Конституционный Суд РФ опубликовал Определение от 26 марта 2019 г. № 838-О по жалобе адвоката, ссылающегося на неконституционность п. 25 ч. 1 ст. 13 Закона о полиции, который, по мнению заявителя, позволяет полицейским произвольно проводить личный досмотр защитников и их вещей.
Как следует из определения, адвокат АП Краснодарского края Михаил Вишняков был приглашен следователем для участия в следственном действии. На входе в здание территориального органа МВД РФ отвечающий за соблюдение пропускного режима полицейский отказался пропустить адвоката без личного досмотра последнего и досмотра его вещей. При этом сотрудник полиции отказался предъявить защитнику по его требованию документы, регламентирующие право на совершение указанных действий. В результате адвоката не пропустили в здание, а следственное действие не состоялось.
Михаил Вишняков обжаловал действия полицейского в суд общей юрисдикции, который удовлетворил его административный иск частично. Так, суд признал незаконным непредоставление полицейским документов, регламентирующих основания и порядок осуществления пропускного режима, отказав в удовлетворении остальной части иска. При этом суд пояснил, что согласно действующему законодательству адвокаты не обладают неприкосновенностью, они не включены в перечень лиц, имеющих право прохода в здание уполномоченного органа без проведения личного досмотра и досмотра их вещей. Соответственно, действия сотрудника полиции, связанные с обеспечением соблюдения пропускного режима, носили правомерный характер.
В своей жалобе в Конституционный Суд РФ адвокат ссылался на противоречие п. 25 ч. 1 ст. 13 Закона о полиции Основному Закону. Исходя из спорной нормы, полиция вправе требовать от граждан соблюдения пропускного и внутриобъектового режимов на охраняемых ею объектах; осуществлять досмотр и (или) осмотр граждан, их вещей и транспорта. При выявлении нарушений или условий, способствующих хищениям имущества, полицейские могут принимать меры по их устранению. Сотрудники полиции вправе использовать технические средства, не причиняющие вреда жизни и здоровью граждан, а также окружающей среде, в целях обнаружения и изъятия незаконно вносимых предметов и для фиксации противоправных действий.
По мнению заявителя, из-за таких формулировок полицейские могут произвольно проводить личный досмотр адвоката и его вещей, что противоречит ряду положений Конституции и Всеобщей декларации прав человека, ст. 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также п. 16 Основных положений о роли адвокатов (приняты 8-м Конгрессом ООН по предупреждению преступлений).
Изучив материалы жалобы Михаила Вишнякова, КС отказался принимать ее к рассмотрению. Суд пояснил, что спорная норма в том числе обеспечивает антитеррористическую безопасность и направлена на защиту общественных порядка и безопасности. Она не допускает произвольного применения и не создает непреодолимых препятствий для оказания адвокатом квалифицированной юридической помощи. При этом КС подчеркнул, что Закон о полиции предоставляет гражданам возможность обжалования действий полицейских, что и было сделано заявителем.
Также Конституционный Суд отметил, что ни Закон об адвокатуре, ни иные правовые акты (в том числе и международные) «не устанавливают неприкосновенности адвоката в качестве его личной либо профессиональной привилегии».
Редакция «АГ» связалась с адвокатом Михаилом Вишняковым, однако тот воздержался от дачи комментариев.
Вице-президент АП Ставропольского края Нвер Гаспарян в свою очередь расценил определение КС как «неудачное, дающее право в будущем сотрудникам полиции произвольно, безосновательно, в массовом порядке досматривать адвокатов, проходящих в правоохранительный орган не в личных целях, а для осуществления адвокатской деятельности и, как правило, имеющих при себе адвокатские производства». По его мнению, применительно к обстоятельствам дела Михаила Вишнякова Конституционный Суд РФ мог более четко сформулировать гарантии адвокатов, связанные с сохранением адвокатской тайны при проходе. «Кроме этого, КС РФ не дал оценки тому обстоятельству, что во многих ОВД установлены арочные металлодетекторы, и производство досмотров в таких случаях вообще не требуется», – добавил Нвер Гаспарян.
По мнению советника ФПА Алексея Иванова, комментируемый судебный акт не является образцом для подражания в качестве эталона судебного творчества. «В частности, касаясь вопросов права сотрудников полиции на личный досмотр адвоката, досмотр его вещей, КС РФ не сделал никаких выводов о том, как такое право будет корреспондировать обязанности адвоката хранить профессиональную тайну, – отметил он. – Кто будет нести ответственность и какие будут последствия в том случае, если при подобном “досмотре” адвокатская тайна будет разглашена? Как соответствует позиция Суда гарантиям, указанным в ч. 3 ст. 8 Закона об адвокатуре, согласно которым проведение оперативно-разыскных и следственных действий в отношении адвоката допускается только на основании судебного решения? Таким образом, законодатель уже наделил адвоката определенной “неприкосновенностью”, целью которой является исключительно защита адвокатской тайны». В связи с этим советник предположил, что определение КС не повлияет на правоприменительную практику.
Вместе с тем Алексей Иванов добавил, что судить об обоснованности определения можно только при доскональном изучении доводов жалобы Михаила Вишнякова. «Хочу особо отметить то обстоятельство, что любое обращение в суды высших инстанций является событием чрезвычайной важности. Такое обращение не может быть спонтанным и должно быть четко выверено, содержать позицию, которая согласована, в том числе и корпоративно. Поэтому я призываю в любом случае, как бы ни было сильно желание принести пользу корпорации, произвести положительное впечатление и добиться позитивных изменений законодательства, чтобы все такие действия были серьезно подготовленными и согласованными», – добавил он.
В свою очередь старший партнер АБ «ЗКС» Андрей Гривцов поддержал выводы Конституционного Суда. «Не вижу каких-либо реальных обоснований того, почему адвокаты, в отличие от других граждан, не должны подвергаться досмотру при входе в отделы внутренних дел, следственные изоляторы, места массового скопления людей. Я принципиально против предоставления кому-либо подобных привилегий: вопрос обеспечения безопасности граждан, выявления у посетителей при себе оружия, боеприпасов, наркотиков должен быть в приоритете над вопросом комфорта (причем надуманного) отдельных лиц. Досмотру должны подвергаться не только адвокаты, но и депутаты, правоохранители, судьи и любые другие лица, – считает эксперт. – Льгот и преимуществ в вопросах общественной безопасности не должно быть ни у кого, и, используя свой статус адвоката, выбивать себе такие льготы неверно».
При этом адвокат отметил, что досмотр не должен касаться документов, составляющих адвокатскую тайну. «Из текста определения КС РФ следует, что защитником не ставился вопрос сохранности сведений, составляющих адвокатскую тайну. Адвокат заявил, что вообще ни при каких обстоятельствах не подлежит досмотру в принципе, и в итоге “сорвал” производство следственного действия. Получается, что личные амбиции адвоката были поставлены выше интересов его доверителя», – полагает Андрей Гривцов.
По его мнению, проблема личного досмотра адвокатов при входе в отделы внутренних дел, следственные изоляторы, места массового скопления людей вообще заслуживает внимания: «С тем же успехом можно начать заявлять, что адвокат вправе совершать административные правонарушения в сфере безопасности дорожного движения, но ему за это ничего не должно быть, поскольку он обладает высоким статусом адвоката».
