14 июня во Всемирный день донора крови Верховный Суд РФ принял решение об отмене апелляционного определения Мосгорсуда по делу, которым родство по крови получало неоднозначную юридическую интерпретацию. Такого не мог бы себе представить ни один из мыслителей Древнего Рима, где, как правовая аксиома, утвердился принцип «mater est quam gestatio demonstrate» – «кто родил, тот и мать» (Позицию генерального директора компании «Росюрконсалтинг», эксперта в области репродуктивного права Константина Свитнева по этому делу читайте в его блоге. - Прим. ред.)
Летом прошлого года в Пресненский суд Москвы поступил иск от владелицы компании «Русский продукт» и банка «БКФ», бывшей супруги гендиректора «Юкоса», Ольги Миримской. Ответчицей стала крымчанка Светлана Безпятая, которая якобы по договору суррогатного материнства должна была выносить для истицы ребенка и передать «заказчице». Впрочем, родив девочку, Безпятая, в полном соответствии с Семейным кодексом, записала родителем себя.
Не вдаваясь в казуистику, отмечу, что дело было решено в пользу Миримской как в первой инстанции, так и в апелляционной. Суды указали, что именно она, а не Безпятая, физически выносившая ребенка и родившая его, является матерью.
Недоумение вызывает то, что Мосгорсуд, придавая законную силу решению пресненских коллег, опирался в том числе на справку Института генетики Кипра, согласно которой ни Безпятая, ни Миримская не являются генетическими матерями «спорного» ребенка, однако последняя, вероятно, является его … бабушкой!
То есть столичные судьи первыми в мире создали прецедент, из которого следует, что бабушка может стать, вопреки колкости нашего президента, не только дедушкой, но еще и мамой, нарушив тем самым все законы мироздания.
Целью суррогатного материнства как метода лечения бесплодия является предоставление мужчине и женщине, которые имеют дефекты в репродуктивной системе, возможности стать родителями, но суррогатная мать может воспользоваться предоставленным ст. 51 Семейного кодекса правом и оставить ребенка себе.
Объясняется это все тем же древнеримским постулатом «mater est quam gestatio demonstrate», поскольку даже у суррогатной матери в процессе вынашивания ребенка возникает естественное чувство материнства – определенный биологический порядок, порождающий вполне естественный родительский инстинкт.
Вряд ли кто-то станет оспаривать, что между матерью и ребенком в процессе беременности появляется особая биологическая и психическая связь. Бессмысленно отрицать и то, что весь биологический материал, из которого формируется плод, предоставляет организм суррогатной матери.
Если бы Верховный Суд не поправил нижестоящих коллег, в России был бы легализован порядок, при котором любой желающий, при наличии нужной суммы денег, мог выбирать доноров яйцеклетки, спермы, суррогатную мать, оплачивать их услуги и примерно в течение года получать селекционированного по своему усмотрению ребенка – нацистская Германия отдыхает!
Дело «Миримская против Безпятой», конечно же, является частным, однако фактически оно касается каждого – доктор Франкенштейн – всего лишь вымысел Мэри Шелли, но мы можем получить его олицетворение и в реальной жизни.
Будет ли это так, зависит от дальнейших действий тех, кто будет пересматривать дело, и хочется верить в то, что судейская дискреция все-таки останется в рамках действующего, а не воображаемого законодательства, признавая основы цивилистики, заложенные еще во времена Ромула и Рэма.
Летом прошлого года в Пресненский суд Москвы поступил иск от владелицы компании «Русский продукт» и банка «БКФ», бывшей супруги гендиректора «Юкоса», Ольги Миримской. Ответчицей стала крымчанка Светлана Безпятая, которая якобы по договору суррогатного материнства должна была выносить для истицы ребенка и передать «заказчице». Впрочем, родив девочку, Безпятая, в полном соответствии с Семейным кодексом, записала родителем себя.
Не вдаваясь в казуистику, отмечу, что дело было решено в пользу Миримской как в первой инстанции, так и в апелляционной. Суды указали, что именно она, а не Безпятая, физически выносившая ребенка и родившая его, является матерью.
Недоумение вызывает то, что Мосгорсуд, придавая законную силу решению пресненских коллег, опирался в том числе на справку Института генетики Кипра, согласно которой ни Безпятая, ни Миримская не являются генетическими матерями «спорного» ребенка, однако последняя, вероятно, является его … бабушкой!
То есть столичные судьи первыми в мире создали прецедент, из которого следует, что бабушка может стать, вопреки колкости нашего президента, не только дедушкой, но еще и мамой, нарушив тем самым все законы мироздания.
Целью суррогатного материнства как метода лечения бесплодия является предоставление мужчине и женщине, которые имеют дефекты в репродуктивной системе, возможности стать родителями, но суррогатная мать может воспользоваться предоставленным ст. 51 Семейного кодекса правом и оставить ребенка себе.
Объясняется это все тем же древнеримским постулатом «mater est quam gestatio demonstrate», поскольку даже у суррогатной матери в процессе вынашивания ребенка возникает естественное чувство материнства – определенный биологический порядок, порождающий вполне естественный родительский инстинкт.
Вряд ли кто-то станет оспаривать, что между матерью и ребенком в процессе беременности появляется особая биологическая и психическая связь. Бессмысленно отрицать и то, что весь биологический материал, из которого формируется плод, предоставляет организм суррогатной матери.
Если бы Верховный Суд не поправил нижестоящих коллег, в России был бы легализован порядок, при котором любой желающий, при наличии нужной суммы денег, мог выбирать доноров яйцеклетки, спермы, суррогатную мать, оплачивать их услуги и примерно в течение года получать селекционированного по своему усмотрению ребенка – нацистская Германия отдыхает!
Дело «Миримская против Безпятой», конечно же, является частным, однако фактически оно касается каждого – доктор Франкенштейн – всего лишь вымысел Мэри Шелли, но мы можем получить его олицетворение и в реальной жизни.
Будет ли это так, зависит от дальнейших действий тех, кто будет пересматривать дело, и хочется верить в то, что судейская дискреция все-таки останется в рамках действующего, а не воображаемого законодательства, признавая основы цивилистики, заложенные еще во времена Ромула и Рэма.
