Конституционный Суд РФ опубликовал Определение от 8 июля 2021 г. № 1371-О-Р об отказе в принятии к рассмотрению ходатайства об официальном разъяснении Постановления КС от 28 января 2020 г. № 5-П (далее –Постановление КС № 5-П) по делу о проверке конституционности ряда законодательных норм, касающихся пенсионного обеспечения и обязательного пенсионного страхования граждан.
Формально предметом спора с налоговым органом послужила постановка адвоката – военного пенсионера на учет в качестве плательщика взносов на обязательное пенсионное страхование (ОПС). Спор завершился принятием Постановления КС № 5-П и последующим упомянутым определением об отказе в даче разъяснений, обусловленном в том числе тем, что в связи с поправками в Федеральный закон «Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации» (далее – Закон об обязательном пенсионном страховании), внесенными Федеральным законом от 30 декабря 2020 г. № 502-ФЗ, изменилась редакция одной из обжалованных норм. Статья 75 Конституции РФ также изложена в новой редакции: теперь в ней прямо указано, что система пенсионного обеспечения граждан в РФ формируется на основе принципов всеобщности, справедливости и солидарности поколений и поддерживается ее эффективное функционирование.
На мой взгляд, отрицательный результат состоявшихся по делу решений в том, что возложение на адвокатов из числа военных пенсионеров обязанности уплачивать взносы на ОПС признано соответствующим Конституции РФ. Постараюсь объяснить, почему считаю спор проигранным и в чем заключалось его содержание.
Возможность реализации права на получение страхового соцобеспечения в виде пенсии по старости напрямую зависит от исполнения страхователем обязанности по уплате взносов за застрахованное лицо, чтобы последнее накапливало свои пенсионные права в системе ОПС. Здесь стоит учесть, что ст. 39 и 75 Конституции не гарантируют получение пенсионного страхового обеспечения, которое носит условный характер, – т.е. назначается (выдается) только при соответствии условиям, установленным Законом о страховых пенсиях.
В системе ОПС адвокат является и страхователем, и застрахованным лицом (ст. 6, 7 Закона об обязательном пенсионном страховании). Следовательно, право на получение страховой пенсии по старости он может реализовать, если будет платить за себя взносы в течение не менее 15 лет и в установленном размере, чтобы накопить сумму, достаточную для конвертации не менее чем в 30 индивидуальных пенсионных коэффициентов (ИПК). Обязанность уплаты страховых взносов по отношению к праву на получение страхового соцобеспечения первична. То есть получается, что современная социальная функция государства в отношении адвоката заключается в обязании последнего «заработать» право на обеспечение по ОПС, чтобы потом не платить ему из бюджета социальную пенсию. Но тогда причем здесь «опека» государства над адвокатами из числа военных пенсионеров, которым уже выплачиваются пенсии за выслугу лет?
Каждый из нас обязан заработать себе будущую пенсию. Военные пенсионеры ее уже заработали. В связи с этим возникает вопрос: чем обосновано принудительное изъятие государством личных средств адвокатов из числа военных пенсионеров для обеспечения их права на вторую страховую пенсию по старости?
Первое требование ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод заключается в том, что государственные органы могут вмешиваться в беспрепятственное пользование лицом его имуществом только на основании закона (принцип законности). Нормы закона должны быть ясными и предсказуемыми в применении, чтобы исключить риск произвольного вмешательства государства в распоряжение и пользование имуществом. Второе требование указанной статьи заключается в том, что вмешательство в беспрепятственное пользование лицом его имуществом может осуществляться только в интересах общества. Третье требование именуется принципом справедливого баланса и заключается в том, что между применяемыми государством средствами и целью, которую оно преследует, должна быть обоснованная соразмерная связь, чтобы лицо не несло несоразмерного и чрезмерного бремени.
Лица, у которых отсутствует страховой риск, определенный ст. 8 Закона об обязательном пенсионном страховании, не страхуются в ОПС. Пенсионеры являются бенефициарами системы социального обеспечения, у них нет страхуемого риска утраты дохода. Это значит, что правовые основания для взимания взносов за них (незастрахованных) отсутствуют. Принудительное страхование адвокатов из числа военных пенсионеров в системе ОПС, полагаю, есть не что иное, как произвольное вмешательство государства в распоряжение и пользование имуществом указанных лиц.
Система ОПС базируется на персонификации прав застрахованных лиц на будущую страховую пенсию. По закону уплата взносов в ПФР осуществляется в интересах конкретного застрахованного лица, а не общества.
В настоящее время право военного пенсионера, имеющего статус адвоката, на получение второй страховой пенсии по старости не гарантируется и обеспечивается за счет исполнения им обязанности по уплате взносов в ПФР в строго определенной сумме в течение 15 лет, поскольку правовой механизм одинаков как для военных пенсионеров, так и для лиц, не получающих пенсию. При этом совершенно очевидно, что без фиксированной выплаты размер пенсии по старости на порядок ниже, и жить на страховую пенсию в 3000 руб., думаю, вряд ли кто-то сможет. То есть получается, что в отношении военных пенсионеров государство не ставит целей обязательного пенсионного страхования?
Право работающих военных пенсионеров – за исключением в настоящее время адвокатов – на увеличение размера соцобеспечения является обязательным: закон не предусматривает возможность отказа от приобретения «права», предоставляемого за счет уплаты страховых взносов, поскольку юридически оно закреплено в форме обязательного к обеспечению права на получение страховой пенсии по старости, предусмотренного для лиц, достигших общепенсионного возраста, в системе ОПС, только без фиксированной выплаты.
Права реализуются добровольно и этим отличаются от обязанностей. Если гражданина принуждают (обязывают) обеспечивать (приобретать) его право, то это уже не право, а обязанность, в данном случае – обязанность работающего военного пенсионера обеспечить себе право на увеличение размера получаемого государственного соцобеспечения за счет страхового соцобеспечения посредством уплаты взносов в ПФР.
Почему работающий военный пенсионер обязан увеличивать размер государственной пенсии за счет страховой (почему право на увеличение размера пенсии трансформировано в обязанность)? – вопрос, который послужил основой спора с ФНС. Конституционный Суд в Постановлении № 5-П указал: «…правовой механизм участия самозанятых граждан из числа военных пенсионеров в системе обязательного пенсионного страхования был сохранен в действующем законодательстве ˂…˃ с целью обеспечения их права на получение обязательного страхового обеспечения». Судьи не стали, правда, углубляться и разъяснять, почему обеспечение указанного права является обязанностью самого военного пенсионера – адвоката и почему страховое обеспечение для него обязательно? Ответ на этот вопрос дан, но не в судебном решении, а в законодательстве, сделавшем с 11 января 2021 г. для адвоката из числа военных пенсионеров добровольным (и платным) увеличение государственного социального обеспечения за счет страхового. В частности, военный пенсионер – адвокат должен внести в ПФР не менее 1 млн руб. (по текущему курсу это как раз и составляет 30 ИПК), отработать не менее 15 лет страхового (гражданского) стажа, и тогда при достижении пенсионного возраста он сможет получать вторую пенсию по линии ПФР в размере около 3000 руб. ежемесячно (примерно 39 000 в год) – прибавку к военной пенсии в виде страховой пенсии по старости без фиксированной выплаты, размер которой будет меньше, чем сегодня составляет страховой взнос в фиксированном размере с учетом текущей инфляции за 15 лет! По сути, право на увеличение размера соцобеспечения «оплачивается» страховщику (ПФР) по обременительной и невыгодной (с учетом инфляции) цене за приобретаемые права застрахованного лица.
Зачем принуждать работающих военных пенсионеров из числа самозанятых «покупать» себе вторую (страховую) пенсию? Законные и справедливые основания требовать от пенсионера увеличивать его пожизненное государственное (социальное) обеспечение отсутствовали и ранее, даже без учета того, что размер военной пенсии признается достаточным для жизни и регулярно индексируется.
Действовавший до 2021 г. правовой механизм, позволявший принудительно взыскивать с адвокатов из числа военных пенсионеров страховые взносы в счет погашения их обязательств в рамках ОПС для увеличения имеющейся у них пенсии или, как сформулировал Конституционный Суд, «с целью обеспечения права на получение обязательного страхового обеспечения по обязательному пенсионному страхованию», на мой взгляд, не отвечает требованиям Конвенции. Учитывая, что КС признал данное принуждение конституционным, возникает вопрос: почему Основной Закон перестал отвечать требованиям ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции? Еще один резонный вопрос: почему страховая пенсия по старости, в обязательном порядке выплачиваемая страховщиком при условии выполнения застрахованным лицом пороговых требований для назначения пенсии, называется обязательным страховым обеспечением, а не условно обязательным, как есть на самом деле?
В заключение добавлю, что в рассмотренном деле суды предпочли обойти вниманием тот факт, что ОПС – это правовой институт накопления пенсионных прав лицами, не имеющими социального обеспечения (пенсии), с их последующей реализацией. В ОПС за застрахованных лиц обязательно платятся взносы, но при этом последние не обязательно получают пенсию. То есть обеспечение права обязательно, а его реализация является добровольной для застрахованного и условно обязательной для страховщика. «Приспособить» ОПС для увеличения размера военной (государственной) пенсии, скорее всего, действительно невозможно с учетом последовавшего решения законодателя исключить адвокатов – военных пенсионеров из круга субъектов ОПС.
