы, которые могут быть «сглажены» за счет эффективных пруденциальных мер, несут риски чрезмерного снижения ликвидности банков и невозможность удовлетворять требования кредиторов и вкладчиков.
Дифференциация регуляторно-надзорного бремени позволяет решить так называемую проблему «toobigtofail», когда в результате банкротства или аннулирования лицензии крупной кредитной организации последует цепная реакция, способная отразиться на всем финансовом секторе, в силу системной значимости указанного финансового института. В России, в частности, это реализуется с помощью механизма надбавок к нормативам банковской деятельности, одна из которых – за системную значимость кредитной организации. Она рассчитывается в соответствии с Указанием Банка России от 22 июля 2015 г. № 3737-У «О методике определения системно значимых кредитных организаций».
Термин «пруденциальный» означает упреждающий, ориентированный на потенциальные риски, т.е. меры пруденциального регулирования применяются с целью стабильности финансового сектора1. В международной практике (в частности, в документах МВФ и Всемирного банка) различают микро- и макропруденциальное регулирование.
В соответствии с п. 28 Рекомендаций Базельского комитета по банковскому надзору «Взаимоотношения между органами банковского надзора и внешними аудиторами банков»2 основная цель мер пруденциального регулирования – поддержание стабильности финансовой системы и доверия к ней.
Благодаря данным мерам минимизируются риски потери вкладчиков и других кредиторов. Классический пример – механизм санации, применяемый надзорными институтами для финансового оздоровления кредитных организаций и предотвращения их банкротства, которое могло бы повлечь серьезные негативные последствия для вкладчиков, особенно если их денежные средства, размещенные в данном банке, превышают сумму страхового возмещения по системе страхования вкладов.
В России процедура санации была серьезно реформирована в 2017 г. с появлением нового механизма, уже зарекомендовавшего себя в качестве хорошей альтернативы классическому финансовому оздоровлению через АСВ. Он применялся при трех крупнейших санациях в истории функционирования банковского сектора России3.
Проведение процедур финансового оздоровления (а не механизмов банкротства или отзыва лицензии по отношению к данным кредитным организациям) позволило избежать потенциально более негативных последствий для российской экономики, что свидетельствует о достижении главных целей макропруденциального регулирования – предотвращения кризисных последствий и снижения системных рисков.
При этом цель микропруденциального регулирования – обеспечение финансовой устойчивости кредитной организации – также следует признать реализованной.
Более того, наличие самой системы страхования депозитов является ключевой мерой поддержания стабильности рынка банковских услуг. Вовлеченность банков в систему страхования вкладов – одна из гарантий стабильного функционирования банковской системы, а устойчивость ресурсной базы кредитных организаций напрямую зависит от круга застрахованных экономических субъектов и объема застрахованных вкладов4.
В подтверждение данной позиции приведу пример кризиса конца 70-х гг. ХХ в., для борьбы с последствиями которого было впервые было предпринято участие государства в спасении коммерческого банка Continental Illinois National Bank от банкротства по причине его особой значимости для финансового рынка5. Одной из ключевых причин его отнесения к категории значимых банков была высокая доля вкладов физлиц в портфеле обязательств, в связи с чем банкротство банка повлекло бы обязательства по возмещению вкладчикам сумм их вкладов.
Появление в 2019 г. института страхования вкладов юрлиц расширило роль страхования вкладов в обеспечении стабильности рынка банковских услуг.
По мнению российских специалистов, меры пруденциального регулирования помогают минимизировать финансовые риски и обеспечивать финансовую устойчивость кредитных организаций6. В первую очередь это реализуется путем установления требования к управлению рисками, процедурам внутреннего контроля и аудита финансового положения кредитных организаций. Как полагают зарубежные ученые, данные меры направлены на преодоление системных экономических рисков, присущих определенному виду финансовых организаций7.
Так, за счет требований к скорингу и оценке платежеспособности клиента снижаются кредитные риски; центральные банки устанавливают повышенные требования к операциям, совершаемым в отношении иностранных клиентов (в том числе по вопросам идентификации и определения их резидентства); установление обязательных нормативов позволяет минимизировать риски потери ликвидности или снижения капитализации (по крайней мере регулятор вовремя может это идентифицировать); требования к обязательным резервам позволяют минимизировать риски циклического характера, выполняя роль «антикризисной подушки», и т.д.
В правовой доктрине под пруденциальным регулированием понимают систему норм государственно-властного характера, призванных обеспечить стабильное и надежное функционирование банковской системы, а также защиту интересов вкладчиков с помощью норм, закрепляющих требования к лицензированию банковской деятельности, а также установления экономических нормативов функционирования банков и осуществления банковского надзора, главным инструментом которого выступает применение норм воздействия (санкций) от имени государства. Указанные меры делятся на две группы: предупредительные (предписания) и принудительные (штрафы, аннулирование лицензий, введение временной администрации и т.д.).
По смыслу п. 28 Рекомендаций Базельского комитета по банковскому надзору «Взаимоотношения между органами банковского надзора и внешними аудиторами банков» пруденциальное регулирование направлено на защиту интересов частных лиц –кредиторов и вкладчиков. Указанное обстоятельство крайне важно, так как банковская деятельность во многом основана на доверии к кредитным организациям со стороны вкладчиков и клиентов.
Применение пруденциальных мер в соответствии с международно-правовыми стандартами в отношении юрлиц, не являющихся кредитными (банковскими) организациями, возможно, если данное лицо оказывает финансовые услуги (например, в области страхования, рынка ценных бумаг, инвестиционной сфере и пр.).
Например, в 2016 г. Европейская банковская комиссия, консультируя Европейскую комиссию, разъяснила возможность применения пруденциального режима к инвестиционным компаниям, не являющимся банковскими организациями. Стандарт 24 «Макропруденциальное наблюдение (регулирование) и страховой надзор»8 устанавливает меры пруденциального регулирования в отношении отдельных страховых компаний. ОЭСР в случае необходимости выпускает для стран рекомендации по внедрению системы пруденциального регулирования и надзора за пенсионной системой.
Указанные меры также могут применяться к юрлицам, не являющимся резидентами соответствующего государства. Более того, в международной практике можно выделить ряд норм экстерриториального действия – например, Закона США «О налогообложении иностранных счетов» (ForeignAccountTaxComplianceAct – FATCA), в соответствии с которым зарубежные банки вынуждены передавать информацию об операциях американских клиентов службе внутренних доходов США (IRS), включая номера счетов с указанием суммы денежных средств на нем, а также о валовом доходе и снятии денег со счетов или платежах со счета, активах, доходах, товарообороте в течение финансового года9.
Также, например, в практике Евросоюза в соответствии с принципом 3 эффективного банковского надзора Базельского комитета в части лицензирования банков отмечено: «если предполагаемым владельцем или материнской компанией является иностранный банк, необходимо получить предварительное согласие органов надзора страны его происхождения».
О возможности установления мер пруденциального регулирования в отношении нерезидентов указано и в ГАТС ВТО: страны, являющиеся членами ВТО, вправе применять любые ранее перечисленные пруденциальные меры, если они необходимы для «защиты инвесторов, депозитариев, а также обеспечения целостности и стабильности национальной финансовой системы». Определение термина «пруденциальные меры» в официальных документах ВТО не содержится, однако практика относит к ним лицензирование, подтверждение надежности финансового положения и деловой репутации учредителей и управляющего состава кредитной организации (образование, опыт работы, отсутствие задолженностей перед бюджетом), требования в плане капитала, предоставления отчетности и пр.
Классическим примером являются и нормы экстерриториального действия – в частности, Закон США «О налогообложении иностранных счетов» (Foreign Account Tax Compliance Act – FATCA), устанавливающий правила взаимообмена налоговой информацией о банковских счетах клиентов-резидентов США, распространяющихся даже на зарубежные кредитные организации, осуществляющие расчетно-кассовое обслуживание таких клиентов. В США банковское регулирование реализуется не только Федеральной резервной системой, но и государственными агентствами.
Существуют также различные меры пруденциального регулирования, распространяющиеся исключительно на нерезидентов: лимиты и квоты на участие иностранного капитала (Канада), требования к резидентному статусу управляющего состава банка (Норвегия), ограничение операций иностранных контрагентов (Индия)10.
С точки зрения требований к критерию резидентного статуса можно отметить наличие квоты на участие иностранного капитала в совокупном банковском капитале государства, которая не должна превышать 50%. В ст. 18 Федерального закона «О банках и банковской деятельности Российской Федерации» предусмотрена возможность Банка России применять дополнительные требования к кредитным организациям с иностранным участием, а также использовать ограничительные меры в случае применения зеркальных мер иностранными государствами по отношению к российским банкам и их филиалам.
Подчеркну, что нормы осуществления банковской деятельности уже давно вырабатываются на международном уровне для унификации и распространения наиболее эффективных практик, а также для предотвращения регуляторного арбитража со стороны игроков рынка. Появляются все более разнообразные нормы и требования – в частности, к сайтам кредитных организаций, службам внутреннего контроля, управления рисками и безопасности и т.д. В дальнейшем пруденциальному регулированию также придется отвечать на вызовы технического развития, адаптироваться под внедряемые финансовые технологии, а также учитывать опыт финансовых кризисов и рецессий.
1 В 1975 г. вышел сборник Британской банковской ассоциации «Пруденциальное регулирование банков в Европейском экономическом сообществе», в нем отмечено, что пруденциальное регулирование направлено на поддержание стабильности финансового сектора и экономики в целом. См.: Prudential regulation of banks in the European Economic Community. – London: Inter-Bank Research Organisation. В 1987 г. ОЭСР выпустила сводный отчет «Пруденциальный надзор в банковском деле», в котором в качестве основной цели пруденциального регулирования названо поддержание обеспеченности обязательств институциональных инвесторов и предупреждение рисков.
2 Письмо Банка России от 13 мая 2002 г. № 59-Т «О рекомендациях Базельского комитета по банковскому надзору».
3 См. приказы Банка России от 29 августа 2017 г. № ОД-2469 «О назначении временной администрации по управлению кредитной организацией Публичное акционерное общество Банк “Финансовая Корпорация Открытие” ПАО Банк “ФК Открытие” (г. Москва)»; от 20 сентября 2017 г. № ОД-2723 «О назначении временной администрации по управлению кредитной организацией Публичное Акционерное Общество “БИНБАНК” ПАО “БИНБАНК” (г. Москва)» и от 15 декабря 2017 г. № ОД-3525 «О возложении на общество с ограниченной ответственностью “Управляющая компания Фонда консолидации банковского сектора” функций временной администрации по управлению банком Публичное акционерное общество “Промсвязьбанк” ПАО “Промсвязьбанк” (г. Москва)».
4 Ручкина Г.Ф. Банковская деятельность: некоторые предложения по совершенствованию законодательства // Законы России: опыт, анализ практика. 2013. № 11. С. 91.
5 Imad Moosa. The myth of too big to fail // Journal of Banking Regulation. 2010. № 11. p. 320.
6 Ерпылева Н.Ю. Пруденциальное регулирование банковской деятельности в России (продолжение) // Юридическая работа в кредитной организации. 2008. № 2. С. 30–42; Дьяченко Е.М. Пруденциальное регулирование банковской деятельности. // Общество и право. 2011. № 3. С. 102–114; Джагитян Э.П. Базель III в России: синхронизация реформы регулирования на фоне системных рисков? // Деньги и кредит. 2016. № 7. С. 47–58.
7 Debajyoti G.R. Basel I to Basel II to Basel III: a risk management journey of Indian banks // AIMA Journal of Management & Research. 2013. Volume 7. Issue 2/4.; Masciandaro D., Quintyn M., 2009. Reforming financial supervision and the role of central banks: a review of global trends, causes and effects (1998–2008). // Centre for Economic Policy Research. 2009. № 30. С. 1–11; Moosa I.A. Basel II as a casualty of the global financial crisis. // Journal of Banking Regulation. 2010. № 11. С. 95–114.
8 Основные принципы, стандарты, рекомендации и методология оценки (октябрь 2011 г.) (обновление – октябрь 2013 г.).
9 Столповский А.М. Международное регулирование борьбы с преступлениями в сфере защиты банковской тайны // Вестник ННГУ. 2017. № 1. С. 172.
10 Шабанова И.И. Проблемы либерализации рынка банковских услуг в свете вступления России в ВТО. // Банковское право. 2010. № 4. С. 26.