Развитие экономических отношений, в том числе связанных с созданием и использованием в гражданском обороте результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, предполагает наличие определенных способов защиты правомочий авторов/правообладателей, стремящихся восстановить нарушенные права. Одним из таких средств в действующем законодательстве, а именно в ГК РФ, является компенсация.
В случае нарушения исключительного права Гражданский кодекс предусматривает возможность автора/правообладателя требовать возмещения убытков (подп. 3 п. 1 ст. 1252). Однако в последующих положениях Кодекса содержится упоминание о варианте использования компенсации в качестве самостоятельной меры защиты в отдельных случаях, прямо указанных в ГК.
В частности, исходя из положений п. 3 ст. 1252 Кодекса, компенсация считается альтернативной мерой, которую правообладатель может избрать самостоятельно при обнаружении факта нарушения исключительного права, – например, на фотографическое произведение или товарный знак. Предписания ст. 1301 ГК позволяют лицу, чье право нарушено, выбрать один из вариантов определения размера компенсации:
- взыскание в твердой денежной сумме (от 10 тыс. до 5 млн руб.);
- взыскание в размере двукратной стоимости контрафактной продукции. Например, если контрафактная игрушка представляет собой персонажа аудиовизуального произведения (фильма/мультфильма), стоит 3000 рублей и не включает в себя, например, товарный знак в виде графического обозначения, можно заявить требование в 6000 руб.;
- взыскание в двукратном размере стоимости права использования соответствующего результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, взимаемой при аналогичном использовании без нарушений.
В ходе рассмотрения дела истец должен доказать принадлежность исключительного права и факт его нарушения. После подтверждения предмета доказывания можно претендовать на взыскание денежных средств. Ключевой особенностью данного способа защиты нарушенного права является то, что истцу необязательно обосновывать размер убытков (как правило, упущенной выгоды), причиненных неправомерными действиями ответчика. Данное предписание отражено в п. 3 ст. 1252 ГК и в абз. 2 п. 59 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 апреля 2019 г. № 10.
Подобная особенность позволяет разграничить институт компенсации и возмещения убытков в праве интеллектуальной собственности. Поскольку оба института имеют имущественный характер, они не могут при сопоставлении быть одинаковыми ввиду отсутствия необходимости наполнять Кодекс излишними нормами.
В связи с этим интересной для анализа представляется позиция Конституционного Суда РФ, выраженная в постановлениях от 13 декабря 2016 г. № 28-П и от 24 июля 2020 г. № 40-П.
В указанных постановлениях приведены виды нарушений интеллектуальных прав, а также условия снижения размера компенсации. В первом случае, если одним действием нарушены права на несколько результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, то компенсация взыскивается в твердой денежной сумме. Во втором – если одним действием нарушается исключительное право на товарный знак, избирается компенсация в двухкратном размере стоимости права использования товарного знака. КС также привел основания, которые судам надлежит учитывать при снижении размера компенсации:
- противоправное действие совершено индивидуальным предпринимателем или юридическим лицом впервые;
- указанное нарушение не является существенной частью предпринимательской деятельности лица;
- оно не носит грубый характер;
- размер компенсации многократно превышает размер причиненных правообладателю убытков (притом что убытки поддаются исчислению с разумной степенью достоверности, а их превышение должно быть доказано ответчиком).
Как следует из последнего тезиса, Конституционный Суд непосредственно указал на необходимость сопоставления размера компенсации с суммой причиненных убытков. Это дает основания полагать, что КС тем самым «смешал» два разных правовых института, создавая между ними взаимную неразрывную связь, что, на мой взгляд, спорно. Нормы материального права позволяют разграничить два смежных способа защиты – следовательно, размер компенсации должен обосновываться без привязки к убыткам. В связи с этим представляется целесообразным введение иных критериев, на основе которых можно определить соразмерность подлежащей взысканию суммы и ее соответствие другим обстоятельствам дела. Альтернативной мерой может служить вариант, связанный с исключением условия о необходимости доказывать наличие убытков при избрании компенсации в качестве средства защиты с сохранением других параметров, указанных в постановлениях КС.
Таким образом, сформулированная КС позиция в части правовой природы компенсации, на мой взгляд, нуждается в уточнении, поскольку вносит неопределенность в понимание двух разных альтернативных способов защиты исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации.
