В сентябре прошлого года Пресненский районный суд принял поистине судьбоносное решение по делу «Миримская против Безпятой» (№ 2-5398/15). Решение это было принято по иску женщины, ставшей матерью при помощи программы суррогатного материнства, реализованной в одной из московских клиник репродукции. Незадолго до родов суррогатная мама скрылась в неизвестном направлении. После родов она оформила чужое дитя на себя, вписав отцом своего супруга.
Судьи разобрались в этом запутанном деле. Закон и здравый смысл восторжествовали – иск был удовлетворен, суд постановил передать ребенка истице. Позиция районного суда была поддержана и Мосгорсудом. Это решение стало первым лучом надежды для российских родителей, планирующих начать программу суррогатного материнства.
Однако надежды не сбылись. Верховный Суд России отменил решения судов нижестоящих инстанций. Девочка по-прежнему остается в полном распоряжении чужой ей по крови женщины. Никто не знает, где сейчас находится малышка. (Позицию адвоката АП Московской области Вадима Багатурии по этому делу читайте в его блоге. - Прим. ред.)
Мы привыкли считать, что у ребенка есть двое родителей, и родители эти – мужчина и женщина. Что зачатие происходит при жизни родителей и что между родителями и детьми существует генетическая связь. Что матерью ребенка однозначно является та женщина, которая его родила. Mater semper certum est – «мать всегда известна», гласит один из постулатов римского права.
Но с тех пор как таинство зачатия переместилось из супружеской спальни в лабораторию эмбриолога, эти, казалось бы, абсолютно верные аксиомы утратили свою истинность.
Оказывается, что интенциональное материнство (стремление иметь собственного ребенка) все дальше отходит от материнства генетического (кровного родства со своим ребенком). Все больше женщин прибегают к донорству ооцитов для того, чтобы зачать малыша. Отдаляется от них и биологическое, гестационное материнство (возможность вынашивать ребенка) – все большему числу женщин требуется помощь в вынашивании.
С развитием суррогатного материнства вынашивание может стать обычной работой, пусть безгранично ответственной, почетной, высокооплачиваемой, но – работой. И действительно – есть женщины, у которых выносить и родить ребенка получается гораздо лучше, чем у других. А у кого-то лучше получается руководить собственным бизнесом, увеличивая общественное – и свое собственное – достояние, создавая условия для достойного развития своих будущих детей. В этом нет никакого противоречия, каждый должен заниматься своим делом, тем делом, которое у него получается лучше. Вынашивание ребенка – слишком ответственная миссия, чтобы заниматься этим походя (Свитнев К.Н. Демография и власть // Россия и современный мир. М., 2010. № 1 (66). С. 27–51).
Проблема состоит в том, что законы, регулирующие происхождение «суррогатных» детей в России, в настоящее время сформулированы весьма некорректно и толкуются таким образом, что страдают интересы абсолютно всех сторон, задействованных в программе суррогатного материнства:
1) генетических родителей, которых корыстная суррогатная мать может сколь угодно шантажировать тем, что оставит их ребенка себе или же просто убьет его, прервав «суррогатную» беременность;
2) самой суррогатной матери, которую родители в случае изменения их планов могут легко оставить без компенсации и каких-либо выплат, спрятавшись за «суррогатной» ширмой;
3) супруга суррогатной матери, которого в этом случае в силу действующей в России презумпции отцовства автоматически запишут отцом чужого ребенка;
4) и главное – самой слабой, незащищенной стороны – «суррогатного» ребенка, судьбу которого «по закону» решает чужая ему женщина.
Малыш зачастую становится просто разменной картой во взрослой игре. Он, как выясняется, может оказаться в руках корыстной суррогатной матери, которая может использовать ребенка в качестве инструмента шантажа и вымогательства.
Любой здравомыслящий человек подтвердит, что в интересах ребенка расти и воспитываться в родной семье, в окружении любящих родных ему по крови родственников.
Суррогатная мать не имеет никакого генетического, кровного родства с тем ребенком, которого она вынашивает. Она не более чем няня, которой родители доверяют своего малыша на девять месяцев и которая, разумеется, должна его им вернуть по прошествии этого срока. Однако сейчас родители-заказчики суррогатной программы могут быть записаны родителями лишь с согласия женщины, выносившей их ребенка, суррогатной матери. Это формальное согласие, и оно лишь подтверждает факт вступления женщины в программу суррогатного материнства, то, что выношенный ей ребенок ей не принадлежит. Если же суррогатная мать этого согласия не дает и оставляет чужого малыша себе, какими бы благородными словами похищение – а это именно похищение – чужого ребенка ни камуфлировалось, налицо злоупотреблениеправом.
Если суррогатная мать не дает своего согласия на запись родителей в книгу записей рождений, то происхождение ребенка должно устанавливаться в судебном порядке.
Мина, заложенная доброхотами, самозваными защитниками суррогатных матерей в семейное законодательство, в очередной раз сработала. Девочка лишилась возможности общаться с родными ей по крови и по духу – папой и мамой ребенок будет называть других, чужих ему людей. Она не сможет видеть родных братьев и сестер. Сомневаюсь в неожиданно вспыхнувших материнских чувствах Светланы. Злые языки утверждают, что на решение Безпятой повлияло некое влиятельное и весьма состоятельное «третье» лицо, щедро оплачивающее все расходы «гонимой» крымчанки.
Да, действительно, п. 4 ст. 51 и п. 3 ст. 52 действующего Семейного кодекса РФ, которые устанавливают, что для совершения записи о родителях «суррогатного» ребенка в книге записей рождений необходимо предварительно получить согласие женщины, выносившей и родившей малыша (суррогатной матери), а после совершения актовой записи и родители, и суррогатная мать лишаются права ссылаться на указанные обстоятельства при оспаривании материнства (отцовства).
Можно понять ситуацию, когда такое согласие требуется от «традиционной» суррогатной матери, которая вынашивает собственного, родного ей ребенка и в какой-то момент действительно может передумать и решить оставить малыша себе. Никто не сможет осудить ее за это. Именно этот случай, скорее всего, и имели в виду разработчики Семейного кодекса. Но оставить себе чужого ребенка? Помилуйте! Не более чем обычной спекуляцией являются досужие разговоры о том, что между ребенком и суррогатной матерью возникает некая «глубокая» психоэмоциональная связь. Психоэмоциональная связь с ребенком, разумеется, возникает и у кормилицы, выкармливающей дитя, и у няни, заботящейся о ребенке. Это естественный механизм защиты молодого поколения, заложенный в нас самой природой – дети вызывают всеобщее умиление, все готовы заботиться о них и помогать им. Но это еще не основание для того, чтобы няня или кормилица, обидевшиеся на родителей, не поздравивших ее с днем ангела, оставляли малыша себе.
Судьи, очевидно, забыли о том, что их решение грубо нарушает Конвенцию о правах ребенка от 20 ноября 1989 г. (ратифицирована Верховным Советом СССР 13 июня 1990 г., вступила в силу для Российской Федерации 15 сентября 1990 г.), ст. 7 которой устанавливает, что ребенок с момента рождения имеет право знать своих родителей.
Статья 3 вышеуказанной Конвенции устанавливает, что «во всех действиях в отношении детей, независимо от того, предпринимаются они государственными или частными учреждениями, судами, административными или законодательными органами, первоочередное внимание уделяется наилучшему обеспечению интересов ребенка». Очевидно, что в интересах ребенка – расти и воспитываться со своими родителями и прочими родственниками, которые так его ждали и приложили столько усилий, чтобы он мог появиться на свет!
Кроме того, нарушена и ст. 9 вышеуказанной Конвенции, гласящая, что «государства – участники обеспечивают, чтобы ребенок не разлучался со своими родителями вопреки их желанию», отказ в иске привел к оставлению несовершеннолетнего ребенка без семьи и родительского попечения, что является прямым нарушением ст. 7 данной Конвенции, устанавливающей, что дети с момента рождения имеют право на заботу родителей, а также п. 2 ст. 54 Семейного кодекса РФ, устанавливающий право ребенка жить и воспитываться в семье.
В соответствии со ст. 38 Конституции РФ семья является объектом охраны на конституционном уровне. Семья, материнство, отцовство и детство в РФ находятся под защитой государства (ст. 1 СК РФ). Эта же статья Семейного кодекса устанавливает недопустимость произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, а также возможности судебной защиты этих прав. В соответствии со ст. 56 СК РФ ребенок имеет право на защиту своих прав и законных интересов. Также хочется обратить внимание, что в соответствии с п. 2 ст. 4 Федерального закона «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» государственная политика в интересах детей является приоритетной и основана на следующих принципах: законодательное обеспечение прав ребенка; поддержка семьи в целях обеспечения воспитания, отдыха и оздоровления детей, защиты их прав, подготовки их к полноценной жизни в обществе.
Право – важнейший инструмент демографической политики. Для того чтобы демографическая ситуация в стране кардинально изменилась в лучшую сторону, чтобы колыбелей стало больше, чем гробов, нам необходимо задуматься о внесении серьезных изменений в действующее законодательство. Пора осознать, что репродуктивные права граждан нуждаются в законодательной защите, что их реализация напрямую зависит от поддержки со стороны государства.
Пока комплексный закон о ВРТ не принят, нам необходимо внести точечные изменения в действующие нормативно-правовые акты, закрепив в законе обязанности суррогатной матери передать выношенного ей ребенка его родителям, равно как и обязанности родителей принять этого ребенка. Заказчики суррогатной программы должны считаться единственными настоящими родителями «суррогатного» малыша. Суррогатная мама же обязана передать его им и только им. Подобные законы, защищающие права «суррогатных» малышей, уже существуют на Украине, в Белоруссии, Казахстане. Пора бы последовать этому примеру и нам.
С принятием этих изменений шантажу и вымогательству со стороны недобросовестных суррогатных матерей будет поставлен надежный заслон, а права всех сторон – участниц программы суррогатного материнства, и прежде всего права ребенка будут надежно защищены.
Судьи разобрались в этом запутанном деле. Закон и здравый смысл восторжествовали – иск был удовлетворен, суд постановил передать ребенка истице. Позиция районного суда была поддержана и Мосгорсудом. Это решение стало первым лучом надежды для российских родителей, планирующих начать программу суррогатного материнства.
Однако надежды не сбылись. Верховный Суд России отменил решения судов нижестоящих инстанций. Девочка по-прежнему остается в полном распоряжении чужой ей по крови женщины. Никто не знает, где сейчас находится малышка. (Позицию адвоката АП Московской области Вадима Багатурии по этому делу читайте в его блоге. - Прим. ред.)
Мы привыкли считать, что у ребенка есть двое родителей, и родители эти – мужчина и женщина. Что зачатие происходит при жизни родителей и что между родителями и детьми существует генетическая связь. Что матерью ребенка однозначно является та женщина, которая его родила. Mater semper certum est – «мать всегда известна», гласит один из постулатов римского права.
Но с тех пор как таинство зачатия переместилось из супружеской спальни в лабораторию эмбриолога, эти, казалось бы, абсолютно верные аксиомы утратили свою истинность.
Оказывается, что интенциональное материнство (стремление иметь собственного ребенка) все дальше отходит от материнства генетического (кровного родства со своим ребенком). Все больше женщин прибегают к донорству ооцитов для того, чтобы зачать малыша. Отдаляется от них и биологическое, гестационное материнство (возможность вынашивать ребенка) – все большему числу женщин требуется помощь в вынашивании.
С развитием суррогатного материнства вынашивание может стать обычной работой, пусть безгранично ответственной, почетной, высокооплачиваемой, но – работой. И действительно – есть женщины, у которых выносить и родить ребенка получается гораздо лучше, чем у других. А у кого-то лучше получается руководить собственным бизнесом, увеличивая общественное – и свое собственное – достояние, создавая условия для достойного развития своих будущих детей. В этом нет никакого противоречия, каждый должен заниматься своим делом, тем делом, которое у него получается лучше. Вынашивание ребенка – слишком ответственная миссия, чтобы заниматься этим походя (Свитнев К.Н. Демография и власть // Россия и современный мир. М., 2010. № 1 (66). С. 27–51).
Проблема состоит в том, что законы, регулирующие происхождение «суррогатных» детей в России, в настоящее время сформулированы весьма некорректно и толкуются таким образом, что страдают интересы абсолютно всех сторон, задействованных в программе суррогатного материнства:
1) генетических родителей, которых корыстная суррогатная мать может сколь угодно шантажировать тем, что оставит их ребенка себе или же просто убьет его, прервав «суррогатную» беременность;
2) самой суррогатной матери, которую родители в случае изменения их планов могут легко оставить без компенсации и каких-либо выплат, спрятавшись за «суррогатной» ширмой;
3) супруга суррогатной матери, которого в этом случае в силу действующей в России презумпции отцовства автоматически запишут отцом чужого ребенка;
4) и главное – самой слабой, незащищенной стороны – «суррогатного» ребенка, судьбу которого «по закону» решает чужая ему женщина.
Малыш зачастую становится просто разменной картой во взрослой игре. Он, как выясняется, может оказаться в руках корыстной суррогатной матери, которая может использовать ребенка в качестве инструмента шантажа и вымогательства.
Любой здравомыслящий человек подтвердит, что в интересах ребенка расти и воспитываться в родной семье, в окружении любящих родных ему по крови родственников.
Суррогатная мать не имеет никакого генетического, кровного родства с тем ребенком, которого она вынашивает. Она не более чем няня, которой родители доверяют своего малыша на девять месяцев и которая, разумеется, должна его им вернуть по прошествии этого срока. Однако сейчас родители-заказчики суррогатной программы могут быть записаны родителями лишь с согласия женщины, выносившей их ребенка, суррогатной матери. Это формальное согласие, и оно лишь подтверждает факт вступления женщины в программу суррогатного материнства, то, что выношенный ей ребенок ей не принадлежит. Если же суррогатная мать этого согласия не дает и оставляет чужого малыша себе, какими бы благородными словами похищение – а это именно похищение – чужого ребенка ни камуфлировалось, налицо злоупотреблениеправом.
Если суррогатная мать не дает своего согласия на запись родителей в книгу записей рождений, то происхождение ребенка должно устанавливаться в судебном порядке.
Мина, заложенная доброхотами, самозваными защитниками суррогатных матерей в семейное законодательство, в очередной раз сработала. Девочка лишилась возможности общаться с родными ей по крови и по духу – папой и мамой ребенок будет называть других, чужих ему людей. Она не сможет видеть родных братьев и сестер. Сомневаюсь в неожиданно вспыхнувших материнских чувствах Светланы. Злые языки утверждают, что на решение Безпятой повлияло некое влиятельное и весьма состоятельное «третье» лицо, щедро оплачивающее все расходы «гонимой» крымчанки.
Да, действительно, п. 4 ст. 51 и п. 3 ст. 52 действующего Семейного кодекса РФ, которые устанавливают, что для совершения записи о родителях «суррогатного» ребенка в книге записей рождений необходимо предварительно получить согласие женщины, выносившей и родившей малыша (суррогатной матери), а после совершения актовой записи и родители, и суррогатная мать лишаются права ссылаться на указанные обстоятельства при оспаривании материнства (отцовства).
Можно понять ситуацию, когда такое согласие требуется от «традиционной» суррогатной матери, которая вынашивает собственного, родного ей ребенка и в какой-то момент действительно может передумать и решить оставить малыша себе. Никто не сможет осудить ее за это. Именно этот случай, скорее всего, и имели в виду разработчики Семейного кодекса. Но оставить себе чужого ребенка? Помилуйте! Не более чем обычной спекуляцией являются досужие разговоры о том, что между ребенком и суррогатной матерью возникает некая «глубокая» психоэмоциональная связь. Психоэмоциональная связь с ребенком, разумеется, возникает и у кормилицы, выкармливающей дитя, и у няни, заботящейся о ребенке. Это естественный механизм защиты молодого поколения, заложенный в нас самой природой – дети вызывают всеобщее умиление, все готовы заботиться о них и помогать им. Но это еще не основание для того, чтобы няня или кормилица, обидевшиеся на родителей, не поздравивших ее с днем ангела, оставляли малыша себе.
Судьи, очевидно, забыли о том, что их решение грубо нарушает Конвенцию о правах ребенка от 20 ноября 1989 г. (ратифицирована Верховным Советом СССР 13 июня 1990 г., вступила в силу для Российской Федерации 15 сентября 1990 г.), ст. 7 которой устанавливает, что ребенок с момента рождения имеет право знать своих родителей.
Статья 3 вышеуказанной Конвенции устанавливает, что «во всех действиях в отношении детей, независимо от того, предпринимаются они государственными или частными учреждениями, судами, административными или законодательными органами, первоочередное внимание уделяется наилучшему обеспечению интересов ребенка». Очевидно, что в интересах ребенка – расти и воспитываться со своими родителями и прочими родственниками, которые так его ждали и приложили столько усилий, чтобы он мог появиться на свет!
Кроме того, нарушена и ст. 9 вышеуказанной Конвенции, гласящая, что «государства – участники обеспечивают, чтобы ребенок не разлучался со своими родителями вопреки их желанию», отказ в иске привел к оставлению несовершеннолетнего ребенка без семьи и родительского попечения, что является прямым нарушением ст. 7 данной Конвенции, устанавливающей, что дети с момента рождения имеют право на заботу родителей, а также п. 2 ст. 54 Семейного кодекса РФ, устанавливающий право ребенка жить и воспитываться в семье.
В соответствии со ст. 38 Конституции РФ семья является объектом охраны на конституционном уровне. Семья, материнство, отцовство и детство в РФ находятся под защитой государства (ст. 1 СК РФ). Эта же статья Семейного кодекса устанавливает недопустимость произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, а также возможности судебной защиты этих прав. В соответствии со ст. 56 СК РФ ребенок имеет право на защиту своих прав и законных интересов. Также хочется обратить внимание, что в соответствии с п. 2 ст. 4 Федерального закона «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» государственная политика в интересах детей является приоритетной и основана на следующих принципах: законодательное обеспечение прав ребенка; поддержка семьи в целях обеспечения воспитания, отдыха и оздоровления детей, защиты их прав, подготовки их к полноценной жизни в обществе.
Право – важнейший инструмент демографической политики. Для того чтобы демографическая ситуация в стране кардинально изменилась в лучшую сторону, чтобы колыбелей стало больше, чем гробов, нам необходимо задуматься о внесении серьезных изменений в действующее законодательство. Пора осознать, что репродуктивные права граждан нуждаются в законодательной защите, что их реализация напрямую зависит от поддержки со стороны государства.
Пока комплексный закон о ВРТ не принят, нам необходимо внести точечные изменения в действующие нормативно-правовые акты, закрепив в законе обязанности суррогатной матери передать выношенного ей ребенка его родителям, равно как и обязанности родителей принять этого ребенка. Заказчики суррогатной программы должны считаться единственными настоящими родителями «суррогатного» малыша. Суррогатная мама же обязана передать его им и только им. Подобные законы, защищающие права «суррогатных» малышей, уже существуют на Украине, в Белоруссии, Казахстане. Пора бы последовать этому примеру и нам.
С принятием этих изменений шантажу и вымогательству со стороны недобросовестных суррогатных матерей будет поставлен надежный заслон, а права всех сторон – участниц программы суррогатного материнства, и прежде всего права ребенка будут надежно защищены.
