В настоящее время в России насчитывается свыше 80 тыс. адвокатов. Часть из них учредили адвокатские кабинеты, другие осуществляют деятельность в рамках иных адвокатских образований.
Много лет велась дискуссия о том, может ли адвокат заниматься предпринимательской деятельностью. Как известно, вне рамок адвокатской деятельности адвокат не имеет права извлекать дополнительный доход путем оказания юридических услуг. Кроме того, у адвоката до 2015 г. отсутствовало право получения дохода от деятельности, не связанной с адвокатской. Исключение составляла научная, преподавательская, экспертная и консультационная деятельность.
Вместе с тем новой редакцией КПЭА1 отменен запрет занятия адвокатами иной предпринимательской деятельностью. В частности, действующая редакция Кодекса предусматривает для адвоката возможность инвестировать средства и распоряжаться принадлежащим ему имуществом, включая недвижимость, а также извлекать доход из других источников, если эта деятельность не предполагает использование статуса адвоката (п. 3 ст. 9 КПЭА). Логично и понятно, что, если адвокат на регулярной основе занимается иным видом деятельности, он должен это делать в рамках определенного правового статуса: учредителя компании, самозанятого лица или индивидуального предпринимателя. Соответственно по разрешенным видам деятельности налоговая инспекция регистрирует адвокатов в качестве ИП.
При этом законодательство предусматривает, что индивидуальный предприниматель может дополнительно воспользоваться правом на получение патента либо применение упрощенной системы налогообложения. В связи с этим, исходя из принципа равноправия участников гражданского оборота, адвокат также обладает правом на применение УСН, если он зарегистрирован по иным видам деятельности как индивидуальный предприниматель (например, оказание образовательных услуг, розничная торговля и т.д.).
Однако позиция налоговых органов по данному вопросу иная. Она основана на подп. 10 п. 3 ст. 346.12 НК РФ и Письме Министерства финансов РФ от 19 октября 2020 г. № 03-11-09/91070, в которых указано, что адвокаты, учредившие адвокатские кабинеты, а также иные формы адвокатских образований, не вправе применять УСН.
Таким образом, сложилась ситуация очевидного неравноправия между адвокатами и иными гражданами, зарегистрированными в качестве индивидуальных предпринимателей. В частности, с финансовой и налоговой точек зрения адвокат находится в невыгодном положении по сравнению с юристами без адвокатского статуса, которые беспрепятственно могут заниматься любой предпринимательской деятельностью и пользоваться преимуществами УСН, – так, адвокат, в отличие от юристов-предпринимателей, не имеет права уплачивать налог по ставке 6%. С одной стороны, такое неравноправие объясняется особым статусом адвоката. С другой – представляется справедливым, чтобы в отношении деятельности, не связанной с адвокатской, гражданин, имеющий адвокатский статус, находился в равном положении с иными предпринимателями. То есть лицо, имеющее статус адвоката, действительно не может быть индивидуальным предпринимателем и пользоваться УСН, но адвокат как гражданин может заниматься другими видами деятельности – следует разграничивать его юридическую деятельность и иную деятельность, не связанную с юридической.
В связи с возникшей коллизией я обратился в Верховный Суд РФ с административным иском, в котором указал, что указанное письмо Минфина, а также письмо ФНС от 2 ноября 2020 г. № СД-4-3/17969@, которым письмо Минфина было направлено в нижестоящие налоговые органы, являются нормативными правовыми актами, так как создают нормы права для неограниченного числа адвокатов.
В исковом заявлении также отмечалось, что, расширительно истолковав положения НК, Минфин фактически вышел за пределы своей компетенции, априори отнеся всех лиц, имеющих статус адвоката, к тем, кто ни при каких условиях не может применять УСН. В результате адвокаты, которые были правомерно зарегистрированы как ИП, не имеют права на применение УСН, предусмотренной для всех остальных граждан.
При этом примечательна позиция налоговых органов, которые, продолжая настаивать на том, что адвокаты не вправе заниматься предпринимательской деятельностью, регистрируют их в качестве ИП. Вместе с тем право определять, какой деятельностью может заниматься адвокат, является прерогативой адвокатского сообщества, а не Минфина и налоговых органов.
Верховный Суд пошел по самому простому, на мой взгляд, пути: сначала отказался принять к рассмотрению ряд писем Минфина и ФНС, которыми было отказано в применении УСН в связи с регистрацией адвоката в качестве ИП в рамках деятельности, не связанной с адвокатской, а затем при разбирательстве, применив формальный подход, подтвердил2 довод административных ответчиков о том, что адвокатская деятельность не является предпринимательской, а адвокаты, учредившие адвокатские кабинеты, а также иные формы адвокатских образований, не вправе применять УСН.
Одновременно с этим ВС указал, что адвокаты не вправе осуществлять адвокатскую деятельность вне установленных форм адвокатских образований, а также в статусе ИП. Указанной формулировкой он фактически отделил адвокатскую деятельность от предпринимательской, что косвенно подтвердило приведенный в исковом заявлении довод о том, что правоотношения, касающиеся гражданина – ИП, не находятся во взаимосвязи с адвокатской деятельностью того же лица, в том числе в рамках системы налогообложения.
При этом Суд уклонился от рассмотрения основного вопроса о том, что налоговый орган, используя письмо Минфина как нормативный документ, создает новые нормы, и признал указанное письмо правомерным – что, в принципе, изначально не оспаривалось.
Таким образом, вопрос о том, существуют ли правовые основания, чтобы фактически ограничить в правах широкий круг лиц, имеющих статус адвоката и наряду с этим занимающихся предпринимательской деятельностью, не связанной с адвокатской, остался открытым. Принятое Верховным Судом решение демонстрирует, что судам сложно провести различия между адвокатом как лицом с особым статусом и адвокатом как гражданином и субъектом предпринимательской деятельности.
Решение данной проблемы крайне важно для адвокатского сообщества, так как действующее законодательство закрепляет право адвоката заниматься предпринимательской деятельностью, в связи с чем представляется недопустимым, чтобы наличие адвокатского статуса ухудшало финансовое положение гражданина и лишало его льгот, которыми вправе пользоваться остальные граждане.
1 Принята X Всероссийским съездом адвокатов 15 апреля 2021 г.
2 Решение от 28 апреля 2022 г. № АКПИ22-112.
