24 марта Конституционный Суд вынес Постановление № 10-П, в котором дал оценку конституционности п. 4 ст. 1370 ГК РФ и п. 3 Правил выплаты вознаграждения за служебные изобретения, служебные полезные модели, служебные промышленные образцы.
Суд выплатил вознаграждение автору, не учтя факт использования изобретения и творческий вклад соавтора
2 марта 2020 г. Решением Дзержинского районного суда г. Перми с ООО «Гидробур-Сервис» в пользу гражданина О. как одного из соавторов служебных изобретений и служебной полезной модели было взыскано вознаграждение (608 тыс. руб. – за создание объектов интеллектуальной собственности, 3,7 млн руб. – за их использование), а также проценты за пользование чужими денежными средствами. Вознаграждение было рассчитано исходя из среднемесячного заработка истца.
Пермский краевой суд согласился с выводами нижестоящей инстанции, отметив, что для решения вопроса о выплате работнику (автору) вознаграждения факт использования или неиспользования служебного изобретения, служебной полезной модели патентообладателем правового значения не имеет. Он пояснил, что факт использования соответствующих объектов интеллектуальной собственности в период действия патента презюмируется, а потому и у работодателя (патентообладателя) в течение этого срока сохраняется обязанность выплачивать вознаграждение.
В обоснование своей позиции суд апелляционной инстанции сослался в том числе на разъяснения, содержащиеся в п. 132–133 Постановления Пленума ВС РФ от 23 апреля 2019 г. № 10. Суд кассационной инстанции оставил без изменения указанные судебные акты, а Верховный Суд не стал рассматривать кассационную жалобу общества «Гидробур-Сервис».
КС проанализировал правила выплаты вознаграждения за служебные изобретения
Впоследствии общество обратилось с жалобой в Конституционный Суд. По мнению заявителя, п. 4 ст. 1370 ГК РФ и п. 3 Правил выплаты вознаграждения за служебные изобретения, служебные полезные модели, служебные промышленные образцы противоречат Конституции. Общество полагает, что данные положения позволяют присуждать автору вознаграждение за использование служебных объектов патентных прав, которые фактически не используются работодателем, а также определять размер вознаграждения соавтора без учета его творческого вклада в создание соответствующего объекта.
Изучив жалобу, КС указал, что Правила выплаты вознаграждения за служебные изобретения, служебные полезные модели, служебные промышленные образцы были утверждены Постановлением Правительства РФ от 4 июня 2014 г. № 512 и признаны утратившими силу с 1 января 2021 г.
Суд пояснил, что в соответствии с ГК РФ изобретения, полезные модели, а также промышленные образцы как результаты интеллектуальной деятельности относятся к объектам гражданских прав и как таковые являются объектами интеллектуальной собственности, которым предоставляется правовая охрана. Пункт 3 ст. 1370 ГК закрепляет приоритетный характер имущественных прав работодателя, несущего денежные, технические, материальные и иные расходы на создание служебного объекта патентного права, по сравнению с правами автора – работника, создавшего такой объект в связи с выполнением своих трудовых обязанностей или конкретного задания работодателя. Действующее правовое регулирование, заметил КС, предоставляет работодателю с учетом особенностей его хозяйственной и иной деятельности возможность самостоятельно определять (выбирать) варианты поведения в отношении использования служебного изобретения, служебной полезной модели или служебного промышленного образца, созданного работником.
В постановлении поясняется, что имущественный интерес работника, являющегося автором соответствующих служебных объектов патентных прав, получил дополнительную охрану посредством законодательного предоставления такому работнику права на вознаграждение. Это право выделено в качестве самостоятельного наряду с исключительным правом, правом авторства и другими правами (п. 3 ст. 1345 ГК). Оно неотчуждаемо, но переходит к наследникам автора на оставшийся срок действия исключительного права.
КС обратил внимание, что на случай отсутствия заключенного между работодателем и работником договора о размере вознаграждения, условиях и порядке его выплаты за служебные объекты патентных прав Правила 2014 г. предусматривали, что вознаграждение выплачивается как за создание указанных объектов, так и за их использование работодателем с установлением соответствующих особенностей. При этом отмечается, что по своему буквальному смыслу п. 3 названных Правил связывал определение размера вознаграждения, выплачиваемого за использование работодателем служебного объекта патентных прав, и срока его выплаты работнику с периодами его использования работодателем. В силу п. 4 данных Правил вознаграждение в размере 10% суммы обусловленного лицензионным договором вознаграждения должно было выплачиваться работнику в случае, если работодатель предоставил право использования иному лицу по такому договору.
Суд указал, что Правила 2020 г., применяемые с 1 января 2021 г., предусматривают идентичный Правилам 2014 г. порядок исчисления размера вознаграждения за создание служебного объекта патентных прав. Что касается вознаграждения за использование работодателем такого объекта, то его размеры были увеличены: вознаграждение выплачивается работодателем работнику – автору служебного объекта патентных прав в течение месяца после истечения каждых 12 календарных месяцев, в которых такой объект использовался.
Как разъяснил КС, при рассмотрении спора о разногласиях, возникших при заключении договора, по вопросу о размере и иных условиях выплаты вознаграждения автору служебного объекта патентных прав, а также о понуждении заключить такой договор суд не может быть связан положениями Правил 2014 г. или 2020 г., причем при определении условий такого договора суд обязан учитывать фактические обстоятельства, сопутствующие созданию и использованию соответствующего объекта патентных прав.
Согласно позиции Пленума ВС РФ (Постановление № 10), обязанность по выплате вознаграждения работодателем работнику (автору) не зависит от фактического использования или неиспользования служебного изобретения, служебной полезной модели или служебного промышленного образца. В том числе с опорой на указанное разъяснение оспариваемые нормативные предписания трактуются в правоприменительной практике, заметил Суд.
Подобный подход к содержанию данного регулирования позволяет учитывать саму возможность использования указанного объекта в течение срока действия патента, из которой должен исходить действующий разумно работодатель. Если работодатель не отказался от получения патента, но не осуществляет право на использование служебного объекта патентных прав, это может свидетельствовать о том, что работодатель извлекает для себя определенную выгоду, либо об утрате интереса к использованию соответствующего объекта или о его недобросовестном поведении, указал КС. Вместе с тем он подчеркнул, что нельзя исключать, что, став обладателем патента на служебное изобретение, служебную полезную модель или служебный промышленный образец, работодатель не использует (недостаточно использует) соответствующий служебный объект в результате действия факторов, которые не зависят от него. При таких обстоятельствах суд не может быть лишен возможности уменьшить размер вознаграждения, исчисленного в отсутствие договора между работником и работодателем. Защита прав работодателя не исключается и в случае недобросовестного поведения автора и аффилированных с ним лиц в процессе создания, оформления изобретения или в связи с требованием о выплате вознаграждения, указано в постановлении.
Конституционный Суд обратил внимание, что каждый из соавторов служебного объекта патентного права с учетом п. 4 ст. 1348 ГК, содержащей общие для патентного права положения о соавторстве, вправе самостоятельно принимать меры по защите своих прав на соответствующий объект. Разрешая дело в отношении служебного объекта патентных прав, созданного с участием соавторов, суд также не может быть во всех случаях связан установленными Правительством РФ правилами, предписывающими исчислять размер вознаграждения исключительно исходя из средней зарплаты работника, а также следовать определенному порядку или срокам его выплаты.
Пленум ВС РФ в Постановлении № 10 исходит из того, что в случае создания изобретения, полезной модели или промышленного образца несколькими работниками в соавторстве размер вознаграждения определяется отдельно для каждого соавтора, в том числе исходя из его вклада в полученный результат. Вместе с тем КС отметил, что в судебном применении оспариваемых нормативных положений не исключена и такая интерпретация, при которой в отсутствие договора между сторонами при определении размера вознаграждения одного из соавторов служебного изобретения его личный вклад в полученный результат может быть и не принят во внимание. «Такая трактовка может с учетом фактических обстоятельств дела приводить к нарушению принципа справедливости, а также баланса конституционных прав и свобод участников соответствующих правоотношений (ст. 17, часть 3; ст. 55, часть 3, Конституции РФ), в частности в ситуации, когда степень участия соавтора в творческом труде очевидно свидетельствует о непропорциональности исчисления вознаграждения по оспариваемому п. 3 Правил, рассчитанному в том числе и на выплату вознаграждения лицу, не имеющему соавторов», – указано в постановлении.
КС добавил, что это особенно проявляется в случаях, когда при очевидно минимальном участии в создании служебного объекта патентных прав соавтор, имеющий наибольшую зарплату, получает вознаграждение в размере, существенно превышающем вознаграждение, рассчитанное для иных соавторов исходя из их заработка, притом что на работодателя возложена обязанность выплатить каждому соавтору (лицу, не имеющему соавторов) вознаграждение, рассчитанное в соответствии с установленными Правительством РФ ставками, в полном объеме.
Таким образом, Конституционный Суд пришел к выводу, что п. 4 ст. 1370 ГК и п. 3 Правил 2014 г. в их взаимосвязи не противоречат Конституции в той мере, в какой они предполагают, что на основании п. 3 этих Правил вознаграждение выплачивается автору служебного изобретения, полезной модели, промышленного образца независимо от их внедрения в производственную или иную деятельность работодателя или иного фактического использования работодателем. При этом КС отметил, что суд может уменьшить размер указанного вознаграждения в случае, если работодатель не использует (недостаточно использует) служебное изобретение, служебную полезную модель или служебный промышленный образец либо, вопреки своим разумным и обоснованным ожиданиям, не извлекает выгоду из такого использования в результате действия факторов, которые не зависят от него и которые он не мог и не должен был предвидеть, или по иным уважительным причинам.
Одновременно с этим Суд признал, что трактовка норм, при которой личный вклад соавтора в полученный результат может быть и не учтен, ведет к нарушению баланса конституционных прав работника и работодателя, соавторов по отношению друг к другу. Кроме того, суд не может быть безоговорочно связан положениями Правил, поскольку целью правосудия по гражданским делам является прежде всего защита прав граждан. В связи с этим КС счел, что предписания примененного в деле заявителя п. 3 Правил 2014 г. не соответствуют Основному Закону, а потому указанный пункт нуждается в изменении.
До внесения поправок КС посчитал возможным суду при определении размера вознаграждения, подлежащего выплате соавтору служебного объекта патентных прав, учитывая все обстоятельства конкретного дела, присуждать ему вознаграждение в ином размере, нежели в предусмотренном правилами, утвержденными Правительством РФ. Суд также постановил пересмотреть судебные решения по делу компании «Гидробур-Сервис».
Комментарий представителя заявителя
Адвокат АП г. Москвы, партнер юридической фирмы Petrol Chilikov Егор Чиликов, представляющий интересы «Гидробур-Сервис», подчеркнул, что в постановлении КС затронул два вопроса: обязанность работодателя по выплате вознаграждения в случае его неиспользования и необходимость учета творческого вклада автора в создание изобретения при расчете вознаграждения.
По первому вопросу, как отметил адвокат, в нормативно-правовых актах и правоприменительной практике вплоть до ВС РФ сложился необоснованный дисбаланс в пользу интересов работников-авторов, при котором они могли претендовать на вознаграждение за использование изобретения даже в том случае, когда работодатель не использует изобретение по уважительным причинам. «В данном деле этот вопрос стоял особенно ярко, так как изобретение не имело ценности и коммерчески не использовалось работодателем, последний даже отказался от патентов, чтобы продемонстрировать их бесполезность, тем не менее суды посчитали, что вознаграждение “за использование” подлежит взысканию в полном объеме. Постановление КС скорректировало этот подход, указав, что вознаграждение должно быть уменьшено судом в таких ситуациях», – поделился Егор Чиликов.
Касательно второго вопроса адвокат указал, что действующие нормативно-правовые акты позволяли игнорировать объем личного вклада автора в создание изобретений при расчете объема вознаграждения. «Получалось, как и в данном деле, что автор, внесший лишь номинальный вклад в создание изобретения (был генеральным директором общества, административно руководившим группой, занимавшейся разработкой изобретения), мог претендовать на вознаграждение наравне с другими соавторами. КС скорректировал этот подход, указав, что уровень творческого вклада автора должен учитываться при определении размера вознаграждения», – пояснил Егор Чиликов.
Он заключил, что постановление КС имеет важное значение для выстраивания справедливого экономического баланса отношений между работодателями и авторами служебных произведений.
Эксперты «АГ» положительно оценили выводы КС
Патентный поверенный, управляющий партнер АБ «А. Залесов и партнеры» Алексей Залесов полагает, что постановление КС ответило на ряд проблемных вопросов, связанных со спорами по поводу выплаты авторского вознаграждения работнику, однако в институте служебного изобретения остается еще слишком много сложностей. По мнению адвоката, этот правовой механизм зачастую работает некорректно и не стимулирует изобретательство и инновации, причем не только в нашей стране.
Алексей Залесов подчеркнул, что сама спорная ситуация, потребовавшая толкования Конституции, была разрешена судами без применения существующих в патентном праве способов разрешения конфликтов между соавторами по поводу авторства. «В рассматриваемом случае для защиты прав других авторов и патентообладателя должен был быть применен следующий механизм – патенты могли быть признаны недействительными частично и аннулированы. После чего Роспатентом должны были быть выданы новые патенты на данные изобретения с исключением ненадлежащего автора из числа соавторов», – полагает эксперт.
Он пояснил, что все это осуществляется в порядке искового производства в Суде по интеллектуальным правам согласно положениям ст. 1398 Гражданского кодекса. Если бы презумпция авторства генерального директора была успешно опровергнута в таком процессе другими соавторами, то он бы вовсе не получил никакого авторского вознаграждения, добавил Алексей Залесов.
«Конституционным Судом указано на справедливость как важнейший атрибут судебного решения. Взаимодействия работника и работодателя по поводу создания служебного изобретения по своей правовой природе являются трудовыми, а не гражданскими отношениями. В отличие от цивильного права, здесь стороны никак не равны (работодатель сильнее), и поэтому справедливые (равноправные, разумные и добросовестные) договоры о размере и порядке выплаты авторского вознаграждения работнику встречаются нечасто», – поделился адвокат.
По его мнению, норма, изложенная в ст. 1370 ГК РФ, должна находиться в ТК РФ вместе с правилами, уточняющими порядок организационно-финансовых взаимоотношений сторон. Алексей Залесов подчеркнул, что на принципах трудового права нужно сформировать эффективный и справедливый институт служебного изобретения: «Данный посыл косвенно присутствует в нашем законодательстве, ведь в действующем Трудовом кодексе авторское вознаграждение работнику отнесено к заработной плате, а это – институт трудового права».
Адвокат, партнер, руководитель практики по интеллектуальной собственности BIRCH LEGAL, старший преподаватель Департамента права цифровых технологий и биоправа факультета права НИУ ВШЭ Екатерина Тиллинг считает, что КС РФ рассмотрел важный вопрос, связанный с выплатой вознаграждений работнику за создание служебного объекта патентной охраны, защитив при этом права и интересы работодателя, исходя из принципов справедливости и соразмерности.
Адвокат пояснила, что Суд в данном случае разъяснил две правовые ситуации. Первая связана со стимулированием работников к созданию охраняемого творческого результата, где автор в полной мере вправе рассчитывать на вознаграждение за созданный им служебный объект патентной охраны, независимо от его внедрения в производственную или иную деятельность работодателя или иного фактического использования работодателем.
Вторая ситуация, как подчеркнула Екатерина Тиллинг, связана с рассмотренным конкретным случаем, в котором есть несколько важных составляющих: между работодателем и работником отсутствует договор, определяющий выплаты за создание служебного объекта патентного права; работодатель не использует созданный служебный объект патентного права; служебный объект патентного права работником создан в соавторстве; отсутствует творческий вклад работника в создание служебного объекта патентного права. Она назвала важным то, что КС РФ установил, что при наличии указанных выше условий п. 3 Правил в полной мере не позволяет установить справедливый и разумный размер вознаграждения, причитающегося работнику, и данная норма подлежит изменению.
Адвокат АП Ростовской области, филиала РОКА им. Д.П. Баранова «Профессиональная защита» Сергей Скавронский обратил внимание, что проблема расчета и выплат вознаграждений авторам и соавторам объектов интеллектуальной собственности встречается чаще, чем может показаться на первый взгляд. Вопрос актуален в современных условиях, так как все чаще сложные технические и творческие решения создаются командами сотрудников, коллективами авторов, указал он.
Сергей Скавронский считает постановление КС верным, поскольку оно способствует защите баланса интересов всех участвующих сторон. Как заметил адвокат, Суд напомнил, что для самих сторон наиболее предпочтительной формой урегулирования таких правоотношений является договор. То есть – достижение соответствующего соглашения между работодателем и работниками о размерах и порядке выплаты вознаграждения. «КС фактически расширил возможности усмотрения судов, которые будут рассматривать дела данной категории. Это позволит судам выносить решения, куда более соответствующие фактическим обстоятельствам дела. Собственно, одной из проблем в правоприменительной практике и являлось то, что указанные Правила носят императивный характер и толкуются буквально», – отметил эксперт.
