Верховный Суд в Определении № 305-ЭС22-25581 от 17 апреля по делу № А40-105318/2021 разъяснил судам, когда аффилированность не влияет на течение сроков исковой давности.
Время залога ограничено
20 июня 2014 г. ПАО «Банк Югра» и ООО «БэстЛайф» заключили кредитный договор, по условиям которого с учетом дополнительных соглашений кредит должен был быть возвращен 30 сентября 2018 г. В обеспечение исполнения обязательств 22 июня 2017 г. банк и АО «Трастдвиж» заключили договор об ипотеке, по условиям которого в залог переданы нежилое здание и земельный участок.
28 июля 2017 г. у банка отозвали лицензию на осуществление банковских операций, была введена временная администрация. 16 октября того же года банк направил заемщику требование погасить задолженность по кредитному договору.
Вступившим в законную силу решением Арбитражного суда г. Москвы от 13 июля 2018 г. по делу № А40-87910/2018 с заемщика в пользу банка взыскана задолженность по кредитному договору более 1,6 млрд руб. Согласно выписке из ЕГРН от 15 ноября 2018 г. спорные объекты обременены ипотекой в пользу банка сроком с 10 июля 2017 г. по 30 сентября 2018 г.
При получении выписки из ЕГРН от 29 июля 2020 г. банку стало известно об аннулировании регистрационной записи об обременении объекта залогового имущества. Вступившим в законную силу решением АС Московской области от 4 марта 2021 г. по делу № А41-64872/2020 действия Управления Росреестра по Московской области по аннулированию регистрационной записи об ипотеке по договору от 22 июня 2017 г. в пользу банка были признаны незаконными; суд обязал Управление Росреестра восстановить запись о регистрации обременения.
После этого банк обратился в арбитражный суд с иском к обществу «Трастдвиж» об обращении взыскания на заложенное имущество. Полагая ипотеку прекращенной, ответчик обратился со встречным иском о признании залога отсутствующим.
Суд указал, что договором об ипотеке срок действия залога не установлен. В кредитном договоре срок погашения кредита определен 30 сентября 2018 г. Следовательно, в силу п. 6 ст. 367 ГК ипотека прекратилась спустя год – 30 сентября 2019 г., т.е. до обращения банка в суд.
Также суд пришел к выводу об истечении срока исковой давности. Как установлено в рамках дела № А40-87910/2018, банк 16 октября 2017 г. предъявил заемщику требование о досрочном погашении задолженности по кредитному договору. Срок исковой давности по требованию об обращении взыскания на заложенное имущество следует исчислять с момента неисполнения требования банка о досрочном возврате всей суммы кредита, а именно с 15 ноября 2017 г. Такой срок истек 15 ноября 2020 г., в то время как банк обратился с иском 20 мая 2021 г., т.е. с пропуском срока исковой давности. Суд отказал в удовлетворении первоначального иска и удовлетворил встречный, признав ипотеку отсутствующей.
Суды апелляционной инстанции и округа сочли ошибочными выводы первой инстанции о порядке исчисления срока действия залога, указав на необходимость его исчисления с 30 сентября 2018 г. Кроме того, они согласились с доводами истца о том, что отсутствие записи в ЕГРН о наличии обременения в виде ипотеки с середины 2019 г. препятствовало реализации законных прав банка как залогодержателя на обращение взыскания на предмет ипотеки, учитывая, что основное обязательство не погашено. Аннулирование регистрационной записи об ипотеке нарушило законные интересы банка, поскольку лишило права на внесудебный порядок обращения взыскания на предмет залога в обеспечение непогашенных кредитных обязательств заемщика.
Апелляция и кассация также посчитали ошибочным непринятие первой инстанцией во внимание доводов истца о невозможности применения положений ст. 367 ГК к аффилированным лицам. По мнению судов, банк, заемщик и залогодатель были подконтрольны А. Хотину. По этой причине к залогодателю не могут быть применены сроки, предусмотренные ст. 364–367 Кодекса, поскольку тот аффилирован с заемщиком, т.е. фактически совпадает с ним в одном лице. По этой причине суд сделал вывод, что к отношениям сторон должен быть применен общий срок исковой давности, который составляет три года и исчисляется с 30 сентября 2018 г. (последний день возврата кредита). Банк обратился в суд 20 мая 2021 г., т.е. в пределах срока исковой давности.
При таких условиях, по мнению судов апелляционной инстанции и округа, имелись основания для удовлетворения первоначального иска об обращении взыскания на залог, что исключает возможность удовлетворения встречного иска и признания ипотеки отсутствующей.
Банк не принял мер по взысканию залога
Общество «Трастдвиж» подало кассационную жалобу в Верховный Суд. Рассмотрев ее, ВС обратил внимание, что договор об ипотеке заключен между банком и обществом 22 июня 2017 г., т.е. в период действия актуальной редакции ст. 335 и 367 ГК.
Согласно абз. 2 п. 1 ст. 335 Кодекса, если залогодателем является третье лицо, то к отношениям между ним, должником и залогодержателем применяются правила ст. 364–367 ГК, если законом или соглашением между данными лицами не предусмотрено иное. В силу п. 6 ст. 367 Кодекса поручительство прекращается по истечении указанного в договоре поручительства срока. Если такой срок не установлен, оно прекращается при условии, что кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства не предъявит иск к поручителю.
При этом предъявление кредитором требования к должнику о досрочном исполнении обязательства не сокращает срок действия поручительства, определяемый исходя из первоначальных условий основного обязательства. С учетом разъяснений, изложенных в п. 44 Постановления Пленума ВС от 24 декабря 2020 г. № 45 «О некоторых вопросах разрешения споров о поручительстве», это означает, что срок действия поручительства исчисляется исходя из первоначальных условий основного обязательства, как если бы не было предъявлено требование о досрочном исполнении обязательства.
ВС заметил, что срок действия залога сторонами по договору об ипотеке от 22 июня 2017 г. не согласован. Следовательно, кредитор обязан был обратиться с иском к залогодателю в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного обязательства, исходя из его первоначальных условий. Суд первой инстанции правильно установил, что с учетом дополнительных соглашений кредит подлежал возврату 30 сентября 2018 г., посчитал ВС. Данный вывод суды апелляционной инстанции и округа также сомнению не подвергали. Таким образом, залог, предоставленный АО «Трастдвиж», действовал год с указанной даты, т.е. по 30 сентября 2019 г. Поскольку банк обратился с иском только 20 мая 2021 г., суд первой инстанции пришел к правильному выводу, что к этому дню залог прекратился.
При этом являются ошибочными выводы суда апелляционной инстанции о невозможности применения к спорным отношениям ст. 367 ГК ввиду аффилированности заемщика и залогодателя и совпадения их в одном лице, отмечается в определении. В действительности аффилированность поручителя (залогодателя) и заемщика не препятствует применению положений данной статьи. Напротив, аффилированность, как правило, и обусловливает выдачу такого обеспечения (Постановление Президиума ВАС от 11 февраля 2014 г. № 14510/13). При ином толковании следовало бы исходить из принципиальной невозможности применения соответствующей нормы, что очевидно противоречит целям законодательного регулирования, пояснил ВС.
Кроме того, добавил он, гражданское законодательство о юридических лицах построено на основе принципов отделения их активов от активов участников, а также имущественной обособленности, ограниченной ответственности и самостоятельной правосубъектности (п. 1 ст. 48, п. 1 и 2 ст. 56, п. 1 ст. 87 ГК). Последний из указанных принципов предполагает приобретение и осуществление юрлицом своих гражданских прав своей волей и в своем интересе (п. 2 ст. 1 Кодекса). Указав, что заемщик и залогодатель совпали в одном лице, апелляция фактически проигнорировала их самостоятельную юридическую личность, не приведя каких-либо оснований (кроме ссылки на аффилированность) для стирания правовых границ между ними. Суд округа ошибку не устранил.
«Также не основаны на законе содержащиеся в обжалуемых судебных актах выводы судов, фактически указавших на невозможность предъявления банком иска ввиду отсутствия в ЕГРН регистрационной записи о наличии обременения в виде ипотеки с середины 2019 г.», – отмечается в определении.
ВС указал, что банк не ссылается на содержащиеся в материалах дела конкретные доказательства, подтверждающие определенную дату прекращения в Реестре записи об ипотеке. Кроме того, банк сам указал, что об отсутствии записи узнал при получении выписки из ЕГРН летом 2020 г., т.е. после истечения срока действия залога, когда у банка отсутствовали разумные основания полагать свои притязания в отношении недвижимого имущества сохранившимися.
При этом в ноябре 2018 г. (в период действия залога) банк получил выписку, содержащую сведения о наличии обременения; параллельно в 2018 г. он обратился с иском о взыскании долга с заемщика (дело № А40-87910/2018). Таким образом, непринятие мер по обращению с иском к залогодателю банк не вправе оправдывать действиями, совершенными за пределами срока существования залога: банк не был лишен возможности обратиться с иском к обществу «Трастдвиж» вплоть до 30 сентября 2019 г., отметил ВС.
Кроме того, само по себе оспаривание действий регистрирующего органа по правилам гл. 24 АПК также не препятствовало банку предъявить иск об обращении взыскания на заложенное имущество, в рамках рассмотрения которого он имел возможность ходатайствовать о приостановлении производства по делу до разрешения административного спора. Однако с иском по настоящему делу банк обратился только 20 мая 2021 г., в связи с чем выводы суда первой инстанции, применившего к отношениям сторон положения п. 6 ст. 367 ГК о прекращении срока действия поручительства (залога), правильные. В итоге Верховный Суд оставил в силе решение первой инстанции.
Адвокаты согласны с позицией ВС
Адвокат АП Красноярского края Сергей Митин в комментарии «АГ» отметил, что ранее, в феврале 2023 г., этот вопрос рассматривался по спору между кредитором и поручителем, а сейчас предметом судебного внимания стали отношения между кредитором и залогодателем, не являющимся должником по основному обязательству. Позиция Судебной коллегии ВС в обоих случаях однозначна: кредитор вправе предъявить требования в течение года со дня наступления срока исполнения основного обязательства.
«Наряду с этим привлекает внимание употребление термина “самостоятельная юридическая личность” в отношении аффилированных лиц. Принцип самостоятельной правосубъектности, предусмотренный ГК, применен Судом при рассмотрении ординарного гражданского спора в рамках искового производства. Между тем при рассмотрении обособленных споров в рамках дел о банкротстве (включение требований в реестр кредиторов, оспаривание сделок должника, привлечение к субсидиарной ответственности) арбитражные суды, установив аффилированность юридических лиц – участников разбирательства, как правило, с учетом многократно высказанной позиции Верховного Суда, стирают имущественные границы между ними, рассматривая их как носителей единого экономического интереса. Сейчас ВС выразился несколько иначе, пусть и по другой теме. В связи с этим представляет интерес реакция арбитражных судов на вероятные попытки участников дел о банкротстве перенести принцип “самостоятельной юридической личности” аффилированных лиц на банкротные споры», – резюмировал он.
По мнению адвоката МКА «СЕД ЛЕКС» Александра Пешнина, Верховный Суд дал обоснованную оценку определению срока давности и прекращению залога. По его мнению, ВС фактически вновь поднял вопрос определения критериев защиты прав и законных интересов субъектов гражданских правоотношений. «Является ли безусловным отказ в защите прав заемщика, залогодателя и залогодержателя при наличии между ними аффилированности (внутригрупповые обязательства)? ВС в очередной раз ответил отрицательно, и судам необходимо давать правовую оценку этому обстоятельству», – отметил он. Адвокат добавил, что в определении затронут также вопрос о добросовестности поведения участников этих правоотношений (законодатель предоставил возможность сторонам при заключении договора залога устанавливать срок такого залогового обязательства, добросовестно и своевременно осуществлять действия по защите своих нарушенных прав в суде).
Адвокат Адвокатской консультации № 63 Межреспубликанской коллегии адвокатов Константин Козловцев полагает, что Верховный Суд дал высокопрофессиональную оценку представленным доказательствам сторон и в очередной раз отметил важность соблюдения процессуальных сроков, а также особо подчеркнул важность принципа отделения активов юрлиц от активов участников, имущественной обособленности, ограниченной ответственности и самостоятельной правосубъектности юридических лиц и участников общества.
«Из анализа судебных актов можно сделать вывод, что банк лишился возможности обращения взыскания на заложенное имущество, допустив роковую ошибку – пропуск срока исковой давности для предъявления требований об обращении взыскания на заложенное имущество. О том что суды критично относятся к пропускам сроков исковой давности, свидетельствует сложившаяся арбитражная практика», – заключил адвокат.
