×
Шефас Павел
Шефас Павел
Магистр РШЧП, шеф-редактор журнала РШЧП, советник ЮФ «Авелан»

Недобросовестных кредиторов в деле о банкротстве условно можно разделить на две группы

Во-первых, под недобросовестными кредиторами принято понимать лиц, задолженность перед которыми в действительности отсутствует, несмотря на их (и даже должника) утверждения об обратном. В этом смысле устойчивое выражение «недобросовестный кредитор» – оксюморон, который может сбивать с толку. Такие «кредиторы» на самом деле – никакие не кредиторы, и только поэтому их требования не подлежат включению в реестр.

Во-вторых, под недобросовестными кредиторами также понимают лиц, требования которых имеют соответствующее основание, но они не подлежат включению в реестр в силу ст. 10 ГК РФ, и тогда действительно можно вести речь о кредиторах как таковых.

Как в первом, так и во втором случаях задача арбитражного управляющего и независимых кредиторов в деле о банкротстве заключается в том, чтобы убедить суд в отсутствии у заявителей права на участие в деле о банкротстве. 

Процесс доказывания обоснованности требований

Заявление о включении в реестр аналогично исковому с той лишь разницей, что нахождение ответчика в банкротстве с высокой степенью вероятности означает, что денежных средств для погашения долгов перед всеми кредиторами не хватит. Включение в реестр каждого нового требования пропорционально снижает размер удовлетворения требований остальных кредиторов.

Этим объясняется установление в делах о банкротстве повышенного стандарта доказывания при рассмотрении заявления кредитора о включении в реестр: суд обязан проводить более тщательную проверку обоснованности требований по сравнению с обычным гражданским процессом (п. 26 Постановления Пленума ВАС РФ от 22 июня 2012 г. № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве»).

Конкурирующий кредитор не является стороной сделки, на которой включающийся кредитор основывает свое требование, поэтому он объективно ограничен в возможности доказать необоснованность требования. В связи с этим конкурирующий кредитор должен лишь подтвердить существенность сомнений в наличии долга, а стороны сделки не лишены возможности представить в суд как прямые, так и косвенные доказательства, опровергающие сомнения в реальности ее исполнения. Поэтому при наличии убедительных доводов и доказательств бремя доказывания обратного возлагается в данном споре на истца и ответчика (см., например, Постановление Президиума ВАС РФ от 13 мая 2014 г. № 1446/14 по делу № А41-36402/2012). 

При рассмотрении заявлений о включения в реестр требований аффилированных с должником лиц стандарт доказывания еще выше, а предмет доказывания – расширяется. 

Обстоятельства, которые ставят под сомнение наличие реального долга 

Для создания видимости наличия долга и оснований для включения в реестр заявитель может представить внешне безупречные доказательства того, что по существу фиктивная сделка была исполнена. Сокрытие действительного смысла сделки – в интересах обеих ее сторон (заявителя и должника), поэтому стороны мнимой сделки могут осуществить ее формальное исполнение лишь для вида.

Для того чтобы не впустить не-кредитора в реестр, необходимо доказать обстоятельства, ставящие под сомнение наличие реального долга должника перед заявителем. По мнению Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ, которое выражено в Определении от 23 июля 2018 г. № 305-ЭС18-3009, подобные споры характеризуются:

1) представлением заявителем минимально необходимого и в то же время внешне безупречного набора доказательств о наличии задолженности у должника, обычно достаточного для разрешения подобного спора в общем порядке; 

2) пассивностью сторон при опровержении позиций друг друга;

3) признанием обстоятельств дела или признанием ответчиком иска. 

При оценке доводов о пороках сделки суд должен принимать во внимание экономические, физические, организационные возможности кредитора или должника осуществить спорную сделку.  

Решение третейского суда как инструмент, упрощающий включение в реестр 

Против заявления, основанного на решении третейского суда о взыскании спорного долга, могут быть выдвинуты возражения о наличии оснований для отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение, предусмотренные ст. 239 АПК РФ (абз. 4 п. 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 23 июля 2009 г. № 60 «О некоторых вопросах, связанных с применением Федерального закона от 30 декабря 2008 г. № 296-ФЗ “О внесении изменений в Федеральный закон “О несостоятельности (банкротстве)”».

Конституционный Суд РФ неоднократно указывал, что процедуры банкротства носят публично-правовой характер (постановления от 22 июля 2002 г. № 14-П; от 19 декабря 2005 г. № 12-П). В связи с этим нарушением публичного порядка является создание в преддверии банкротства видимости частноправового спора с отнесением его на рассмотрение третейского суда для получения формальных оснований для упрощенного включения необоснованной задолженности в реестр требований кредиторов с целью приобретения влияния на ход дела о банкротстве. 

При рассмотрении подобных споров достаточно представить суду доказательства, подтверждающие на первый взгляд существенность сомнений в наличии долга. При этом другой стороне, настаивающей на наличии долга, присужденного третейским судом, не составит затруднений опровергнуть указанные сомнения, поскольку именно она должна обладать всеми доказательствами наличия правоотношений с несостоятельным должником. 

При этом уже самого по себе факта, что третейский суд не рассматривал дело по существу, достаточно для перехода к рассмотрению требования кредитора в общем порядке как требования, не подтвержденного решением третейского суда (Определение Верховного Суда РФ от 5 декабря 2016 г. № 305-ЭС16-10852). 

При рассмотрении требований, основанных на решении третейского суда, необходимо также обратить внимание на связь сторон с таким третейским судом и причины, побудившие стороны включить третейскую оговорку в договор. 

Кроме того, важно изучить материалы третейского дела и регламент арбитражного учреждения. Отклонение процедуры рассмотрения спора от предусмотренной регламентом позволяет усомниться в проведении независимого третейского разбирательства: например, короткие сроки, несоблюдение правил об уведомлении, рассмотрение спора арбитром, не указанным в списке арбитров третейского учреждения, и т.д. 

Требование о включении как факт злоупотребления правом 

В непосредственном применении ст. 10 ГК РФ суды нуждаются в тех случаях, когда действия третьих лиц являются формально законными, но совокупность фактических обстоятельств позволяет сделать вывод о наличии неправомерной цели – причинить вред кредиторам.

Примером недобросовестного поведения является создание структуры бизнеса с неравномерным распределением активов и пассивов, когда пассивы единой структуры перебрасываются на одну из единиц, а активы – наоборот. Создание такой структуры может быть целью причинения вреда кредиторам. При этом задолженность формально существует, но перевод пассивов на одну единицу с одновременным сохранением активов на стороне, не доступной конкурсным кредиторам, приводит к несправедливой ситуации (см., например, Определение Верховного Суда РФ от 26 мая 2017 г. № 306-ЭС16-20056 (6) по делу № А12-45751/2015). 

Другие примеры: недокапитализация общества, следствием которой стало возникновение контролируемой задолженности (Определение Верховного Суда РФ от 23 июля 2018 г. № 310-ЭС17-20671 по делу № А68-2070/2016)или заключение алиментного соглашения родителем-банкротом, с превышением размера алиментов, достаточных для удовлетворения потребностей ребенка в материальном содержании (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 2 августа 2018 г. № 305-ЭС18-1570). 

Рассказать:
Другие мнения
Байрамукова Светлана
Байрамукова Светлана
Адвокат, член АП Карачаево-Черкесской Республики, адвокатский кабинет «Твое право 09»
Более 50 лет без улучшения жилищных условий
Административное судопроизводство
Позиция ВС укрепляет принцип правовой определенности в спорах о нарушении жилищных прав инвалидов
19 июня 2025
Водолагин Сергей
Водолагин Сергей
Управляющий партнер юридической фирмы «Вестсайд»
Определение действительной стоимости доли не терпит формализма
Корпоративное право
ВС напомнил особенности рассмотрения споров, связанных с выходом участника из ООО
18 июня 2025
Ершов Игорь
Ершов Игорь
Руководитель арбитражной практики АБ г. Москвы «Халимон и партнеры»
Исключение не должно подменять общее правило
Арбитражный процесс
ВС о проблемах старшинства залогов и приоритета дела о банкротстве при защите прав кредиторов
18 июня 2025
Артеменко Игорь
Артеменко Игорь
Адвокат, член АП Краснодарского края
Примирение с потерпевшим – основание для прекращения дела, а не смягчающее обстоятельство
Уголовное право и процесс
ВС РФ поддержал доводы защиты и отменил приговор
17 июня 2025
Мухамбетова Айжан
Мухамбетова Айжан
Управляющий партнер Equal Legal Partners
Аффилированность не отменяет срок исковой давности
Арбитражный процесс
ВС напомнил: срок давности – не условность, а гарантия стабильности гражданского оборота
16 июня 2025
Иванова Юлия
Иванова Юлия
Управляющий партнер юридической компании ЮКО
Тенденции рассмотрения банкротных споров
Арбитражный процесс
Наиболее интересные положения обзора судебной практики Верховного Суда за 2024 год
11 июня 2025
Яндекс.Метрика