Недавно в нашей стране появилась новая социальная прослойка – «нежелательные люди/нежелательные гости», лица без гражданства, которые получили паспорт СССР в бывших союзных республиках, не приобрели при этом иного гражданства и прибыли в Россию в 90-х гг. на постоянное место жительства. Сегодня в Российской Федерации лица без гражданства после освобождения из мест лишения свободы подлежат безоговорочной депортации или реадмиссии по месту рождения. Однако данные решения исполнить фактически невозможно: страна, где человек родился, его не принимает. Потому лиц без гражданства, подлежащих депортации, помещают в Центр временного содержания иностранных граждан, где они находятся годами. Пребывание в ЦВСИГ превращается в самостоятельный вид наказания: люди вновь лишены свободы. На данный момент этому нет никакой альтернативы.
Одним из таких «нежелательных гостей» оказался мой доверитель N., родившийся в Армении и прибывший в Россию в 1991 г. Паспорт гражданина Армении он не получал, ранее имел советский паспорт, который был утерян.
В 2009 г. приговором Ленинского районного суда г. Астрахани N. был осужден по п. «б» ч. 2 ст. 131, п. «б» ч. 2 ст. 132, п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ к 9 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. В 2015 г. распоряжением Министерства юстиции РФ в отношении N. вынесено решение о нежелательности пребывания (проживания) в Российской Федерации. 31 января 2018 г. УМВД России по Пензенской области принято решение о депортации N. за пределы России, по сути, – о депортации в никуда. 6 февраля 2018 г. N. освобожден по отбытии наказания. Сразу после выхода из ИК-1 под конвоем N. был доставлен в Городищенский районный суд Пензенской области для решения вопроса о его депортации за пределы РФ и помещении его в Центр временного содержания иностранных граждан.
Задолго до освобождения N. неоднократно отправлялись запросы в Республику Армения и Астраханскую область, собирались справки и документы с целью подтверждения факта проживания N. в России и отсутствия у него армянского паспорта. В судебном заседании, прося отменить решение о депортации N. и не помещать его в Центр временного содержания иностранных граждан, я исходила из того, что в настоящее время статус N. как иностранного гражданина не подтвержден, свидетельство на возвращение ему не выдадут, а потому исполнить решение о депортации не представляется возможным из-за отсутствия у него документа, удостоверяющего личность. При этом N. проживает в России с несовершеннолетнего возраста, в стране живут его близкие родственники, с которыми он поддерживал отношения до осуждения. В Астрахани есть жилой дом, находящийся в собственности родителей доверителя, а отец N. зарегистрирован и осуществляет деятельность в качестве индивидуального предпринимателя на территории РФ.
Из содержания ст. 22 и 55 Конституции РФ следует, что каждому гарантируются свобода и личная неприкосновенность, которые, как и другие права и свободы человека и гражданина, могут быть ограничены федеральным законом лишь в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.
Статьей 31 Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 115-ФЗ «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации» предусмотрено, что в случае, если федеральным органом исполнительной власти, ведающим вопросами юстиции, в отношении иностранного гражданина, находящегося в местах лишения свободы, вынесено решение о нежелательности пребывания (проживания) в Российской Федерации, указанное решение в течение 3 дней со дня его вынесения направляется в федеральный орган исполнительной власти в сфере миграции, который принимает решение о депортации данного иностранного гражданина либо в случае наличия международного договора Российской Федерации о реадмиссии, который затрагивает данного иностранного гражданина, решение о его реадмиссии (п. 11). Исполнение решения о депортации иностранного гражданина, указанного в п. 11 настоящей статьи, либо решения о его реадмиссии осуществляется после отбытия данным иностранным гражданином наказания, назначенного по приговору суда (п. 12). Иностранные граждане, подлежащие депортации, по решению суда содержатся в специальных учреждениях до исполнения решения о депортации (п. 9).
По смыслу действующего законодательства помещение иностранного гражданина в специальное учреждение до исполнения решения о депортации как мера, ограничивающая свободу человека, применяется в случае, когда ее отсутствие создает реальную угрозу общественно значимым интересам, указанным в ст. 55 Конституции РФ.
Оценив представленные доказательства в совокупности, суд достаточных оснований для ограничения свободы моего доверителя не нашел, и в удовлетворении административного искового заявления УМВД России по Пензенской области к N. о помещении его в специальное учреждение было отказано.
Ситуация, с которой столкнулся мой доверитель, в России является распространенной. Летом 2017 г. в Екатеринбурге завершилась многомесячная судебная тяжба гражданина СССР. Речь идет о Василии Бабине, который еще в Советском Союзе был приговорен к расстрелу, но после введения моратория на смертную казнь его приговор был смягчен до 25 лет. Весь срок он отбывал в ИК-56 будучи по паспорту гражданином СССР. Когда пришло время покидать колонию, мужчина, имея паспорт несуществующего государства, автоматически стал апатридом – человеком, не имеющим гражданства. Администрация колонии не подготовила документы к моменту освобождения заключенного, необходимые для установления гражданства, а отправила в Минюст запрос о нежелательности пребывания его в России. Минюст вынес решение – и заключенного из колонии отправили в ЦВСИГ, где он пробыл 7 месяцев. 30 мая 2017 г. Верх-Исетский районный суд г. Екатеринбурга удовлетворил иск Бабина к Минюсту и ГУ МВД России по Свердловской области о признании решения о депортации незаконным. А 31 мая 2017 г. Октябрьский районный суд г. Екатеринбурга Бабина освободил.
60-летнего обладателя советского паспорта Николая Аракеляна, отбывавшего наказание в российской колонии более 15 лет, содержат более 8 месяцев в ЦВСИГ Тюмени.
23 мая 2017 г. Конституционный Суд провозгласил постановление по делу Ноэ Мсхиладзе, в котором признал неконституционными нормы ст. 31.7 и 31.9 КоАП РФ и постановил внести в них изменения.
КС РФ посчитал нарушением Конституции бессрочное и бесцельное заточение иностранцев и апатридов в спецучреждениях системы МВД при невозможности их выдворения за пределы России. Суд обязал законодателя незамедлительно внести поправки в КоАП РФ о сроках и судебной процедуре освобождения таких лиц, а также рекомендовал предусмотреть для них миграционный статус, чтобы исключить риски повторного задержания.
КС РФ признал неконституционным пробел в КоАП РФ, исключающий возможность освобождения по судебному решению лиц, помещенных в спецучреждения и центры временного содержания иностранных граждан с целью их выдворения за пределы России, осуществить которое фактически невозможно до истечения двухлетнего срока давности.
По российским законам пребывание в ЦВСИГ может по истечении срока давности многократно повторяться, превращаясь в бессрочное: выйдя на свободу, подлежащие выдворению лица, которые не могут покинуть Россию (по состоянию здоровья, из-за вооруженных конфликтов, угроз бесчеловечного обращения в их стране, отсутствия транспортного сообщения с ней или возможности восстановить утерянные документы), рискуют быть задержанными снова.
Как признал Конституционный Суд, нормы КоАП РФ о нарушении миграционного режима не согласуются с Конституцией и позицией Европейского Суда по правам человека. Изоляция в ЦВСИГ фактически является лишением свободы, что требует гарантий защиты от произвола властей, а «непредсказуемое по времени» содержание в спецучреждении придает ему «карательный характер», подтвердил КС РФ, сославшись на шесть решений ЕСПЧ, вынесенных по жалобам против России (последнее – 28 марта 2017 г.).
«Законодательство должно предусматривать эффективную защиту от неправомерного, необоснованного и несоразмерного ограничения права на свободу и личную неприкосновенность, гарантированного иностранным гражданам и лицам без гражданства наравне с гражданами РФ», – говорится в решении КС РФ. При этом помещать выдворяемого в ЦВСИГ вовсе не обязательно, и суды должны применять эту меру с учетом всех обстоятельств (включая поведение, состояние здоровья, семейное положение), только если это действительно необходимо. В случае невозможности выдворения необходимо «обеспечить безотлагательный судебный пересмотр вопроса о правомерности содержания под стражей», причем «не только в теории, но и на практике» – например, путем введения «системы периодических судебных проверок его обоснованности».
КС РФ отметил, что в особенно уязвимом положении находятся лица без гражданства, которые не могут воспользоваться консульской помощью, «к тому же неясно, что по истечении двухлетнего срока произойдет с выдворяемым лицом, которое, согласно миграционному законодательству, останется нелегалом».
Чтобы решить проблему, следует установить конкретные сроки помещения таких лиц в ЦВСИГ и предусмотреть специальный миграционный статус для апатридов, включая механизм надзора за ними. Впрочем, это лишь рекомендации Конституционного Суда законодателю, который, согласно решению, обязан «незамедлительно обеспечить эффективный судебный контроль за сроками содержания» в ЦВСИГ выдворяемых. До внесения поправок в КоАП РФ власти обязаны предоставлять заточенным в спецучреждениях не позднее чем через 3 месяца со дня принятия решения об их выдворении право обжаловать в суде незаконность дальнейшего лишения свободы.
Проблема «нежелательных людей» в России является весьма актуальной, и к ее решению необходимо подходить комплексно. Считаю, что только разъяснений высших судов недостаточно. Законодателям давно пора всерьез заняться решением данного вопроса, наконец прислушаться к рекомендациям КС РФ, изложенным в его Постановлении от 23 мая 2017 г., и внести соответствующие поправки в КоАП РФ.
