У «АГ» появилась мотивировка решения Ленинского районного суда г. Ставрополя, который 26 апреля удовлетворил административное исковое заявление адвоката АП Ставропольского края Нарине Айрапетян о признании незаконными действий следователя ГСУ ГУ МВД России по Ставропольскому краю Анатолия Белашова, выразившихся в отказе допустить адвоката для оказания квалифицированной юридической помощи гражданину К., ставшему свидетелем по уголовному делу.
Как ранее писала «АГ», 22 сентября 2022 г. гражданин К. был задержан в Новосибирске и доставлен в Ставрополь для допроса по уголовному делу о телефонном мошенничестве. Поскольку свобода К. была ограничена, а его процессуальный статус был неизвестен, 24 сентября третьи лица заключили с Нарине Айрапетян соглашение на оказание ему квалифицированной юридической помощи. Выяснив, что К. находится в СЧ ГСУ ГУ МВД России, Нарине Айрапетян прибыла туда для осуществления защиты его интересов. Однако следователь Анатолий Белашов, в производстве которого находилось дело, отказался принять ордер адвоката и заявил, что не допустит ее к участию в деле, поскольку К. будет допрошен в качестве свидетеля, а потому адвокат ему не нужен.
Около трех часов Нарине Айрапетян находилась в холле здания СЧ ГСУ ГУ МВД России и все это время безуспешно пыталась связаться со следователем и его руководством. Чтобы зафиксировать факт нахождения в здании и недопуск к К., она направила следователю через мессенджер фото ордера совместно с требованием допустить ее к участию в деле в качестве представителя задержанного и прекратить все действия, связанные с ограничением его свободы. Ответа на сообщение она не получила. Впоследствии адвокат узнала, что в это время уже проводился допрос К.
С целью фиксации нарушений со стороны следователя Нарине Айрапетян неоднократно звонила на горячую линию ГУ МВД, но трубку никто не брал. Позднее ей удалось вызвать наряд полиции, который принял ее заявление и отобрал объяснения по ситуации. При этом сотрудники полиции попытались опросить и следователя, однако тот сказал, что они не имеют на это права.
Спустя некоторое время К. выпустили из отдела, и на следующий день Нарине Айрапетян приняла участие в дополнительном допросе в качестве его представителя. «В рамках уголовного дела его статус не изменился, он остался свидетелем», – рассказала «АГ» адвокат.
В дальнейшем Нарине Айрапетян обжаловала недопуск в Ленинский районный суд г. Ставрополя. Адвокат в административном иске сослалась на практику Конституционного Суда, который неоднократно разъяснял, что положения уголовно-процессуального законодательства предоставляют право явившемуся адвокату – защитнику того лица, в отношении которого производятся процессуальные действия, присутствовать при проведении данных действий, а на должностное лицо, производящее указанные действия, возлагают обязанность обеспечить безусловную возможность осуществления этого права.
Нарине Айрапетян сослалась на п. 2 ст. 6 Закона об адвокатуре, согласно которому в случаях, предусмотренных федеральным законом, адвокат должен иметь ордер на исполнение поручения, выдаваемый соответствующим адвокатским образованием. Форма ордера утверждается федеральным органом юстиции. В иных случаях адвокат представляет доверителя на основании доверенности. Ордер на право представления интересов К. был предоставлен следователю, подчеркнула Нарине Айрапетян.
Адвокат указала, что, согласно ч. 11 ст. 226 КАС, обязанность доказывания обстоятельств, предусмотренных в п. 1 и 2 ч. 9 настоящей статьи, возлагается на лицо, обратившееся в суд, а обстоятельств, указанных в п. 3 и 4 ч. 9 и в ч. 10 настоящей статьи, – на орган, организацию, лицо, наделенные государственными или иными публичными полномочиями и принявшие оспариваемые решения либо совершившие оспариваемые действия (бездействие). «В данном случае административный ответчик обязан доказать законность оспариваемых действий», – отметила она.
Нарине Айрапетян посчитала, что следователь допустил противоправное действие, выразившееся в недопуске адвоката к доверителю, допрошенному по уголовному делу в качестве свидетеля, и создал препятствия для осуществления профессиональных прав административного истца, а также реализации его законных интересов, и попросила признать недопуск незаконным.
В суде старший следователь по ОВД СЧ ГСУ МВД по Ставропольскому краю А. Переверзев, у которого находится дело, попросил отказать в удовлетворении требований. Он указал, что перед началом допроса свидетелю К. были разъяснены его права и обязанности, предусмотренные ст. 56 УПК РФ и Конституцией, в том числе право явиться на допрос с адвокатом, что подтверждается его подписью в протоколе допроса. Каких-либо ходатайств о допуске того или иного адвоката на представление его интересов от свидетеля не поступало.
Суд отметил, что, согласно детализации звонков из телефонного разговора с начальником отдела СЧ ГСУ ГУ МВД, Нарине Айрапетян стало известно о необходимости явиться для участия в допросе К. в качестве свидетеля. Однако, как следует из протокола допроса свидетеля, К. был допрошен в отсутствие Нарине Айрапетян. При этом перед началом допроса адвокат отправила в WhatsApp следователю сообщение с просьбой спуститься за ней. Через некоторое время адвокат направила ордер и сообщение о том, что будет звонить на все горячие линии. В последующем следователь не ответил на ее звонки и продолжающиеся сообщения.
Суд посчитал, что данные действия административного ответчика препятствовали административному истцу в осуществлении профессиональной деятельности. При этом доказательства того, что К. отказался от услуг Нарине Айрапетян, не представлены. Кроме того, УПК не содержит положения об обязательной письменной форме ходатайства о допуске адвоката, в связи с чем довод следователя Анатолия Белашова о том, что К. не заявлял ходатайство о допуске адвоката, является несостоятельным.
Ленинский районный суд г. Ставрополя сослался на Решение ВС РФ от 29 апреля 2013 г. по делу № АКПИ13-43, в котором указано, что ордер как документ, удостоверяющий полномочия адвоката на исполнение поручения (ч. 4 ст. 49 УПК РФ), связан с соглашением об оказании юридической помощи и выдается адвокату для осуществления деятельности на той стадии судопроизводства, в том числе уголовного, которая указана в этом соглашении. При этом участие адвоката на одной конкретной стадии судопроизводства может являться предметом самостоятельного соглашения об оказании юридической помощи. Таким образом, предъявлением ордера на каждой стадии процесса может подтверждаться наличие соглашения на оказание юридической помощи между адвокатом и доверителем и тем самым удостоверяться волеизъявление доверителя на участие адвоката в деле.
Закон не предусматривает предоставление адвокатом для подтверждения своих полномочий каких-либо иных документов, кроме ордера и удостоверения адвоката, в том числе подтверждающих волеизъявление лица на осуществление его защиты конкретным адвокатом (Апелляционное постановление Московского городского суда от 23 июля 2018 г. № 10-13107/2018). Следовательно, указал суд, административный ответчик Анатолий Белашов не имел правовых оснований для воспрепятствования в выполнении Нарине Айрапетян процессуальных обязанностей защитника по уголовному делу, с учетом того что ею был представлен документ, подтверждающий волеизъявление К. на осуществление его защиты. Суд удовлетворил административный иск и признал незаконными действия Анатолия Белашова.
В комментарии «АГ» Нарине Айрапетян указала, что суд в достаточной мере объективно и всесторонне подошел к рассмотрению настоящего дела и принял законное и обоснованное решение. «Незаконное и откровенно хамское поведение сотрудников, как ограничивающих право на защиту, так и нарушающих профессиональные права защитников, должно быть во всяком случае пресечено, но, к сожалению, не каждый случай произвольного поведения со стороны компетентных органов подвергается контролю со стороны судебных органов», – отметила адвокат. Она рассказала, что следствие намерено обжаловать решение.
Адвокат АП Республики Крым Анатолий Туйсузов назвал решение суда важным, отметив, что оно полностью соответствует действующему законодательству. «К сожалению, подобные факты очень часто встречаются в адвокатской практике, когда правоохранительные и следственные органы всячески препятствуют участию защитника в проведении следственных и иных процессуальных действий, что прямо противоречит требованиям УПК и Конституции. Понятно, что все это делается не в угоду правосудию и установлению истины, а с целью получить признательные либо нужные следствию показания и тем самым облегчить свою работу в поисках доказательств. Надо признаться, что суды редко поддерживают позицию защиты и выносят по данному вопросу справедливое и законное решение», – указал он.
«Как правило, при отказе в удовлетворении жалобы о признании действий должностного лица незаконными суды ссылаются на формальные основания и стараются глубоко не вникать в суть вопроса. Это большая проблема современного правосудия. Указанное решение суда дает надежду и основание полагать, что все-таки судья как независимый арбитр при разрешении подобных жалоб будет руководствоваться законом и совестью, как это записано в ст. 19 УПК РФ», – заключил Анатолий Туйсузов.
Адвокат АП Республики Башкортостан Николай Герасимов заметил, что подобные ситуации остаются проблемой, хотя уже и не очень часто встречающейся на практике. «Тем не менее даже редкие случаи такого поведения вызывают обоснованное удивление и непонимание, учитывая, что законодательством России на уровне Конституции и других правовых актов ясно и недвусмысленно установлено, что право на квалифицированную юридическую помощь является одним из основных и неотъемлемых прав любого человека. Таким образом, недопуск адвоката для оказания квалифицированной юридической помощи доверителю не может быть обоснован каким-либо законным способом, за исключением разве что отвода адвоката по основаниям, установленным законодательством», – указал он.
Николай Герасимов полагает, что именно поэтому сотрудники правоохранительных органов, совершая такие явно незаконные действия, стараются максимально оставить их вне рамок процессуальных правоотношений — просто не пустить в здание, не отвечать на телефонные звонки как по личному, так и по служебному номеру телефона, сообщить неверное время проведения следственного действия и т.п. Адвокат посчитал, что эта проблема до конца не решается, в том числе по причине отсутствия должной реакции на такое поведение со стороны вышестоящих должностных лиц и надзорных органов. Например, прокуратура в случае поступления на ее рассмотрение жалобы по такому поводу нередко старается провести проверку максимально формально и дать ответ о том, что нарушений не установлено даже в случае, если они очевидны.
В рассматриваемом случае, заметил эксперт, адвокату удалось признать действия следователя незаконными, что нельзя не приветствовать. «При этом, полагаю, стоит отметить очень активную позицию адвоката в плане собирания и представления доказательств в подтверждение своих доводов – это и переписка посредством смс-сообщений, и переписка в мессенджере, и детализация разговоров по мобильному телефону. Все это, безусловно, убедило суд в обоснованности заявленных требований, – указал он. – В то же время лично у меня вызывает некоторые сомнения рассмотрение таких требований именно в порядке административного судопроизводства. Учитывая, что рассматриваемые правоотношения, по сути, касались действий (бездействия) следователя в рамках конкретного уголовного дела, на мой взгляд, более правильным было бы избрание в качестве способа защиты подачи жалобы в порядке ст. 125 УПК России». Николай Герасимов опасается, что указанное обстоятельство может стать формальным основанием для отмены принятого по делу судебного акта вышестоящей инстанцией.
