13 ноября Конституционный Суд вынес Постановление № 52-П по делу о проверке конституционности п. 2 примечаний к ст. 222.1 «Незаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка, пересылка или ношение взрывчатых веществ или взрывных устройств» УК РФ, согласно которому под взрывчатыми веществами понимаются химические соединения или смеси веществ, способные под влиянием внешних воздействий к быстрому самораспространяющемуся химическому превращению (взрыву).
Повод для запроса суда
С запросом в КС обратился Вичугский городской суд Ивановской области, в производстве которого находится уголовное дело в отношении Б., которому инкриминируется незаконные хранение и последующий сбыт взрывчатого вещества. Предметом преступления стал порох, который был приобретен мужчиной на законных основаниях для снаряжения патронов к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию, а в дальнейшем – после прекращения действия соответствующего разрешения и сдачи оружия в уполномоченный орган – хранился по месту его жительства. В 2022 г. Б. сбыл порох по возмездной сделке гражданину Ш. В связи с этим ему было предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 и 2 ст. 222.1 УК РФ. В деле имеются справка об исследовании и экспертное заключение, согласно которым предметом вменяемых Б. преступлений является взрывчатое вещество метательного действия – бездымный порох общей массой 185 г, при определенных условиях пригодный к производству взрыва.
В апреле суд приостановил производство по делу и направил запрос в КС, в котором поставил под сомнение конституционность п. 2 примечаний к ст. 222.1 УК, отметив, что в контексте правоприменительной практики он позволяет привлекать к ответственности по вышеуказанной статье за действия с порохом, предназначенным для самостоятельного снаряжения патронов к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию, как за незаконные действия со взрывчатым веществом лиц, приобретших такой порох на законных основаниях.
КС указал, когда хранение и сбыт пороха не могут считаться тяжким преступлением
Изучив доводы судебного запроса, Конституционный Суд отметил, что п. 2 примечаний к ст. 222.1 УК РФ является предметом его рассмотрения постольку, поскольку на его основе в системе действующего правового регулирования решается вопрос о возможности привлечения гражданина к уголовной ответственности в соответствии с ч. 1 и 2 этой статьи за незаконные хранение и сбыт пороха, предназначенного для самостоятельного снаряжения гражданами патронов к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию. В силу п. 2 примечаний к этой статье под взрывчатыми веществами понимаются химические соединения или смеси веществ, способные под влиянием внешних воздействий к быстрому самораспространяющемуся химическому превращению (взрыву). Такое определение принципиально не расходится с определением взрывчатых веществ в иных правовых (нормативно-технических) актах.
Со ссылкой на Постановление Пленума ВС РФ от 12 марта 2002 г. № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств» и Постановление Пленума ВС РФ от 18 мая 2023 г. № 11 «О практике рассмотрения судами уголовных дел о преступлениях против военной службы» Конституционный Суд напомнил, что п. 2 примечаний к ст. 222.1 УК РФ позволяет относить к взрывчатым веществам как к предмету преступлений, предусмотренных ее ч. 1 и ч. 2, порох, предназначенный для самостоятельного снаряжения гражданами патронов к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию, с учетом заключения соответствующей экспертизы. При этом оспариваемое законоположение вместе с иными положениями ст. 222.1 УК и другими его нормами, определяющими общественную безопасность в качестве родового объекта охраны, направлено на установление преступности и наказуемости деяний, предметом которых являются взрывчатые вещества.
Суд напомнил, что ст. 222.1 была внесена в УК 24 ноября 2014 г. и она усилила ответственность за незаконный оборот взрывчатых веществ и взрывных устройств по сравнению с прежним регулированием, содержавшимся в ст. 222 УК; до этого дифференциация уголовной ответственности за указанные деяния осуществлялась в рамках одной и той же категории преступлений – средней тяжести. Очередные поправки в УК РФ от 1 июля 2021 г. изложили ст. 222.1 Кодекса в новой, ныне действующей редакции, еще более усилив ответственность за совершенные деяния: незаконное хранение взрывчатых веществ было отнесено к категории тяжких преступлений, основным наказанием за него стало лишение свободы на срок от 6 до 8 лет, а незаконный их сбыт признали особо тяжким преступлением, наказуемым лишением свободы на срок от 8 до 11 лет. «При этом в вышеуказанной статье отсутствует нормативная дифференциация наказания в зависимости от вида взрывчатых веществ как предмета преступления, их количественных и качественных характеристик, других обстоятельств, характеризующих степень общественной опасности содеянного. Данный подход законодателя сам по себе не вступает в противоречие с Конституцией РФ, поскольку соответствующие вещества объединены общим свойством – способностью при определенных условиях взрываться, вызывая разрушение и повреждения разных объектов, причиняя смерть и увечья людям», – отмечено в постановлении.
Как указал Конституционный Суд, столь значительное наказание за незаконные хранение и сбыт взрывчатых веществ предполагает возможность их использования в террористической деятельности, что требует соответствующих мер для предотвращения совершения таких преступлений. Федеральный законодатель имел основания не предусматривать количественных характеристик взрывчатых веществ в качестве условия применения столь строгих санкций, поскольку взрывчатые вещества позволяют причинять смерть и увечья не только непосредственно самим взрывом, но и, например, путем разрушения или повреждения объектов инфраструктуры, что ведет к многочисленным жертвам. К тому же сложение находящихся в незаконном обороте небольших объемов взрывчатого вещества может приводить к формированию его количества, пригодного для производства взрыва достаточной для наступления трагических последствий мощности.
КС также отметил, что действующее регулирование по-разному решает вопрос о возможности нахождения взрывчатых веществ (веществ, которые могут признаваться в установленном порядке взрывчатыми) в гражданском обороте, исходя из их опасности для жизни и здоровья людей, иных конституционно значимых ценностей. Такое регулирование не наделяет граждан какими-либо правами в сфере производства (изготовления), оборота взрывчатых веществ и снаряженных ими предметов из-за их повышенной опасности. Соответственно, запрещены и незаконны действия частных лиц по приобретению, хранению или сбыту произведенных (используемых) в военных, правоохранительных или промышленных целях взрывчатых веществ или по самостоятельному их производству (изготовлению), незаконен и любой оборот самодельных взрывчатых веществ. Иной правовой режим установлен применительно к обороту пороха для самостоятельного снаряжения патронов к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию согласно Закону об оружии. Ему корреспондирует запрет продажи или передачи инициирующих и воспламеняющих веществ и материалов (пороха, капсюлей) для самостоятельного снаряжения патронов к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию гражданам, не имеющим разрешения на хранение и ношение такого оружия.
Суд добавил, что законные основания для владения конкретным видом оружия наделяют лицо и правом на приобретение и хранение боеприпасов к нему, которое рассматривается как составная часть права на владение и пользование этим видом оружия. Отношения, связанные с продажей, хранением и использованием пороха, предназначенного для самостоятельного снаряжения гражданами патронов к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию, регулируются в том числе Правилами оборота гражданского и служебного оружия и патронов к нему на территории РФ. «Правила оборота пороха, предназначенного для самостоятельного снаряжения гражданами патронов к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию, свидетельствуют о признании государством его меньшей опасности по сравнению с другими взрывчатыми веществами. Это не может не учитываться судами при разрешении вопроса о степени общественной опасности деяния и об уголовной ответственности за преступления, предметом которых является такой порох», – заметил КС.
Он также пояснил, что отсутствие в ст. 222.1 УК РФ нормативной дифференциации наказания в зависимости от вида взрывчатых веществ как предмета преступления, от их количества, качественного состояния, других обстоятельств, влияющих на степень общественной опасности преступления, не препятствует надлежащей правоприменительной индивидуализации уголовно-правового воздействия или отказа от него. Если речь идет о порохе, используемом для самостоятельного снаряжения гражданами патронов к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию, как о предмете преступлений, предусмотренных ч. 1 и 2 ст. 222.1 УК РФ, то в число данных обстоятельств входит совокупность таких фактов, как законное приобретение такого пороха привлекаемым к ответственности лицом, последующие незаконные хранение или сбыт им этого пороха в количестве, не ставящем под сомнение его использование по назначению в личных целях, а также то, что при незаконном сбыте пороха иному лицу отсутствовали разумные основания сомневаться в его использовании приобретателем в тех же целях.
В конкретном деле, заметил КС, индивидуализация уголовно-правового воздействия может обеспечиваться за счет применения таких предусмотренных УК РФ инструментов, как решение вопроса о малозначительности инкриминируемого лицу деяния, назначение более мягкого наказания, изменение категории преступления на менее тяжкую. При этом Пленум ВС РФ ориентирует суды на то, что при правовой оценке действий, предусмотренных ч. 1 или 4 ст. 222 УК РФ, следует исходить из нормы ч. 2 ст. 14 этого Кодекса, согласно которой не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки деяния, предусмотренного уголовным законом, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности. При решении вопроса о том, является ли деяние малозначительным, судам нужно учитывать, например, совокупность таких обстоятельств, как количественные характеристики (хранение нескольких патронов) и качественные показатели предмета, мотив и цель, которыми руководствовалось лицо, поведение, предшествующее совершению деяния и в период его совершения.
Как отметил Конституционный Суд, в письме Верховного Суда РФ, полученном в связи с рассмотрением этого дела, указано, что п. 2 примечаний к ст. 222.1 УК РФ не препятствует суду при оценке действий, предусмотренных ее ч. 1 или 2, с точки зрения наличия или отсутствия в них признака общественной опасности учитывать количественные и качественные характеристики взрывчатого вещества, мотивы и цели виновного, а также поведение, имевшее место до и во время совершения деяния, на что и обращено внимание в п. 22.1 Постановления Пленума ВС РФ от 12 марта 2002 г. № 5. При наличии исключительных обстоятельств наказание может быть назначено ниже низшего предела, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК, или суд может назначить более мягкий вид наказания, чем предусмотрен данной статьей, или не применить дополнительный вид наказания, предусмотренный в качестве обязательного.
Кроме того, добавил КС, с учетом фактических обстоятельств преступления и степени его общественной опасности суд вправе при наличии смягчающих обстоятельств и при отсутствии отягчающих, а также при соблюдении ряда других условий изменить категорию преступления на менее тяжкую. Таковое возможно не более чем на одну категорию, причем исходя из содержания регулирования этого института может быть осуществлено только в приговоре, что, в частности, исключает освобождение от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа, применяемого согласно ст. 76.2 УК РФ к лицу, впервые совершившему преступление небольшой или средней тяжести, даже при изменении категории преступления по ч. 1 ст. 222.1 УК РФ. «Ограниченная эффективность данной меры при наличии иных указанных инструментов индивидуализации уголовно-правового воздействия не создает препятствий для выражения судом адекватной оценки степени общественной опасности вменяемого лицу деяния и самого этого лица, назначения ему справедливого и соразмерного наказания или отказа от привлечения его к уголовной ответственности», – указано в постановлении.
В связи с этим Суд признал спорное законоположение не противоречащим Конституции, поскольку эта норма, относя к взрывчатым веществам как к предмету преступлений, предусмотренных ч. 1 и 2 ст. 222.1 УК РФ, порох, предназначенный для самостоятельного снаряжения гражданами патронов к гражданскому огнестрельному длинноствольному оружию, позволяет – если этот порох был приобретен привлекаемым к ответственности лицом законно, а в последующем незаконно хранился или был сбыт им в количестве, не ставящем под сомнение его использование по назначению в личных целях, при отсутствии разумных оснований сомневаться в его сбыте для использования приобретателем в тех же целях – обеспечивать справедливость и соразмерность уголовно-правовой оценки содеянного путем применения таких предусмотренных этим Кодексом инструментов, как решение вопроса о малозначительности деяния, назначение более мягкого наказания более, в том числе ниже низшего предела, условное осуждение, изменение категории преступления на менее тяжкую.
Само по себе данное сочетание фактов должно расцениваться, если к тому нет законных подлежащих учету препятствий, как обстоятельство, существенно уменьшающее степень общественной опасности деяния, инкриминируемого лицу, самого этого лица или дающее основание для отказа от привлечения его к уголовной ответственности, подчеркнул Суд. Выявленный конституционно-правовой смысл п. 2 примечаний к ст. 222.1 УК РФ общеобязателен, что исключает любое иное его истолкование в правоприменительной практике.
Адвокаты поддержали выводы Конституционного Суда
Старший партнер Адвокатского бюро г. Москвы «Нянькин и партнеры» Алексей Нянькин считает, что постановление КС РФ развивает тенденцию гуманизации правосудия с учетом требований закона об индивидуализации наказания, а также применения мер уголовной ответственности по отношению к деяниям, чья общественная опасность снижается либо исключается с учетом фактически установленных обстоятельств дела. «Нормативно положения отдельных статей Особенной части УК РФ не предусматривают широких альтернативных санкций за содеянное, что, впрочем, как справедливо указал КС, не препятствует судам при рассмотрении конкретных уголовных дел применять механизмы гл. 10–11 Общей части УК, равно как и положения о малозначительности деяния независимо от тяжести инкриминируемого преступления. Отсылая правоприменителя к ранее озвученным разъяснениям, Суд напоминает, что в правовой системе России преступлению, в отличие от иных правонарушений, присуща особая, а именно криминальная общественная опасность, при отсутствии которой даже деяние, формально подпадающее под признаки уголовно наказуемого, в силу малозначительности не может считаться таковым», – напомнил он.
Тем самым, по словам эксперта, вопрос о возможности применения положений ст. 64 «Назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление» УК, изменения категории преступления на менее тяжкую с последующим применением положений об освобождении от уголовного наказания, в том числе с применением судебного штрафа, равно как и вопрос о прекращении уголовного дела в связи с малозначительностью деяния, отнесены к безусловной компетенции суда, в производстве которого находится уголовное дело.
«В рассматриваемом случае важным представляется позиция первой инстанции, обратившейся с запросом в Конституционный Суд, которой хотя и поставлен вопрос в плоскости дифференциации деяний в зависимости от вида взрывчатого вещества, его количества, правомерности его приобретения и целей сбыта, однако была проявлена должная степень судейского усмотрения в условиях неочевидности выявленной криминальной сущности содеянного. Постановление КС должно позволить судам при оценке криминальности деяний более широко применять предусмотренные уголовным законом меры индивидуализации наказания», – резюмировал Алексей Нянькин.
Адвокат МКА «Князев и партнеры» Артем Чекотков отметил, что перед КС РФ была поставлена непростая задача установить надлежащий баланс между формальной и сущностной оценкой действий по «бытовому» обороту пороха и капсюлей. «С одной стороны, совершение действий по обороту указанных веществ подпадает под предельно жесткий в плане санкции уголовно-правовой запрет, с другой – продажа оставшегося и уже ненужного пороха одним лицом другому для личных целей – ситуация обыденная, и она явно не обладает той высокой степенью общественной опасности, которой наделяет ее закон. В таких условиях КС РФ принял, на мой взгляд, взвешенное решение. Так, во-первых, были учтены публичные интересы: Суд признал, что анализируемые действия являются общественно опасными. Во-вторых, он все же отметил, что степень их общественной опасности существенно ниже, чем в ситуациях с иными взрывчатыми веществами, и, по сути, призвал суды общей юрисдикции снисходительно относиться к подобным ситуациям и, принимая во внимание различные обстоятельства приобретения, хранения, реализации пороха, капсюлей, по возможности использовать предоставленные законом механизмы индивидуализации наказания либо освобождения от уголовной ответственности», – заключил он.
Заместитель председателя Московской коллегии адвокатов «Центрюрсервис» Илья Прокофьев полагает, что сам по себе запрос, ставший поводом для рассмотрения дела Конституционным Судом, вызывает сомнения в его обоснованности, поскольку не совсем ясно, каким образом примечание 2 к ст. 222.1 УК РФ может противоречить Конституции РФ, так как в нем говорится исключительно об определении понятия взрывчатых веществ. «Конституционный Суд верно пришел к выводу о том, что оспариваемая норма не противоречит Конституции, а суды при рассмотрении дел всегда вправе определить общественную опасность деяния в зависимости от обстоятельств дела. Следует отметить, что на практике порох всегда признается судами взрывчатым веществом и ответственность за его незаконное хранение, перевозку, сбыт всегда наступает по ст. 222.1 УК РФ, однако приговор редко бывает суровым, поскольку, как правило, суды в таких делах учитывают отсутствие реального преступного умысла у обвиняемого лица», – полагает он.
