С 21 по 24 ноября на площадках Московского государственного юридического университета им. О.Е. Кутафина и МГУ имени М.В. Ломоносова прошла XIII Московская юридической неделя, в рамках которой состоялась XXIV международная научно-практическая конференция «Кутафинские чтения». Как сообщает пресс-служба Федеральной палаты адвокатов РФ, 23 ноября в ФПА прошла специальная секция конференции тему «Профессиональные риски в адвокатской деятельности», работой которой руководила президент ФПА, заведующая кафедрой адвокатуры МГЮА Светлана Володина.
Профессиональные риски адвокатов
Первым на секции выступил адвокат Московской коллегии адвокатов «Каганер и партнеры» Константин Ривкин, который рассказал о рисках в работе адвоката с доверителем и их оптимизации. По его мнению, существуют риски организационно-финансового характера и психолого-тактического свойства. К первой группе он отнес, в частности, невступление в дело после полученного предложения, уклонение доверителя от надлежащего оформления отношений, невыплату предусмотренного соглашением гонорара и накладных расходов, а также досрочное расторжение соглашения. Ко второй – недоверие к адвокату, несогласие с предложенной им тактикой защиты, игнорирование рекомендаций адвоката и даже его обман.
Константин Ривкин также перечислил риски привлечения адвоката к ответственности, среди которых поручения противоправного и неэтического характера, вовлечение адвоката в число соучастников доверителя, судебные иски о возврате гонорара и другие. Докладчик также проанализировал психологию доверителей, поделив их на определенные типы. В заключение он дал рекомендации, которые позволят избежать перечисленных рисков: изначально оговорить границы оказываемой помощи, четко сформулировать положения соглашения, учитывать психологическое состояние доверителя и регулярно составлять отчеты о выполнении текущей работы по делу.
Профессор МГЮА, председатель КА «Кучерена и партнеры» Анатолий Кучерена, говоря о взаимоотношениях с доверителями, отметил, что предпочитает разговаривать с ними жестко. Такая практика, по его словам, себя оправдывает, потому что если адвокат проявит слабость, его «съест» либо доверитель, либо представитель правоохранительных органов.
Анатолий Кучерена перечислил «золотые правила», которых придерживается в своей профессиональной деятельности: «Во-первых, думать перед тем, как что-то сказать или сделать. Мы порой сами провоцируем против нас агонию правоохранителя, агонию нашего же доверителя. Я сам лично присутствовал, когда мои коллеги, разговаривая с доверителем, проявляют высокомерие, неуважение к нему. Во-вторых, важно помнить, что адвокат является независимым профессиональным советником по правовым вопросам, поэтому не нужно, например, допытываться у доверителя, действительно ли он совершил то преступление, в котором его обвиняют, или нет. Чрезмерное любопытство может создать для адвоката “клубок проблем”. Если же в деле имеются доказательства совершения доверителем преступного деяния, позиция адвоката должна быть следующей: “Ты в любом случае работаешь на предмет того, что выискиваешь обстоятельства, которые являются оправдывающими”».
Анатолий Кучерена подчеркнул важность вопросов этики для адвоката. Так, будучи председателем Общественного совета при МВД РФ и имея возможность осуществлять общественный контроль за деятельностью правоохранительных органов, он никогда не допускал возможности появления конфликта интересов при осуществлении своей основной профессиональной деятельности. Кроме того, он призвал коллег быть психологами и не принимать поручений в случаях, сопряженных с рисками. «Не берите человека, когда очевидно, что он конфликтный, что он пришел к вам не за правовой помощью, а за тем, чтобы вы стали “решалой” по делу», – указал спикер.
Советник ФПА РФ Ольга Шварц рассказала о профессиональных рисках адвокатов за рубежом, опираясь в первую очередь на примеры из США, Великобритании и Франции. Она выделила риски, влекущие для адвоката гражданско-правовую ответственность, которая может быть застрахована. В числе первых она назвала финансовые риски, когда адвокаты управляют трастовыми фондами клиентов или наследственным имуществом, или просто счетами. Спикер отметила также операционные или организационные риски, связанные с внутренним устройством процессов внутри адвокатского образования, регуляторные риски, которые исходят от регуляторных органов, и репутационные риски. Последние связаны с распространением информации о деятельности адвокатов в СМИ, соцсетях и других медиа. Хакеры могут проникнуть даже в конфиденциальную переписку адвоката и предать ее огласке.
Опираясь на примеры из зарубежного опыта, Ольга Шварц дала рекомендации российским адвокатам: «Нужно быть очень аккуратным в переписке, даже в личной, потому что ты не знаешь, куда потом этот текст попадет и каким образом он может быть использован». Она рассказала, как повредил репутации адвоката из США излишне эмоциональный комментарий, который он оставил под критическим отзывом своего доверителя в интернете. «Это то самое “рукописи не горят”, о чем нам говорил Булгаков. Нужно очень аккуратно себя вести в интернет-пространстве. Все, что мы пишем, остается в интернете навсегда», – отметила советник ФПА РФ.
В завершение своего выступления Ольга Шварц ответила на вопрос об институте следственных судей, существующем в некоторых странах Европы. Она пояснила, что, в отличие от следователя, следственный судья независим. Он оценивает доказательства, представленные стороной защиты и стороной обвинения, и решает, передать дело в суд или закрыть его.
Риски привлечения к уголовной ответственности
Советник ФПА, член Совета АП Белгородской области Борис Золотухин посвятил свое выступление систематизации рисков в профессиональной деятельности адвокатов и возможным путям их снижения. По его мнению, наибольшие риски при осуществлении профессиональной деятельности несут адвокаты, добросовестно выполняющие свою работу, и адвокаты, напротив, формально относящиеся к своим профессиональным обязанностям. Он подчеркнул, что профессиональные риски адвоката – это риски, которые возникают при осуществлении адвокатом профессиональной деятельности, предусмотренной ст. 6–8 Закона об адвокатской деятельности и адвокатуре, и полномочий, определенных УПК и ГПК.
Борис Золотухин выделил четыре основные группы рисков в профессиональной деятельности адвокатов: риск привлечения к дисциплинарной, административной, уголовной ответственности; риск истребования у адвоката гонорара по делам о банкротстве; риск причинения ущерба имуществу и вреда здоровью адвоката в связи с его профессиональной деятельностью; риск профессиональной деформации.
Говоря о минимизации рисков привлечения адвокатов к дисциплинарной, административной, уголовной ответственности, Борис Золотухин предложил подготовить обобщающие обзоры дисциплинарной практики, взяв за основу дисциплинарную практику АП г. Москвы и АП Санкт-Петербурга.
Говоря о минимизации риска профессиональной деформации, спикер отметил, что адвокату не следует ассоциировать себя с доверителем, путать правозащитную деятельность с адвокатской. Также недопустимым для адвоката является участие в оперативно-разыскных мероприятиях.
Еще одна группа рисков, которую выделил Борис Золотухин, – риски, связанные с цифровыми технологиями, развитием интернета и ИИ, в частности риск неправильного позиционирования адвокатом себя в интернете и СМИ. Он привел примеры удачного позиционирования адвокатами своей работы.
Партнер АБ ZKS Мария Корчагина в своем выступлении остановилась на уголовном преследовании адвокатов на примере уголовного дела в отношении двух менеджеров ПАО «Аэрофлот» и адвокатов Александра Сливко и Дины Кибец.
Она рассказала о доказательствах обвинения, которые, в частности, основывались на давнем знакомстве обвиняемых между собой; экспертном заключении о завышении стоимости по одному из пяти договоров об оказании юридической помощи; имевшем место снижении объемов работы с 2019 г.; показаниях нескольких сотрудников полиции о том, что ордера адвокатов отсутствуют в материалах проверки и они не помнят их участия; правовой экспертизе нецелесообразности заключения договоров в связи с наличием в штате юридического департамента внутренних юристов.
В свою очередь, отметила Мария Корчагина, позиция защиты, в частности, основывалась на неконкретности обвинения в части размера завышения стоимости; на исполнении договоров в полном объеме; на соответствии стоимости договоров стоимости других многочисленных договоров, заключавшихся авиакомпанией; на существовавшей долгие годы практике оказания «Аэрофлоту» и другим компаниям юридической помощи со стороны адвокатов; на позиции самой авиакомпании об отсутствии ущерба. Однако несмотря на представленные защитой доводы дело закончилось обвинительным приговором, вынесенным Гагаринским районным судом г. Москвы 6 июля 2022 г. по ч. 4 ст. 159 УК РФ, с назначением наказания в виде лишения свободы и штрафов. Апелляционным определением Мосгорсуда от 5 апреля 2023 г. был снижен размер ущерба, причиненного подсудимыми, снижено наказание и исключены штрафы. Осужденные адвокаты к настоящему времени уже освобождены из мест лишения свободы, но в их отношении действует запрет на судебное представительство.
Резюмируя, Мария Корчагина отметила, что хотя практика привлечения адвокатов к уголовной ответственности по аналогичным основаниям пока не получила распространения, данное дело создает опасную тенденцию. Она подчеркнула, что данная тенденция приводит адвокатов к необходимости доказывать свое право на законность осуществления адвокатской деятельности.
Темой выступления адвоката Московской коллегии адвокатов «СедЛекс» Вероники Поляковой также стали риски привлечения адвоката к уголовной ответственности. Она разделила риски уголовного преследования адвоката на три группы: риск уголовного преследования за получение гонорара; риск уголовного преследования за пресечение адвокатом незаконных действий правоохранительных органов в отношении доверителя; попытки привлечения адвоката к уголовной ответственности за воспрепятствование осуществлению правосудия. Она привела примеры из практики и подчеркнула, что для преодоления этих рисков и адвокатская корпорация, и каждый адвокат должны прилагать усилия и бороться за себя и своих коллег.
Подводя итог этой части обсуждения, Светлана Володина отметила, что наряду с региональными палатами, которые всегда оказывают помощь адвокатам при возбуждении против них уголовных дел, Федеральная палата адвокатов РФ принимает активное участие в защите, особенно по сложным делам. Так, по делу адвоката АП Московской области Сергея Юрьева были собраны поручительства президентов 57 адвокатских палат. Она лично принимала участие в судебных заседаниях по делу, в которых оспорила главное доказательство обвинения – экспертное заключение, представив альтернативное заключение специалиста. Как подчеркнула Светлана Володина, ФПА прилагает максимальные усилия для помощи адвокатам, чтобы точно знать, что сделано все возможное: «Мы здесь для того, чтобы помогать адвокатам».
Минимизация профессиональных рисков
В своем выступлении адвокат Палаты адвокатов Нижегородской области Александр Немов заметил, что на адвокатов во все времена оказывалось давление. Он назвал первостепенной необходимостью принятие нормы о недопустимости противодействия профессиональной деятельности адвокатов. Адвокат напомнил, что 4 июля сам стал объектом физического нападения за свою профессиональную деятельность, кроме того, добавил он, частыми были случаи, когда его не пускали к подзащитным или не давали знакомиться с материалами дела.
Говоря о превентивных мерах по защите прав адвоката, Александр Немов привел ст. 295 и 296 УК, на которые может сослаться комиссия адвокатской палаты по защите прав адвокатов в своем заключении для суда, а также упомянул о том, что при обысках и выемках у адвоката должен присутствовать представитель палаты. «Но проще вообще не брать дела, в которых есть влиятельные интересанты», – добавил он.
Президент ФПА Светлана Володина пояснила, что законопроект об ответственности за воспрепятствование профессиональной деятельности адвокатов в последний раз отклонили с неожиданным вопросом: «А разве такие случаи бывают?» По этой причине, заметила она, необходимо присылать информацию о таких случаях в рабочую группу ФПА по подготовке нового законопроекта, которую возглавил советник ФПА Евгений Рубинштейн.
Адвокат московской коллегии адвокатов «Град» Азамат Дадов осветил вопросы, касающиеся возможности отказа от защиты в случае назначения адвоката в порядке ст. 50 и 51 УПК. По его словам, адвокату, принявшему защиту, постоянно мешают, поэтому ему нередко приходится напоминать оппонентам, что право на защиту – это конституционное право. А отказ от защиты, подчеркнул спикер, несет определенные дисциплинарные риски, поэтому должен быть обоснованным.
Приняв заявку через автоматизированную систему, адвокат должен запросить постановление о назначении защитника, чтобы иметь возможность осуществлять свои полномочия. Однако, как рассказал Азамат Дадов, бывают случаи, когда в документах обнаруживаются «нестыковки», не позволяющие адвокату вступить в дело. Уполномоченные органы и суд в таких случаях ссылаются на недопустимость отказа от защиты, предусмотренную п. 7 ст. 49 УПК РФ, однако если сведения, представленные инициатором заявки, недостоверны, адвокат не вправе вступить в дело.
Для того чтобы минимизировать риск возбуждения дисциплинарного производства, необходимо руководствоваться корпоративными документами, в частности Рекомендациями Совета ФПА РФ об обеспечении непрерывности защиты по назначению. Спикер также затронул вопрос о возможности прекращения осуществления защиты при длительной невыплате доверителем вознаграждения и напомнил о принятом в 2022 г. Разъяснении Комиссии ФПА по этике и стандартам по вопросам применения п. 2 ст. 13 Кодекса профессиональной этики адвоката.
Советник ФПА РФ, адвокат АП Московской области, доцент МГЮА Сергей Макаров посвятил свое выступление профессиональным рискам адвоката при оказании квалифицированной юридической помощи по гражданским делам. По его мнению, риски адвоката, участвующего в гражданском судопроизводстве, обусловлены тем, что он имеет статус представителя: адвокат считает себя прежде всего адвокатом, а остальные участники процесса считают его представителем. Спикер привел в пример ситуацию, когда адвокат противоположной стороны, к которой он обратился как к представителю, заявила, что является адвокатом, поэтому на его вопросы отвечать не будет, а свое мнение выскажет в прениях; ее выступление в прениях было блестящим, но суд разрешил дело не в пользу ее доверителя.
Корни проблемы, по мнению Сергея Макарова, лежат в заимствовании всего доступного зарубежного опыта при принятии отечественного законодательства о Судебной реформе 1864 г. В плане организации адвокатуры был воспринят опыт Франции, а в плане непосредственной работы адвоката – опыт Германии. В Англии и Франции адвокат готовил позицию по делу, надевал мантию и приходил в суд, а всю текущую работу по оказанию юридической помощи выполнял поверенный, тогда как в Германии адвокат «работал от и до», т.е. от обращения доверителя и до исполнительного производства. В России приняли именно немецкую практику. Но многие адвокаты, пристрастные к иному, ориентируются на англо-французские реалии, что вызывает определенную опасность.
Сергей Макаров также заявил, что адвокат должен быть сильной личностью, способной противостоять доверителю, навязывающему свои условия. Ведь иначе появляется опасность того, что адвокат станет выполнять незаконные или безнравственные действия, а это недопустимо. Коснувшись позиции суда, спикер отметил, что суд может недоверчиво относиться к позиции как истца, так и ответчика. Автоматически это недоверие распространяется на адвокатов обеих сторон. Адвокат должен своими действиями переломить позицию суда, считающего его «пособником» любых недобросовестных действий доверителя.
Далее адвокат АП г. Москвы, доцент кафедры правового обеспечения рыночной экономики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ, доцент департамента правового регулирования бизнеса Факультета права НИУ «Высшая школа экономики» Валерия Романова проанализировала профессиональные риски адвоката при представлении интересов доверителей в международных спорах.
Она обратила внимание, что в текущей экономической ситуации адвокаты, представляющие интересы доверителей в рамках международных коммерческих споров, сталкиваются с рисками в двух основных ситуациях: при представлении российских доверителей при рассмотрении споров в иностранных юрисдикциях; при представлении интересов иностранных лиц в российских судах.
В первом случае адвокаты прежде всего сталкиваются с техническими сложностями при оказании квалифицированной юридической помощи. Это сложности в уплате государственной пошлины и арбитражных сборов, в подборе экспертов, в работе с локальными иностранными адвокатами, готовыми в текущей ситуации оказывать юридическую помощь российским лицам, и т.д. Более того, в зависимости от юрисдикции, в которой работают адвокаты, при представлении интересов российских, прежде всего санкционных лиц, они потенциально могут быть подвергнуты рискам введения против них «вторичных санкций».
В случае представления интересов иностранных доверителей в российских судах адвокаты сталкиваются с необходимостью разъяснения им положений российского контрсанкционного регулирования, ограничивающего сделки, которые могут совершать иностранные юридические лица из ряда юрисдикций на российском рынке. При этом формирующаяся судебно-арбитражная практика по вопросам рассмотрения споров из коммерческих сделок исходит из того, что добровольное следование иностранного лица мерам ограничительного характера иностранных государств не освобождает его от гражданско-правовой ответственности (например, в случае неисполнения договора и т.д.).
Риски оспаривания соглашений с доверителями
Председатель Первой коллегии адвокатов Алтайского края Владимир Зайцев в своем выступлении отметил, что после ранее упомянутого дела «Аэрофлота» практика пошла по следующему пути: многие судьи начали возвращать дела, связанные со взысканием с адвокатов вознаграждения, полученного ими от доверителей, в отношении которых возбуждена процедура банкротства, в первую инстанцию с учетом того, что необходимо провести экономическую экспертизу. «Как только встает вопрос, связанный с банкротством, нас начинают оценивать как предпринимателей и мы попадем под риски уже предпринимательские», – уточнил спикер.
По его словам, судебная практика дает основания сделать вывод, что адвокат, с одной стороны, не должен заниматься экономическими вопросами и оценивать финансовое состояние своего доверителя, а с другой стороны, если оно проанализировано неправильно, то с адвоката взыщут нанесенный его ошибочными действиями вред. Кроме того, в практике много случаев, когда адвокатские образования при оспаривании в делах о банкротстве подавали на ликвидацию и формально запускали процесс банкротства сами. По мнению Владимира Зайцева, самый большой риск в оспаривании соглашения с доверителем в банкротстве – это истребование документов адвоката, так как 90% судебных решений говорят о том, что «мы должны отдать все».
Подводя итог анализа судебной практики, спикер рекомендовал коллегам при вступлении в правоотношения с доверителями превентивные меры, направленные на сведение к минимуму существующих рисков оспаривания, а именно: соизмерять объем выполненной работы в каждый отчетный период с объемом оплаты и при снижении соразмерно уменьшать объем платы за оказанную помощь; хранить документы, подтверждающие оказание юридической помощи доверителю, и представлять их в суд в случае оспаривания соответствующих соглашений (с учетом соблюдения адвокатской тайны); хранить документы, подтверждающие оплату юридической помощи по соглашению с доверителем, детально оформлять акты сдачи-приемки услуг и документов; анализировать благонадежность своего доверителя посредством установления факта нахождения (ненахождения) его в стадии «объективного банкротства»; следовать действующим методическим рекомендациям по ведению адвокатского производства.
Тему продолжила адвокат АП Санкт-Петербурга Дарья Сенькина, которая привлекла внимание к рискам адвоката в рамках дел о несостоятельности юридических лиц. Она рассказала о практике оспаривания арбитражным управляющим соглашений, заключенных банкротом с адвокатами, и взыскания в порядке регресса вознаграждения, полученного ими.
По ее словам, арбитражные управляющие нередко руководствуются верным подходом к оспариванию сделок: они стремятся максимально пополнить конкурсную массу и оспаривают абсолютно все сделки, совершенные должником, в том числе и соглашение с адвокатом. Однако в этих спорах арбитражные управляющие иногда искажают суть самого соглашения, указывая на то, что соглашение с адвокатом представляет собой один из способов вывода активов должника – в тех случаях, когда, к примеру, в соглашении предусматривается достаточно большой «гонорар успеха» или само вознаграждение адвоката не вполне соответствует среднерыночным показателям по региону. Кроме того, арбитражные управляющие указывают на то, что соглашение с адвокатом необоснованно заключать при наличии в организации штатного юриста. В таких ситуациях адвокаты оказываются в позиции оправдания, они должны доказать свою добросовестность, факт надлежащего оказания юридической помощи.
В последние два года, отметила Дарья Сенькина, наблюдается тенденция оспаривания соглашений с адвокатами по общегражданским основаниям – по ст. 168 и ст. 170 ГК РФ. Но по ее мнению, в принципе недопустимо возложение на самого адвоката обязанности по определению наличия или отсутствия признаков неплатежеспособности доверителя и хеджированию рисков, связанных с дальнейшей потенциальной возможностью признания доверителя банкротом.
Адвокат МКА «Защита» Марина Семенина посвятила свое выступление теме «Психологическая служба для адвокатов: актуальность и практическое значение». Она полагает, что подобный проект обеспечит доступность психологической помощи для адвокатов и поможет исключить проблемы в семье, с доверителями, коллегами, а также решить ряд практических задач в процессе работы с доверителем. Все это, в свою очередь, поможет своевременно и на высоком уровне решить важные профессиональные задачи, обеспечить психологическое, психическое здоровье адвоката, предотвратить риск профессиональной и личной деформации, что в итоге отразится на повышении эффективности адвокатской деятельности, имиджа самого адвоката и всего сообщества в целом.
Адвокат АБ «Гриц и партнеры» Константин Шорыгин в рамках своего выступления предложил определять «воспрепятствование деятельности адвоката-защитника» как осуществляемую субъектами уголовного судопроизводства и иными лицами противоправную деятельность, имеющую своей целью ограничить либо полностью лишить адвоката-защитника возможности осуществления его процессуальной функции.
Отдельно спикер остановился на возможностях противодействия актам воспрепятствования. Он выделил процессуально-функциональные правовые средства, когда адвокат реализует полномочия, которые напрямую ему предоставлены как адвокату-защитнику уголовно-процессуальным законом либо не запрещенные таким законом. Процессуально-функциональные правовые средства делятся на активные действия (заявления ходатайств, обжалование, иные активные процессуальные действия) и отказ от совершения действий, к примеру от подписания протокола следственного действия. Вторая группа – это организационно-обеспечительные средства, связанные непосредственно со статусом адвоката и статусом адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве.
Адвокат коллегии адвокатов г. Москвы «РиМ Дефенс (Защита)» Дмитрий Мыльцын выступил на тему «Безопасность адвоката как важнейшая гарантия оказания им квалифицированной юридической помощи». Он задал вопрос: как вести себя адвокату, если угроза его жизни и здоровью или членам его семьи существует вне рамок защиты по уголовному делу, вне рамок уголовного дела, а просто в жизни? «К примеру, при взаимодействии с доверителем бывают конфликтные ситуации, в рамках которых адвокату, в том числе, могут поступать угрозы – от самого доверителя, родственников доверителя, которые будут недовольны качеством оказания юридической помощи. Что делать адвокату в такой ситуации? Закон говорит, что можно обратиться за мерами, обеспечивающими безопасность. Дальше ничего не раскрывается; вы должны обращаться в органы внутренних дел. Естественно, если мы обращаемся в органы внутренних дел, существует практика, когда такие обращения перенаправляются от одного органа в другой, так как процедура обеспечения такой безопасности законом не закреплена», – пояснил он.
Спикер заметил, что при взаимодействии с процессуальными оппонентами, например по гражданским делам, одна из сторон, особенно в семейных спорах, может быть недовольна действиями адвоката по представлению интересов другой из сторон. «Кроме того, необходимо обратить внимание на практику угроз жизни адвоката, посягательство на жизнь адвоката. И все больше случаев воспрепятствования адвокатской деятельности. Что делать в такой ситуации? Вводить отдельные меры ответственности в закон? С одной стороны, это может решить проблему, – считает Дмитрий Мальцын. – С другой стороны, нужно и каким-то иным образом реагировать, в том числе путем привлечения представителей адвокатского сообщества. Так, функционируют комиссии по защите прав адвокатов при адвокатских палатах субъектов РФ, на базе этих комиссий создаются группы мониторинга».
По его мнению, следует не просто вносить в законодательство изменения в части ответственности за посягательства на адвокатов, но и фиксировать все эти случаи в тесной координации с правоохранительными органами, повышать эффективность рассмотрения подобных случаев, чтобы оно происходило в кратчайшие сроки и результат способствовал защите прав адвокатов.
Комментируя выступление Дмитрия Мыльцына, президент ФПА РФ Светлана Володина отметила: «Мы стараемся координировать, обратились к Бастрыкину с письмом со всеми случаями, какие есть. И вот ждем, какой будет результат».
Адвокат АБ г. Москвы «Жданов, Койда, Рубальский и партнеры» Павел Дарницын рассмотрел вопрос о привлечении адвокатов к имущественной ответственности перед доверителями в практике судов.
Как пример отрицательной практики он обозначил серию дел, когда банки в лице «АСВ» обращались с требованиями к адвокатам о взыскании убытков, причиненных разными упущениями со стороны адвокатов и юристов юридических фирм. Этот пример показывает, насколько важно понимать, какой порядок взаимодействия установлен между адвокатом и доверителем, для того чтобы делать вывод о том, была там противоправность или нет. Ключевыми причинами отрицательной практики спикер назвал неясности в объеме поручения и предоставленных адвокату полномочий, отсутствие четко установленного порядка взаимодействия между адвокатом и доверителем, согласования действий адвоката.
Говоря о положительной практике взыскания убытков за совершенные действия и бездействие, Павел Дарницын привел ряд решений, в частности Постановление ВАС РФ от 24 сентября 2013 г. № 4593/13, а также апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 5 октября 2016 г. делу № 33-20315/2016. Он добавил, что наиболее часто встречаются в практике случаи, когда убытки взыскивают в размере выплаченного гонорара за некачественное оказание юридической помощи. И в данных делах важную роль играет заключение по результатам дисциплинарного производства.
Павел Дарницын рекомендовал адвокатам четко и детально формулировать поручение, объем поручаемых задач и полномочий, границы ответственности адвоката прописывать и устанавливать в соглашении порядок взаимодействия с доверителем, необходимость и порядок согласования отдельных действий, разъяснять доверителям все правовые последствия и письменно обозначать риски совершения тех или иных действий, согласовывать все действия с доверителем, а также детализировать стоимость оказываемой юридической помощи.
Ассистент кафедры уголовно-процессуального права, аспирант кафедры адвокатуры МГЮА Анастасия Щербакова обратила внимание на исторический аспект участия защитника по уголовным делам в период действия Устава уголовного судопроизводства. Она выделила риски, с которыми могли бы столкнуться в то время присяжные поверенные. Так, допускалась замена защитника, однако не конкретизировались случаи замены. Но если все-таки законодатель предусмотрел возможность замены, значит, вероятно, существовали какие-то обстоятельства, исходя из чего данная норма была введена в Устав уголовного судопроизводства, уточнила спикер.
Анастасия Щербакова акцентировала внимание на двух проблемах, которые, по ее мнению, остались актуальными по сей день. Так, Устав уголовного судопроизводства содержал положение, связанное с тем, что присяжный поверенный имел возможность конфиденциально общаться со своим доверителем. Здесь отчасти видно зарождение некой тайны, но не уточнялось, как можно было эту конфиденциальность обеспечить. И уже тогда законодатель предусмотрел, что недопустимо допрашивать защитника о тех обстоятельствах, которые стали ему известны в ходе выполнения им своей процессуальной функции.
«Мы занимаемся очень важной профессией. Пытаемся выявить риски, рассмотреть, это тоже важно. Мы обязательно обобщим эти материалы и постараемся сделать так, чтобы те ошибки, которые, может быть, мы уже сделали, не сделали те, кто идут за нами», – отметила президент ФПА Светлана Володина, подводя итоги сессии.
