План обороны от адвокатов
Признать незаконным один из распространенных способов недопуска адвокатов к задержанным отказался Московский городской суд. Апелляция не увидела нарушения конституционного права на защиту в ситуации, когда под предлогом введения в отделе полиции плана «Крепость» защитника лишают возможности встречи с доверителем. В конце августа Мосгорсуд наконец опубликовал в мотивированном виде определение по жалобе адвоката АП г. Москвы Марии Эйсмонт, вынесенное за два месяца до этого. Однако точка в этом деле еще не поставлена.
Никакая «Крепость» не устоит перед пиццей
Так называемые планы охраны и обороны «Крепость» были утверждены на основании приказов МВД в российских отделах внутренних дел несколько лет назад. Они касаются случаев, когда возникает реальная угроза нападения на полицейский участок. Решение о введении плана может оперативно принять начальник ОМВД. Иногда такой план объявляется в отсутствие действительной угрозы и дает возможность изолировать от адвокатов, например, участников протестных акций.
С подобными прецедентами защитники начали сталкиваться как минимум с января 2018 г. Как рассказывала в «АГ» адвокат Анастасия Саморукова, в ОМВД по Даниловскому району г. Москвы ее со ссылкой на введенный план «Крепость» не пропускали к доверителям до тех пор, пока с ними не были проведены все необходимые процессуальные действия, включая личные обыски, досмотры и допросы по параллельно возбужденным уголовным делам или в порядке ст. 144 УПК РФ (см. также «Адвокатов не пускаем – у нас тут “Крепость”»). В тот же день там же под аналогичным предлогом не допустили к задержанным еще четырех адвокатов, при этом на территорию ОМВД легко проходили курьеры с пиццей.
Марии Эйсмонт, ссылаясь на объявленный план «Крепость», 12 июня 2019 г. отказали в проходе на территорию ОМВД по столичному району Аэропорт для оказания юридической помощи трем задержанным на шествии в поддержку журналиста Ивана Голунова. «За шесть часов, проведенных мною у входа в ОМВД по району Аэропорт, – отмечала впоследствии адвокат в поданном административном иске, – из здания и в здание проходили как сотрудники полиции, один из которых сообщил, что ничего не слышал о плане “Крепость” (имеется видеозапись), так и гражданские лица».
Полиция отступилась?
Случаи недопуска адвокатов к доверителям из-за плана «Крепость» достигли пика на фоне протестных акций в связи с выборами в Мосгордуму в конце июля – начале августа 2019 г. По данным АП г. Москвы, в 12 отделах полиции адвокатов не пропускали к задержанным длительное время, от 2 до 6 часов, а двоих так и не допустили, несмотря на наличие удостоверений и ордеров на защиту. В связи с этим Совет палаты направил обращение в МВД, Генпрокуратуру и Следственный комитет РФ с требованием расследования этих фактов и наказания виновных.
В свою очередь ФПА РФ обратилась с заявлением к руководителям ГСУ СКР по г. Москве, столичной прокуратуры и ГУ МВД по г. Москве. В нем отмечалось, что «по имеющейся у Федеральной палаты адвокатов РФ информации, никто из участников недавно проходивших акций к захвату отделений полиции не призывал». Таким образом, отсутствовало обязательное условие введения плана «Крепость» – реальная угроза нападения на объекты органов внутренних дел. ФПА отмечала, что объявление этого плана для воспрепятствования осуществлению защиты является незаконным. АП Московской области также сообщила о нарушении прав пяти адвокатов, которые состоят в этой палате и выступали защитниками митинговавших.
Использование плана «Крепость» в качестве предлога для недопуска защитников к задержанным стало одной из тем обсуждения на конференции ФПА о защите профессиональных прав адвокатов, состоявшейся в середине августа 2019 г.
Спустя месяц в ходе заседания Общественного совета при МВД России президент ФПА Юрий Пилипенко обратил внимание министра внутренних дел Владимира Колокольцева на факты введения плана «Крепость» в территориальных органах внутренних дел, не обусловленные реальной обстановкой. Как подчеркнул президент ФПА, в ряде случаев это приводило к недопуску адвокатов к их подзащитным в период действия плана и, как следствие, влекло за собой нарушение конституционного права граждан на получение квалифицированной юридической помощи.
Энергичная реакция органов адвокатского самоуправления, похоже, в итоге возымела действие. С осени прошлого года не было слышно ни о каком систематическом воспрепятствовании адвокатам со ссылкой на план «Крепость». Впрочем, не будем забывать, что и массовые несанкционированные мероприятия, на фоне которых использовались такие приемы, в частности, в Москве из-за коронавирусных ограничений фактически не проходили. И неизвестно, устоят ли полицейские перед искушением реанимировать испытанные приемы в случае изменения обстановки. Вот почему для корпорации по-прежнему важна судьба адвокатских исков с требованием признать данную практику незаконной. Не случайно в деле по административному исковому заявлению адвоката Марии Эйсмонт в качестве заинтересованного лица участвовал представитель АП г. Москвы.
Удивительная нетребовательность суда
Увы, столичная судебная система не оправдала адвокатских надежд. Пресненский суд г. Москвы в лице судьи Анны Карповой отказал Марии Эйсмонт в признании незаконным ее недопуска в ОМВД по району Аэропорт для оказания юридической помощи задержанным. А апелляционная «тройка» в составе судей Натальи Кирпиковой, Ольги Гордеевой и председательствующего Дениса Шаповалова своим определением оставила это решение в силе.
В судебном заседании выяснилось, что план «Крепость» был объявлен в полицейском отделе на основании рапорта одного из оперуполномоченных о «незначительном скоплении граждан (до 10 человек)» вблизи ОМВД. Собравшиеся были не согласны с действиями сотрудников полиции по задержанию участников протестной акции. Оперативник со ссылкой на оперативную информацию допускал «возможную подготовку к совершению противоправных действий» – от парализации работы полицейских путем блокирования входных дверей и ворот до незаконного проникновения на территорию отдела и «освобождения находящихся в нем правонарушителей». Рапорта оказалось достаточно, чтобы резолюцией начальника отдела был введен «план охраны и обороны», перекрывший для адвоката возможность встречи с задержанными.
Суды даже не попытались оценить, насколько объявление плана «Крепость» было оправдано реальной обстановкой, заключив лишь, что начальник ОМВД действовал в рамках своей компетенции. «Поражает удивительная нетребовательность суда к обоснованию действительной необходимости ограничения конституционных гарантий квалифицированной юридической помощи, да и других прав граждан, – отметил по этому поводу вице-президент ФПА Михаил Толчеев. – Судом не изучены ни обоснованность подозрений сотрудника, ни то, были возбуждены в связи с имеющейся информацией уголовные дела по готовившимся преступлениям или было принято решение об отказе в их возбуждении. А может быть, рассматривался вопрос о ложном доносе? К сожалению, чтобы приостановить реализацию норм Конституции, суду оказывается достаточно только ничем не подкрепленного рапорта оперативного сотрудника».
Удручающий шаблон
Столь же удручающим оказался подход судов двух инстанций к вопросу, было ли нарушено право на квалифицированную юридическую помощь. Пресненский суд посчитал, что никакого нарушения не было, поскольку адвокат Мария Эйсмонт в дальнейшем принимала участие в судебных заседаниях при рассмотрении административных материалов в отношении ее доверителей, а также «воспользовалась правом на обжалование судебных актов в вышестоящие судебные инстанции».
«Ссылка суда на последующую возможность оказать юридическую помощь не является корректной как минимум в силу того, что квалифицированная юридическая помощь гарантируется Конституцией именно с момента задержания, и эта гарантия не ослабевает в связи с тем, что в будущем также может быть оказана юридическая помощь, – указывала в своей апелляционной жалобе Мария Эйсмонт. – Таким образом, суд неверно применил нормы материального права, сославшись на общие нормы Закона о полиции относительно антитеррористической безопасности и не оценив положения Конституции и Закона об адвокатуре, дающие право адвокатам на беспрепятственные встречи с подзащитным».
И тем не менее судебная коллегия МГС признала выводы нижестоящего суда правильными.
«Право на получение квалифицированной помощи не нарушено, так как позднее адвокат был допущен, и участвовал в суде, и даже подавал жалобы. Эта часто встречающаяся в подобных решениях судов формулировка, на мой взгляд, представляет собой “системный сбой” в правосознании тех, кто должен защищать основы конституционного устройства и правопорядка, – говорит Михаил Толчеев. – Адвокат является независимым элементом системы осуществления правосудия. Его присутствие на досудебных стадиях в этом качестве гарантирует должную реализацию прав граждан, связанных с осуществлением в отношении них процедур публичного преследования. Именно поэтому международным стандартом справедливого правосудия является возможность получения квалифицированной юридической помощи и допуск адвоката к защищаемому им лицу с момента фактического задержания. В противном случае лишение этого ключевого конституционного права ставит под сомнение законность всей процедуры публичного преследования и справедливость итогового акта правосудия».
Член Комиссии Совета АП г. Москвы по защите прав адвокатов Евгений Бобков, участвовавший в деле в качестве представителя заинтересованного лица, полагает, что ни один довод апелляционной жалобы не опровергнут судом по существу: «Суд в одних случаях просто уклонился от исполнения своих обязанностей по проверке доводов жалоб (например, в части несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам), в других подменил доводы жалоб своей интерпретацией, с которой сам же и поспорил». В результате осталась не опровергнутой позиция АП г. Москвы о том, что действия сотрудников ОМВД по недопуску защитника грубо нарушают не только обязанности адвоката честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителей, но и право адвоката на беспрепятственное осуществление профессиональной деятельности. «Недопуск защитника для оказания квалифицированной юридической помощи трем гражданам непосредственно после их задержания, когда она была им особенно нужна, грубо нарушает также и их права и законные интересы. Суды обеих инстанций этого грубейшего нарушения конституционного права предпочли не заметить, при этом они фактически приняли решение о правах и обязанностях лиц, не привлеченных к участию в административном деле, несмотря на положения ст. 310 КАС РФ», – заявил Евгений Бобков.
Мосгорсуд не заметил перемен
В целом аргументация судебных актов по делу Марии Эйсмонт кажется запоздалым приветом из времени, которое, как можно надеяться, уходит вместе с олицетворявшей его главой Мосгорсуда Ольгой Егоровой. Пока МГС был занят ревизией конституционного права на помощь адвоката с момента задержания, Минюст России дорабатывал проект Процессуального КоАП, в котором, напротив, предусматривается расширение роли защитников в делах об административных правонарушениях. В частности, по предложению Совета Федерации разработчики вносят в проект поправки, сдвигающие на более раннее время вступление в дело представителя. Первоначально предполагалось, что он будет допускаться к участию в производстве с момента возбуждения дела об административном правонарушении. «Однако административная практика показывает, что участие представителя необходимо уже при проведении первых процессуальных действий», – рассказала «АГ-Ракурсу» первый заместитель председателя комитета СФ по конституционному законодательству Ирина Рукавишникова. Поэтому в ПКоАП планируется установить, что представитель вправе участвовать в производстве по делу об административном правонарушении с момента не только составления должностным лицом протокола, но и обнаружения самого события административного правонарушения.
В связи с появлением института защитников по назначению в делах об административных правонарушениях ожидается и модернизация отношений адвокатуры с полицией. По одному из возможных сценариев отвечать за назначение адвоката будет дежурный по отделу полиции. А в самих ОМВД, по всей видимости, появятся кабинеты для оказания правовой помощи. Таким образом, во всех российских полицейских участках для адвокатов обустроят рабочие места. И тогда едва ли можно будет так просто перекрыть для защитников вход под предлогом плана «Крепость».
Тем не менее это не отменяет необходимости добиваться в судебном порядке признания незаконными фактов воспрепятствованием адвокатской деятельности. И Мария Эйсмонт, и Адвокатская палата г. Москвы готовятся обжаловать решения обеих инстанций в кассационном порядке. «Позиция московских судов по этому вопросу пока традиционно направлена на поддержку полицейских, несмотря на явные злоупотребления полномочиями с их стороны, – говорит Евгений Бобков. – Мы постараемся, чтобы она не стала сложившейся практикой».
