Согласно приговору Промышленного районного суда г. Владикавказа Республики Северная Осетия – Алания от 21 февраля 2023 г. гражданин А. признан виновным в том, что он ночью 12 июня 2022 г. в фойе больницы, куда был доставлен для оказания неотложной медицинской помощи гражданин М., на почве личных неприязненных отношений к последнему из-за конфликта между ним и родственником А. нанес М. не менее двух ударов колюще-режущим предметом в область задней поверхности грудной клетки слева (под лопатку) и в область ягодицы справа, причинив тяжкий вред здоровью, опасный для жизни. Далее А. попытался продолжить нанесение ранений М., однако был остановлен знакомым, который перехватил его руку с ножом и вывел А. из помещения больницы.
Спустя два часа после произошедших событий отец подсудимого – С. вместе со своим другом ворвались в приемный покой больницы и довели преступный замысел, направленный на убийство М., до конца, причинив ему множественные ножевые и огнестрельные ранения (уголовное дело в настоящее время рассматривается в первой инстанции).
Потерпевшей по уголовному делу в связи со смертью М. признана его мать – Л.
Действия подсудимого А. суд квалифицировал по п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ – как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, с применением предметов, используемых в качестве оружия, санкция за которое предусматривает до 10 лет лишения свободы. По результатам рассмотрения дела осужденному было назначено наказание в виде пяти лет лишения свободны условно.
Не согласившись с приговором, потерпевшая сторона обжаловала его в апелляционном порядке в Верховный Суд РСО – Алания, который оставил жалобу без удовлетворения, а приговор – без изменения.
На данном этапе потерпевшая Л. обратилась ко мне для подготовки кассационной жалобы на указанные судебные решения.
Изучение материалов уголовного дела показало, что суд первой инстанции дал неверную юридическую оценку действиям подсудимого, поскольку в совершенном им деянии усматривались признаки более тяжкого преступления, а именно покушения на убийство в отношении лица, находящегося в беспомощном состоянии.
В соответствии с п. 2 и 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» покушение на убийство возможно, когда виновный осознавал общественную опасность своих действий (бездействия), предвидел возможность или неизбежность наступления смерти другого человека и желал ее наступления, но смертельный исход не наступил по независящим от него обстоятельствам (ввиду активного сопротивления жертвы, вмешательства других лиц, своевременного оказания потерпевшему медпомощи и др.). При решении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов), а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения.
Несмотря на отрицание А. наличия у него умысла на убийство, факт совершения им целенаправленных действий, направленных на лишение жизни М., подтверждается совокупностью всех обстоятельств содеянного А., в частности количеством и локализацией ножевых ранений у М., одно из которых в область жизненно важных органов (в заднюю часть груди слева – под лопатку в область сердца); вмешательством других лиц, в результате которого пресечена попытка продолжить нанесение М. ударов ножом; показаниями участницы рассматриваемых событий, которая явилась свидетелем высказанных А. угроз убийством; физическим и психическим состоянием М., который, будучи инвалидом в связи с наличием у него хронического психического заболевания, находился в медучреждении для оказания ему медицинской помощи из-за причиненного ему ранее родственником А. ножевого ранения руки и не мог оказать активного сопротивления.
Также, по мнению потерпевшей стороны, А. назначено несправедливое – чрезмерно мягкое – наказание. Так, при назначении наказания суд не учел характер и степень общественной опасности преступления. В частности, объектом преступного посягательства был инвалид, которому в момент совершения преступления оказывалась медицинская помощь. Кроме того, не учтены должным образом место и способ преступления: оно совершено в медучреждении, в присутствии большого скопления людей, медперсонала и сотрудников полиции, охранявших потерпевшего, что свидетельствует о явном неуважении подсудимого к обществу; орудие преступления; количество, характер и локализация телесных повреждений, одно из которых нанесено в область жизненно важных органов; недоведение преступного умысла до конца ввиду вмешательства иных лиц. При назначении наказания суд необоснованно применил смягчающее вину обстоятельство, предусмотренное п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ, в виде активного способствования раскрытию и расследованию преступления.
В соответствии с п. 30 Постановления Пленума ВС РФ от 22 декабря 2015 г. № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» активное способствование раскрытию и расследованию преступления следует учитывать в качестве смягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ, если лицо о совершенном с его участием преступлении либо о своей роли в преступлении предоставило органам дознания или следствия информацию, имеющую значение для раскрытия и расследования преступления (например, указало лиц, участвовавших в совершении преступления, сообщило их данные и место нахождения, сведения, подтверждающие их участие в совершении преступления, а также лиц, которые могут дать свидетельские показания, лиц, которые приобрели похищенное имущество; указало место сокрытия похищенного, место нахождения орудий преступления, иных предметов и документов, которые могут служить средствами обнаружения преступления и установления обстоятельств дела).
Вместе с тем, как следует из материалов дела, осужденный таких действий не совершал. После совершения преступления А. скрылся с места происшествия, принял меры к сокрытию орудия и следов противоправного деяния. В ходе предварительного следствия и в суде А. признавал только факт нанесения ножевых ранений потерпевшему, однако в остальной части отказался давать показания об обстоятельствах произошедших событий, а также отвечать на вопросы участников судебного процесса.
При таких обстоятельствах, как резюмировалось в кассационной жалобе, решение суда о назначении наказания подсудимому за тяжкое преступление в виде условного срока противоречило назначению уголовного судопроизводства, способствовало утверждению чувства вседозволенности со стороны общественности, утверждению уверенности в неспособности государства обеспечить защиту основных благ человека – жизни и здоровья.
Рассмотрев кассационную жалобу, Судебная коллегия по уголовным делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции отменила приговор и апелляционное определение, вернув дело на повторное рассмотрение в первой инстанции иным составом суда. При новом рассмотрении суду первой инстанции указано на необходимость проверки всех доводов, изложенных в кассационной жалобе, и принятия законного и обоснованного решения.
Приведенный пример из адвокатской практики свидетельствует о недостаточности мер по охране медицинских учреждений: как оказалось, зачастую любой может войти в них в ночное время и пронести с собой нож и огнестрельное оружие. В связи с этим представляется целесообразным на законодательном уровне усилить принимаемые меры охраны медучреждений, а также ужесточить правила ношения и перевозки ножей. Полагаю, что иметь нож при себе должно быть разрешено только в определенных ситуациях (например, в походах, для готовки пищи, при нырянии, охоте или рыбалке). Кроме того, считаю, что расположение в одном регионе судов первой и апелляционной инстанций может оказывать влияние на принимаемые ими решения. Географическая отдаленность судов разных инстанций позволит минимизировать неформальные связи, особенно в южных регионах, а усиление независимости апелляционных судов – способствовать качественной судебной практике.
