Ранее «АГ» писала, что суд Еврейской автономной области оставил в силе приговор Биробиджанского районного суда, который на основании вердикта присяжных в третий раз оправдал моего подзащитного, обвинявшегося в избиении, повлекшем смерть. Спустя полгода после вынесения решения апелляции прокуратура так и не подала кассационное представление.
Итоговое решение суда – вступивший в законную силу оправдательный приговор – считаю единственно верным решением из всех возможных. Еще первая коллегия присяжных заседателей пришла к единодушному мнению о недоказанности того, что преступление совершил Ч. К тому же выводу пришла и вновь сформированная коллегия присяжных при повторном рассмотрении дела после отмены оправдательного приговора судом апелляционной инстанции. Поэтому после отмены второго оправдательного приговора я не сомневался в успешном для подзащитного исходе. Так и случилось: на третьем «круге» рассмотрения дела присяжные вновь пришли к единодушному решению о недоказанности совершения Ч. преступления, в котором его обвинял прокурор. Примечательно, что при каждом рассмотрении уголовного дела присяжные находились в совещательной комнате непродолжительное время – не дольше получаса. Это, полагаю, свидетельствовало об отсутствии у присяжных сомнений в невиновности подсудимого.
По данному делу я работал около 4,5 лет. Причины столь долгого рассмотрения дела различны. Частично – не совсем объективное расследование, которое на начальном этапе решило, кто из фигурантов дела будет нести ответственность за произошедшее, а кто будет основным свидетелем. Этой концепции орган предварительного следствия придерживался на протяжении всего этапа предварительного следствия, которое длилось больше года. Затем «эстафету» подхватил прокурор. В дальнейшем были допущенные судами при рассмотрении дела по существу процессуальные ошибки, повлекшие отмену вынесенных решений с последующим пересмотром дела.
Мне не раз доводилось участвовать в качестве защитника в рассмотрении уголовных дел судом присяжных, и, как показывает практика, случаи, когда вынесенный на основании вердикта приговор не отменяется вышестоящими судами, – единичны. К примеру, в 2022 г. я осуществлял защиту по трем делам, рассмотренным с участием присяжных заседателей, и во всех трех случаях на основании вердикта обвиняемые по ч. 4 ст. 111 УК РФ были оправданы. Впоследствии два приговора были отменены апелляцией (они рассматривались по существу в первый раз), и только третий после апелляционного рассмотрения вступил в законную силу (речь идет о деле Ч.).
Самым трудным в работе по данному делу было всякий раз после отмены оправдательного приговора перерабатывать тактику защиты. В первый раз при рассмотрении дела судом были допущены существенные нарушения процессуального законодательства – в частности, до присяжных доведены обстоятельства, которых им в силу закона знать было нельзя. В связи с этим отмену первого приговора считаю обоснованной, чего не могу сказать об отмене приговора во второй раз.
Дело в том, что при пересмотре уголовного дела защитительная позиция строилась на толковании положений ст. 252 УПК РФ (пределы судебного разбирательства). Конституционный Суд РФ в п. 2 Определения от 29 сентября 2011 г. № 1238-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Боброва Вячеслава Викторовича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 73, частью первой статьи 252 и статьей 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» указал: «Статья 252 УПК РФ, очерчивая пределы судебного разбирательства, устанавливает, что судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению (часть первая). Данная статья не содержит каких-либо запретов для подсудимого защищаться от предъявленного обвинения, в том числе приводить доказательства и доводы, свидетельствующие о том, что преступление было совершено не им, а другим лицом».
В Определении от 25 ноября 2020 г. № 2634-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Ерохина Игоря Игоревича на нарушение его конституционных прав частью 1 ст. 252 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» КС напомнил об отсутствии запрета подсудимого на приведение доводов, свидетельствующих о совершении преступления другим лицом. Помимо этого Суд указал, что производство в суде с участием присяжных ведется в общем порядке, но с учетом особенностей, предусмотренных гл. 42 УПК; в ходе судебного разбирательства присяжные разрешают вопросы о том, доказано ли, что имело место деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый; доказано ли, что деяние совершил подсудимый, виновен ли подсудимый в совершении этого преступления (п. 1, 2 и 4 ч. 1 ст. 299, ст. 334 УПК). При этом ответ присяжными на вопрос: «Доказано ли, что деяние совершил подсудимый?» – предполагает возможность оценки ими всей совокупности доказательств, в том числе опровергающих обвинение, а также показаний и доводов подсудимого о совершении преступления не им, а другим лицом.
Более того, присяжные заседатели вправе участвовать в исследовании всех обстоятельств уголовного дела; в ходе судебного следствия в их присутствии подлежат исследованию фактические обстоятельства дела, доказанность которых устанавливается присяжными в соответствии с их полномочиями, в том числе о причастности или непричастности подсудимого к преступлению, а оценка доказательств дается присяжными по их внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в деле доказательств, исследованных судом (ст. 17, 324, ч. 1 ст. 333 и ч. 7 ст. 335 УПК).
Таким образом, ст. 252 УПК ни сама по себе, ни во взаимосвязи с нормами гл. 42 не содержит положений, ограничивающих право подсудимого приводить доказательства и доводы, опровергающие позицию обвинения, в том числе свидетельствующие о его непричастности к преступлению, о совершении преступления не им, а другим лицом. Иное приводило бы к ограничению права как подсудимого (опровергать обвинение), так и присяжных заседателей (исследовать обстоятельства дела и доказательства, необходимые и достаточные для разрешения вопросов, отнесенных к их полномочиям), к отступлению от принципов презумпции невиновности, состязательности и равноправия сторон уголовного судопроизводства, независимости и беспристрастности суда (ст. 49, ч. 1 ст. 120, ч. 3 ст. 123 Конституции РФ; ст. 14 и 15 УПК).
Я недаром подробно привел позицию Конституционного Суда относительно толкования ст. 252 УПК. Дело в том, что при повторном рассмотрении уголовного дела сторона защиты, ссылаясь на приведенные определения КС, указала, что преступление было совершено главным свидетелем обвинения (Б.), представив присяжным соответствующие доказательства. Но суд апелляционной инстанции посчитал, что тем самым мы вышли за рамки ст. 252 УПК, поскольку дело рассматривалось только в отношении Ч., и отменил приговор. Позицию апелляции поддержали Девятый кассационный суд общей юрисдикции, а также Верховный Суд РФ.
Я был удивлен, что суды общей юрисдикции имеют свое понимание положений ст. 252 УПК, и оно не совпадает с позицией Конституционного Суда. Думаю, для адвокатов эта информация не будет лишней и позволит сформировать наиболее оптимальную защитительную позицию при рассмотрении дела судом присяжных.
Поняв, что в судебном заседании защите не позволят говорить о том, что преступление совершило иное лицо, не являющееся подсудимым, и представлять доказательства этого, тактику защиты я в очередной раз изменил: мы заявили о наличии у подсудимого алиби. Защита утверждала, что в момент, когда потерпевшему наносились телесные повреждения, повлекшие смерть, Ч. рядом с ним не было. Алиби было подтверждено совокупностью представленных стороной защиты доказательств. В этот раз мы не говорили о том, что преступление совершил Б., но указали на противоречивость и неубедительность его показаний, которые неоднократно менялись на протяжении следствия и судебных заседаний. Итогом стал оправдательный приговор, на этот раз вступивший в законную силу.
Суд присяжных я считаю на сегодняшний день самой объективной формой судопроизводства, которая ставит в относительно равные положения и сторону обвинения, и сторону защиты. На прокурора возлагается обязанность доказать виновность подсудимого, и, если это ему не удается, присяжные, как правило, выносят оправдательный вердикт.
