Не договор займа, а алеаторная сделка

Алеаторная (рисковая) сделка – договор, исполнение которого зависит от обстоятельств, не известных сторонам при заключении договора. Алеаторные сделки существуют не одну сотню лет, упоминания о них встречаются в источниках римского права. Люди всегда любили рисковать, при этом побуждающим мотивом зачастую является не только материальная выгода.

Делюсь интересным случаем из своей адвокатской практики. Истец обратилась в районный суд г. Санкт-Петербурга с гражданским иском о взыскании с ответчика задолженности по договору, процентов за пользование чужими денежными средствами, а также судебных расходов в порядке ст. 307 и 807 ГК РФ. В обоснование заявленных требований она указала, что в феврале 2012 г. одолжила ответчику 45 тыс. руб. под проценты, что подтверждалось распиской. В течение нескольких лет она неоднократно пополняла сумму кредита, а также получала частичный возврат заемных средств и проценты по ним. Тем не менее к июню 2016 г. общий размер задолженности превысил сумму в 25 тыс. евро.

При этом истец ссылалась на ст. 807 ГК РФ о договоре займа, поскольку в деле фигурировали договор и расписка ответчика о получении денежных средств под 12% годовых, что, по ее мнению, было безусловным основанием и доказательством для взыскания задолженности, так как исходя из положений ст. 309 и 310 ГК обязательства должны исполняться надлежащим образом, в соответствии с условиями договора и требованиями закона. Односторонний отказ от исполнения обязательства не допускается. С точки зрения истицы, действиями ответчика ей были причинены убытки.

До заключения договора поручения на оказание юридической помощи ответчик, чьи интересы я впоследствии представлял в суде, надеялась лишь на соразмерное уменьшение исковых требований в соответствии со ст. 333 и 404 ГК (обычно при сложившихся правоотношениях данные нормы применяют «по шаблону»).

В судебном заседании истец поддержала заявленные требования и пояснила, что денежные средства передавались по договору займа. В подтверждение она представила суду расписку, удостоверяющую передачу денежных средств заемщику под проценты. Таким образом, как полагала истец, в соответствии со ст. 807 ГК договор займа считается заключенным.

Основываясь на том факте, что истец знала о деятельности компании, в которой работает ответчик (сеть обменных пунктов валюты), неоднократно получала частичный возврат заемных средств и вновь передавала ответчице денежные средства, я представил суду иную юридическую оценку правоотношений, сложившихся между сторонами.

Возражая против удовлетворения исковых требований, я провел параллель между обменными пунктами, которыми владела моя доверительница, и деятельностью по привлечению денежных средств для осуществления операций на валютном рынке Форекс (FOREX). Фактически из оценки соглашения между сторонами следовало, что его предметом являлось предоставление инвестором в управление трейдеру торгового счета для совершения сделок купли-продажи валюты, а ответчик от имени и в интересах истца совершала сделки купли-продажи валюты с целью получения прибыли в зависимости от колебаний курса валют, что является биржевой игрой. Денежные средства были переданы ответчику для дальнейшего инвестирования в валютные ценности и получения дивидендов от их оборота на свободном рынке и игре на курсовых разницах валют.

Я обратил внимание суда, что в соответствии с п. 2 ст. 1 ГК граждане и юридические лица приобретают и осуществляют гражданские права своей волей и в своем интересе на основе договора и в определении его любых, не противоречащих законодательству условий. При этом они свободны в заключении договора (ст. 421 Кодекса): стороны могут заключить договор, как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными правовыми актами; условия определяются по усмотрению сторон.

Отношения между сторонами можно было квалифицировать в соответствии со ст. 432 ГК – договор считается заключенным, если между сторонами в требуемой форме достигнуто соглашение по всем существенным условиям.

Из представленных в материалы дела доказательств следовало, что истец передала ответчику денежные средства под 12% годовых. При этом, как следовало из представленной в материалы дела расписки, истец периодически пополняла свой счет, а также получала возврат заемных денежных средств.

Ссылаясь на объяснения истца и представленные доказательства, я пояснил суду, почему отношения сторон нельзя считать договором займа. Исходя из предмета соглашения и фактически сложившихся правоотношений сторон уменьшение размера депозита торгового счета ответчиком при осуществлении сделок с финансовыми инструментами от имени истца с целью получения прибыли противоречит правовой природе убытков, предусмотренных ст. 15 ГК. Таким образом, правоотношения, возникшие между сторонами, фактически являются не договором займа, а алеаторной сделкой.

Выслушав доводы сторон, исследовав представленные доказательства, оценив их относимость, допустимость и достоверность, а также взаимную связь и достаточность в совокупности, суд пришел к следующим выводам:

• добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий презюмируются;
• в силу положений ч. 3 ст. 17 Конституции РФ осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц;
• в соответствии с п. 1 ст. 10 ГК не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также злоупотребление правом.

На основании п. 2 ст. 10 Кодекса в случае несоблюдения требований, предусмотренных п. 1 указанный статьи, суд общей юрисдикции, арбитражный или третейский с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

При рассмотрении спора по существу истец не оспаривала, что передавала денежные средства ответчику не в качестве займа, а для игры на валютном рынке.

Проанализировав объяснения сторон и представленные доказательства, суд признал факт заключения между сторонами договора займа не доказанным.

Кроме того, как отмечалось в решении, согласно позиции Минфина России, изложенной в письме от 23 июня 2005 г. № 03-03-04/2/12, все сделки с валютой на рынке Форекс являются биржевыми играми. Биржевые игры как разновидность игр и пари относятся по гражданскому законодательству к рисковым (алеаторным) сделкам, осуществляемым участниками на свой страх и риск.

Из содержания Письма Федеральной службы по финансовым рынкам РФ от 16 июля 2009 г. № 09-ВМ-02/16341 следует, что отношения, связанные с деятельностью на валютном рынке, в том числе деятельностью по привлечению денежных средств для осуществления операций на валютном рынке Форекс, не регулируются нормативными правовыми актами ФСФР России¹, а лицензии, выдававшиеся указанным органом, не предоставляют права на осуществление таких видов деятельности. Сделки с иностранной валютой на рынке FOREX фактически являются игровой (алеаторной) деятельностью, а игра на рынке ведется только на разнице курсов валют. Совершая подобные сделки, стороны принимают риски неблагоприятного для той или другой стороны изменения валютного курса. Таким образом, результат сделки зависит от наступления (ненаступления) случайных обстоятельств, на которые стороны повлиять не могут.

Деятельность трейдера в интересах инвестора по ведению от его имени и в его интересах сделок купли-продажи валюты на международном рынке FOREX, направленных на получение прибыли в зависимости от колебаний курса валют, является рисковой, не влечет гарантированного дохода и предусматривает риск изменения оценки в любую сторону, вплоть до потери ликвидности, указал суд.

Из представленных в судебное заседание документов усматривалось, что ответчик не является и никогда не являлась сотрудником или работником рынка FOREX, а совершала операции по приобретению и продаже валюты от имени коммерческого банка, через обменные пункты. Ставки принимались на разницу в курсе купли-продажи валюты, которую ответчик фиксировала в зависимости от волатильности рынка, а установление ей цены предложения фактически являлось «ставкой в игре».

Таким образом, как подчеркнул суд, в соответствии со ст. 1062 ГК требования граждан и юридических лиц, связанные с организацией игр и пари или с участием в них, не подлежат судебной защите, за исключением требований лиц, участвовавших в них под влиянием обмана, насилия, угрозы или злонамеренного соглашения их представителя с организатором игр или пари. Требования, связанные с участием граждан в сделках, подлежат судебной защите только при условии их совершения на бирже.

В решении также отмечалось, что согласно Определению Конституционного Суда РФ от 16 декабря 2002 г. № 282-О риски по таким сделкам не могут рассматриваться как обычные предпринимательские риски. Данные сделки с учетом наличия условий определения выигрыша по сделке случаем, на который стороны повлиять не могут (предмета сделок в виде уплаты сумм одной из сторон по результатам колебаний курса валют на валютном рынке (сделки «на разницу»); отсутствия обязанностей осуществления реальной передачи валюты для целей совершения валютно-обменных сделок), представляют собой разновидность сделок пари.

Из исследованных судом условий соглашения между истцом и ответчиком следовало, что предметом соглашения, заключенного между инвестором и трейдером, является не передача ответчику денежных средств в качестве займа, а ведение от ее имени и в ее интересах сделок купли-продажи валюты на валютном рынке, направленных на получение прибыли в зависимости от колебаний курса валют, что по существу является способом формирования механизма биржевой игры на колебании курса валют. Соглашение фактически регулирует отношения сторон, связанные с участием в биржевой игре, основанной на взаимном риске, и ее результат зависит от наступления или ненаступления случайных обстоятельств.

Поскольку предметом соглашения между сторонами являлось ведение в интересах истца биржевой игры, а гражданское законодательство РФ не содержит критериев, позволяющих однозначно квалифицировать рисковую сделку, то оснований для возложения на ответчика обязанности по возмещению денежных средств в любом размере и по любому основанию, утраченных во время интернет-игры, за последствия которой в силу ее рискованности трейдер отвечать не может, нет.

Таким образом, суд заключил, что денежные средства истца были утрачены в результате игры, поэтому законные основания для предоставления судебной зашиты по исковым требованиям отсутствуют. Кредитор не вправе требовать в судебном порядке исполнения должником обязанности или применения к нему каких-либо санкций за ее неисполнение. На основании представленных доказательств и обоснований по делу суд отказал в удовлетворении исковых требований в полном объеме.

Резюмируя, отмечу, что в последние годы наблюдается рост количества судебных решений, в которых применялись норма п. 2 ст. 1062 ГК и ссылка на Письмо Минфина № 03-03-04/2/12 о том, что сделки с валютой на рынке Forex признаются игровой (алеаторной) деятельностью². Распределение по регионам выделило тройку лидеров: Москва – 29 решений судов, Челябинская область – 6, Омская область – 4.

Санкт-Петербург оказался на четвертом месте (3 судебных решения), но имеет все шансы исправить это положение. Хотя в России право не прецедентное, суды при рассмотрении дел, как правило, учитывают сложившуюся правоприменительную практику, – по крайней мере, до тех пор, пока Конституционный Суд РФ не даст иное толкование действующей правовой норме.

Обращаясь в суд за защитой своих имущественных интересов, истцы и их представители зачастую проявляют изобретательность, формулируя предмет иска. Так, из 49 случаев алеаторную сделку 5 раз трактовали как договор займа и 3 раза – как правоотношения, регулируемые Законом о защите прав потребителей. В большинстве остальных случаев речь шла о возврате денежных средств и возмещении убытков вследствие игры на курсовой разнице валют на бирже.

В заключение добавлю, что идея рассмотреть данные правоотношения совершенно под другим углом – как алеаторную сделку – была несколько рискованной, так как в Санкт-Петербурге судебная практика по такого рода делам практически отсутствует.