Агентство по страхованию вкладов (АСВ) начало массово оспаривать снятие денежных средств клиентами банков, которые вскоре стали банкротиться. Причем АСВ действует методом ковровых бомбардировок. Оно оспаривает в суде любую предбанкротную транзакцию, не разбираясь, знал ли клиент о проблемах банка и, соответственно, действовал недобросовестно или ему действительно срочно понадобились деньги.
Практика массового оспаривания обусловлена распространением случаев жульничества в преддверии банкротств банков. Нередки ситуации, когда менеджмент банков информирует отдельных состоятельных клиентов, с которыми потом не хочет иметь проблем, о сложной ситуации, и те успевают вывести средства. Это незаконно и ставит вкладчиков в неравное положение: при нормальном течении процесса все кредиторы и вкладчики должны на равных участвовать в дележе активов, остающихся после банкротства. Поэтому АСВ старается заставить всех встать в одну очередь и получить в виде страховки до 1,4 млн руб. или, если размер депозита был больше этой суммы, остаток вклада в процессе банкротства в качестве реестровых кредиторов, что, конечно, дольше, гораздо сложнее и менее результативно.
Кроме того, в последнее время участились случаи мошенничества, когда собственники будущих банков-банкротов пытаются спасти деньги через формирование в кредитных организациях вымышленных вкладов, записанных на подконтрольных лиц (зачастую маргинальных граждан из Средней Азии или южных регионов России), подделывая документы о внесении денег (карточки, «приходники» и пр.), а также подписывая «задним числом» договоры банковских вкладов. После банкротства эти мнимые «кредиторы» массово претендуют на страховые выплаты от АСВ в размере до 1,4 млн руб.
Таким образом, формально намерения у АСВ благие. Однако что делать добросовестным гражданам, которые не знали о грядущих проблемах банка и просто воспользовались своим законным правом на досрочный возврат депозита? И главное: как отделить мошенников, которые были предупреждены менеджерами банка или приехали на автобусе по проекту «предбанкротной карусели», от обычного человека, решившего, к примеру, купить квартиру?
В актуальном российском законодательстве прямых ответов на эти вопросы нет. И очевидно, что АСВ, решаясь на возврат вкладов, было готово к массовым судам. Вполне вероятно, корпорация сознательно провоцирует иски, предполагая, что мошенники, например те же мнимые «кредиторы», просто не станут возражать в суде, рискуя получить вместо выплаты страхового возмещения тюремный срок. То есть АСВ пытается с помощью обширной судебной практики сформировать общепринятые правила поведения банков и их вкладчиков в предбанкротный период. В частности, возможно создание практики почти автоматического признания судами необходимости возврата средств, снятых вкладчиками в преддверии банкротства (за месяц до даты назначения временной администрации банкротящегося банка). Речь при этом идет о суммах свыше 1 млн руб. в пределах одного операционного дня – именно такой предел устанавливает ст. 189.40 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)». К сожалению, в формировании такой практики примут участие и добросовестные граждане, которые без задней мысли вернут свои депозиты. Что же им делать?
Отбиться от судебных претензий можно, но это не гарантирует положительного результата. Представляется, что в суде нужно делать упор на наличие у гражданина «разумных убедительных обоснований» необходимости осуществления операции по снятию денежных средств. Так, порядочному вкладчику, помимо договора с опытным юристом, нужно запастись доказательствами, что он снимал эти деньги для определенных и срочных целей. Например, для покупки квартиры, автомобиля, заграничной поездки, возврата долга и т.д. Особенно хорошо, если трата подкрепляется жизненными обстоятельствами: свадьба сына, которому отец решил сделать щедрый подарок в виде квартиры; поездка с супругой за границу в дорогостоящее путешествие, о котором оба мечтали много лет; большая семья, нуждающаяся в приобретении более вместительного семейного автомобиля, и пр. Наличие таких обоснований по смыслу п. 5 ст. 189.40 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» должно лишать АСВ аргументов в пользу «необычности» произведенной операции, а следовательно, права требовать ее «разворота». При этом нужно обязательно обратить внимание судьи на отсутствие в федеральном законе «автоматизма» в части признания операции незаконной: закон предусматривает лишь потенциальную возможность такого исхода, устанавливая, что сделка «может быть» признана незаконной (п. 1 ст. 189.40 Закона о банкротстве).
Не менее важный момент – даты, когда было подано и исполнено поручение о выдаче денежных средств. Если поручение поступило в банк до формирования картотеки неисполненных платежных поручений клиентов, а равно если выяснится, что на момент совершения операции по вкладу среди неисполненных поручений значились лишь требования юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, следует громогласно заявить, что любое из указанных обстоятельств исключает предпочтение при совершении оспариваемой сделки, поскольку клиент является кредитором первой очереди и его требования подлежали выполнению в приоритетном порядке (п. 3 ст. 189.92 Закона о банкротстве). В частности, именно такие доводы недавно помогли клиенту банка «Унифин» Сайфутдинову Рашиту Халиловичу убедить Верховный Суд в необходимости направления дела по спору с АСВ на новое рассмотрение (см. Определение ВС РФ от 27 февраля 2018 г. № 305-ЭС17-22716).
Дополнительно можно ссылаться на факт неосведомленности клиента о наличии у банка признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент выдачи денежных средств (памятуя вместе с тем о том, что существенное юридическое значение данное обстоятельство имело бы лишь при оспаривании АСВ операции, совершенной в период от 1 до 6 месяцев, предшествующих назначению временной администрации банка).
Полагаю, что приведение указанных аргументов значительно увеличит шансы на то, что возвращать средства в банкротящийся банк не придется. Однако и в этом случае неизвестно, как суды отнесутся к доводам вкладчиков. Пока они занимают скорее позицию АСВ и стараются вернуть вклады в банк, особенно если деньги сняли совсем незадолго до банкротства.
В целом грустно осознавать, что сложности современных реалий и несовершенство законодательства способны приводить к ситуации, когда АСВ, созданное для гарантирования порядочным вкладчикам возврата их вкладов, оказывается в судебном процессе на противоположной стороне. Это негативно сказывается на стимулировании граждан к размещению денежных средств в банках.
В конечном счете проблему решит только изменение законодательства, регулирующего поведение банкротящихся банков и их вкладчиков в подобных спорных ситуациях. В частности, я бы предложил законодателю рассмотреть возможность распространить на вкладчиков, имевших неосторожность снять деньги за месяц до назначения временной администрации банка, положение, согласно которому такого рода сделка может быть «развернута» лишь в случае, если клиенту было известно о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества банка либо об обстоятельствах, которые позволяли бы ему сделать вывод о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества. В настоящее время данное условие применимо лишь в отношении отдельных сделок (включая снятие денежных средств), совершенных в период от 1 до 6 месяцев (п. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве). Почему бы не расширить его применение?
