Прошло уже немало времени с момента вступления в силу активно обсуждаемой в адвокатском сообществе ст. 450.1 УПК РФ, регламентирующей порядок производства обыска, осмотра и выемки в отношении адвоката. Но как она применяется на практике? И применяется ли?
За время работы адвокатом я неоднократно сталкивался с вольной трактовкой норм УПК РФ следователями – в таких случаях мне приходилось бороться за чтение закона и понимание его норм правоохранителями в интересах моих доверителей. И вот под конец 2017 г. пришлось на своем примере убедиться, что закон все-таки не хотят читать не только в удаленных уголках нашей большой страны, но и в самом ее центре – в Следственном департаменте МВД России.
Приобретая квартиру в центе Хабаровска, я и предположить не мог, как в дальнейшем сложится судьба ее продавца и, тем более, как повлияет на мою собственную судьбу эта покупка.
В конце июля 2017 г. я становлюсь счастливым обладателем квартиры в хорошем доме в удобном районе Хабаровска. Приобретение меня радует: хотя основное время я живу и работаю на территории соседнего региона – Еврейской автономной области, у меня появилось место, где я могу во время командировок в Хабаровск хранить свои документы из адвокатского производства, встречаться в спокойной обстановке с клиентами, да и вообще – останавливаться на период затяжных судебных процессов в одном из красивейших городов Дальнего Востока.
Счастье от приобретения было недолгим. 31 октября 2017 г. в 6 часов утра меня разбудил грохот: входную дверь пытались выломать при помощи кувалды. Я открыл дверь и оказался прижатым лицом к стене вооруженными спецназовцами. У меня забрали мои сотовые телефоны, стали расспрашивать, кто я и что здесь делаю. Я разъяснил, что являюсь действующим адвокатом, членом Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Еврейской автономной области, собственником квартиры, куда в столь грубой форме ворвались все присутствовавшие. Показал свое адвокатское удостоверение и правоустанавливающие документы на квартиру.
Оказалось, что ко мне с обыском явился следователь 1-го отдела Управления по расследованию организованной преступной деятельности Следственного департамента МВД России, подполковник полиции А.В. Галкин. Обыск он собирался производить, если верить прочитанному им вслух постановлению, в жилище, принадлежавшем бывшему собственнику моей квартиры. Мне стала ясна суть недоразумения – так мне показалось на тот момент. Я стал объяснять следователю, что квартира была куплена мной более 3 месяцев назад у того лица, чьи вещи они намеревались искать. Но следователь А.В. Галкин это недоразумением явно не считал. Он собирался провести обыск – и его больше ничего не волновало.
Мои заявления о том, что предыдущий собственник здесь не проживает, что в УПК РФ введена норма, регламентирующая специальный порядок производства обыска у адвоката, были вовсе проигнорированы. Что касается приглашения представителя адвокатской палаты для производства обыска в его присутствии, то мне четко ответили, что искать и приглашать в 6 утра следователь никого не намерен.
Обыск все-таки был произведен. Около 12 часов подряд оперативники скрупулезно рылись в моих вещах и документах. Возражать что-либо, находясь лицом к стене под зорким взглядом вооруженного спецназа, сами понимаете, крайне проблематично. Документы, полученные от моих доверителей в ходе осуществления адвокатской деятельности, сшивались и нумеровались понятыми – военнослужащими срочной службы, которые с явной угодливостью исполняли все приказы следователя в ходе обыска. Абсолютно все документы были просто прошиты, не описаны, никак не идентифицированы и в итоге изъяты безликими пачками.
Заявление о совершении следователем А.В. Галкиным преступления – о превышении им должностных полномочий при проведении незаконного обыска у адвоката без соответствующего постановления суда – было сделано в протоколе обыска. Но руководство Следственного департамента МВД России не стало направлять его по подследственности для производства проверки, а умудрилось рассмотреть как ходатайство и не нашло оснований для его удовлетворения.
А вот отдельно написанное мной заявление в органы Следственного комитета РФ в Хабаровском крае было принято, по нему назначена и проводится процессуальная проверка, решается вопрос о возбуждении в отношении следователя А.В. Галкина уголовного дела.
После этого следствие предприняло попытки запугать меня, решив проверить мою причастность к уголовному делу, по которому и проводился тот самый обыск. Для меня до сих пор загадка, каким образом, с помощью какого законного механизма следователь из системы МВД России может проводить процессуальную проверку в отношении спецсубъекта-адвоката. Но это отдельный вопрос, в будущем он непременно будет поставлен мной перед органами Следственного комитета РФ – их сотрудники, как показывает практика, законы читают и знают лучше своих коллег из системы МВД России.
Эта ситуация далека от логического завершения. Впереди множество жалоб, заявлений, судебные разбирательства – все то, что всегда сопутствует борьбе с беззаконием и произволом правоохранителей в нашей стране. Но уже сейчас возникает много вопросов. Прежде всего они касаются отсутствия умения и желания наших следователей читать нормы УПК РФ, которыми они должны руководствоваться каждый день своей службы.
Статья 450.1 существует в УПК РФ достаточное количество времени, однако глаза на нее закрывают даже следователи Следственного департамента МВД России, изымая из жилища, принадлежащего адвокату, документы и электронные носители его адвокатского производства, не разбираясь, не идентифицируя изъятое.
Адвокат – защитник в уголовном процессе. Но кому защищать защитника, отгороженного от своих прав силами вооруженного спецназа?..
