Жительница Махачкалы обвинялась в том, что она в марте 2017 г., находясь на территории дачного района, оставила свою племянницу двух с половиной лет в заведомо опасном для жизни состоянии – возле калитки дома своего знакомого, после чего зашла в этот дом. В результате малолетняя девочка очутилась рядом с естественно образовавшимся водоемом (на расстоянии примерно 700 м от калитки указанного дома), в котором впоследствии утонула. Обвинение было предъявлено по ст. 125 УК РФ – оставление в опасности.
Позиция предъявленного обвинения основывалась на приведенных обстоятельствах. При этом акцент был сделан на малолетнем возрасте погибшей, на беспечном оставлении ребенка у калитки дома, а также на резонансе, вызванном фактом смерти ребенка.
Позиция защиты как в ходе дознания, так и судебного разбирательства базировалась на отсутствии в действиях подзащитной следующих элементов состава преступления.
Объективная сторона, выраженная в бездействии. Обязательным условием ее наличия является то, что на момент оставления потерпевший должен находиться в опасном для жизни или здоровья состоянии. Такая опасность должна быть реальной, а не абстрактной.
Между тем из материалов дела следовало, что подзащитная оставила свою племянницу около калитки дома своего знакомого, расположенного на расстоянии 700 м от места фактической опасности – водоема, где потерпевшая впоследствии утонула.
Вмененное преступление считается оконченным с момента неоказания помощи – то есть в данном случае с момента оставления около калитки. Однако в данном месте какая-либо реальная опасность жизни и здоровью потерпевшего отсутствовала.
Данные факты объективно подтверждались материалами дела, в том числе показаниями свидетелей, осмотром местности и ее картой, проверкой показаний на месте с видеофиксацией всего пути от места оставления ребенка до места обнаружения тела (проведенной по ходатайству защиты), из которых усматривалось, что место опасности (образовавшийся пруд) и место оставления ребенка (калитка дома) находятся на большом расстоянии друг от друга – не менее 700 м.
Таким образом, реальность опасности в момент оставления ребенка у калитки дома отсутствовала, что говорит об отсутствии объективной стороны преступления.
При этом сам факт смерти потерпевшего в подобных случаях не может иметь правового значения для квалификации, поскольку преступление, предусмотренное ст. 125 УК РФ, имеет формальный состав и считается оконченным с момента оставления, независимо от наступивших последствий.
Субъективная сторона, выражающаяся в умысле (заведомость). Для признания виновным необходимо, чтобы лицо намеренно оставило потерпевшего без помощи. При этом лицо должно осознавать, что потерпевший находится в опасном для жизни состоянии и лишен возможности принять меры к самосохранению.
Однако установление такой заведомости в побуждениях подзащитной не представлялось реальным в связи с тем, что в момент оставления ребенка у калитки дома она не могла осознавать наличия опасности для жизни ребенка, поскольку предполагаемое место опасности находилось на расстоянии 700 м от места оставления.
Более того, если речь идет об умысле, то следствию и суду надлежало установить мотив преступления, данных о котором в материалах дела не содержалось. В суде такой мотив также не был установлен.
С учетом отсутствия двух перечисленных элементов состава преступления сторона защиты настаивала на необходимости оправдания подсудимой за отсутствием в ее действиях состава преступления.
Однако суд, основываясь на приведенных доводах, возвратил дело прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ для устранения нарушений, препятствующих рассмотрению дела судом.
В обоснование принятого решения суд указал, что обвинительный акт составлен с нарушением закона: 1) не приведены доказательства, подтверждающие цель совершения преступления, не приведен мотив его совершения; 2) не конкретизировано, в чем именно заключалась опасность (конкретная, а не абстрактная) для жизни потерпевшей, когда подсудимая оставила ее возле калитки дома.
По моему мнению, основаниями для возврата дела прокурору перечисленные обстоятельства не являлись, поскольку не препятствовали рассмотрению дела судом, а подсудимая подлежала при таких обстоятельствах оправданию за отсутствием состава преступления. Тем не менее в постановлении судьи были фактически расписаны основания, по которым дело надлежало прекратить, и на основании данного судебного решения орган следствия не имел возможности поступить иначе (изменить обвинительное заключение в соответствии с указаниями суда).
Для повторного направления дела в суд органу следствия пришлось бы установить новый источник опасности рядом с калиткой дома, а также мотив преступления, что было невозможно.
Ввиду изложенного упомянутое постановление суда стороной защиты не было обжаловано с целью добиться прекращения дела на основании указаний суда.
После возврата дела судом защита подала в прокуратуру жалобу в порядке ст. 124 УПК РФ с ходатайством о прекращении уголовного дела, однако по результатам ее рассмотрения был получен ответ, что данное уголовное дело в отношении подзащитной уже прекращено (тремя днями ранее).
При прекращении уголовного дела по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, дознаватель исходил из того, что в установленных действиях подзащитной отсутствует состав преступления, предусмотренного ст. 125 УК РФ, так как на момент оставления без помощи соответствующее лицо должно находиться в опасном для жизни или здоровья состоянии, а такая опасность должна быть конкретной, а не абстрактной. Кроме того, дознаватель также учел, что субъективной стороной данного преступления является умысел, который в ходе дознания установлен не был.
Считаю, что данное дело и его результат являются знаковыми для правильности применения ст. 125 УК РФ, которое на практике встречается довольно редко (зачастую в делах, связанных с дорожно-транспортными происшествиями). Осуждение человека при таких обстоятельствах ознаменовало бы старт довольно опасной практики, при которой к уголовной ответственности можно было бы привлекать любое лицо, оставившее своего ребенка в любом месте (даже если в этом месте опасность отсутствовала), в случае, если бы каким-то случайным образом после этого ребенок мог погибнуть.
Разумеется, само возбуждение дела по данной статье в отношении подзащитной свидетельствует о поспешности принятия подобного рода решений под влиянием того, что факт смерти малолетнего ребенка вызвал большой резонанс. Решение о возбуждении дела в отношении лица в каждом конкретном случае должно приниматься взвешенно и обдуманно, при наличии в действиях лица реальных признаков состава преступления.
В данном случае органу следствия изначально следовало возбудить уголовное дело по факту смерти ребенка и провести всестороннюю проверку, по результатам которой следовало принять более объективное решение.
