Да! Именно так и сказал… Игорь Грабарь, ученик Ильи Репина. Известный живописец и искусствовед сравнивал, конечно же, не выдающихся наших коллег. Речь шла о художественных достоинствах репинских портретов.
Рассказывая о представителях адвокатуры в мире искусства, «ВҌсти» не могут обойти стороною тематику запечатления фигуры адвоката в живописи. И начать мы посчитали возможным с творчества г-на Репина как одного из талантливейших мастеров-художников.
Написание портретов было приурочено к юбилеям адвокатской деятельности Владимира Даниловича Спасовича: 25-летнему юбилею (в 1891 г.) и 25-летнему же (в 1893 г.) – Владимира Николаевича Герарда.
Что касается портрета В.Д. Спасовича, то на сей предмет имеется запись в журнале С.-Петербургского Совета: «В общем собрании присяжных поверенных 28 апреля 1891 г. было постановлено: “В ознаменование 25-летия пребывания В.Д. Спасовича в звании присяжного поверенного заказать одному из лучших русских художников портрет его для помещения в комнате Совета...”». Таковым «одним из лучших» и оказался Илья Ефимович Репин. Запись в Отчете СПб. Совета за 26-й год (с 1 марта 1891 по 1 марта 1892 г.) гласит о том, что «Портрет его (Спасовича. – Прим. ред.), писанный масляными красками И.Е. Репиным, в настоящее время украшает комнату Совета».
А вот портрет В.Н. Герарда имеет иную историю возникновения и своего бытования. Писан он был вовсе не по заказу СПб. Совета, как принято считать и как – подчеркнем – ошибочно полагают нынешние искусствоведы – с легкой руки самого г-на Грабаря...
В одном из своих писем от 14 февраля 1893 г. другу – поэту, прозаику и, кстати, военному юристу А.В. Жиркевичу Репин поделился: «А я теперь пишу портрет с В.Н. Герарда». Уже значительно позже – в другом своем письме – председателю СПб. Совета прис. пов. Д.В. Стасову от 4 мая 1910 г. он вспоминал о работе над портретом: «Что касается Герарда... он, как артист, актер и чтец, с эффектом выступавший на сцене, был очень грациозен, прекрасно понимал ритм движений, а потому сразу принял такую позу, что любо-дорого. И я с места в карьер взялся за холст и ничего не менял, ничего не искал – так мне нравилась его натура».
А вот портрет В.Н. Герарда имеет иную историю возникновения и своего бытования. Писан он был вовсе не по заказу СПб. Совета, как принято считать и как – подчеркнем – ошибочно полагают нынешние искусствоведы – с легкой руки самого г-на Грабаря...
В одном из своих писем от 14 февраля 1893 г. другу – поэту, прозаику и, кстати, военному юристу А.В. Жиркевичу Репин поделился: «А я теперь пишу портрет с В.Н. Герарда». Уже значительно позже – в другом своем письме – председателю СПб. Совета прис. пов. Д.В. Стасову от 4 мая 1910 г. он вспоминал о работе над портретом: «Что касается Герарда... он, как артист, актер и чтец, с эффектом выступавший на сцене, был очень грациозен, прекрасно понимал ритм движений, а потому сразу принял такую позу, что любо-дорого. И я с места в карьер взялся за холст и ничего не менял, ничего не искал – так мне нравилась его натура».
А вот то, каким образом портрет г-на Герарда оказался в зале заседаний С.-Петербургского Совета прис. пов. и по чьему заказу был писан – уже совсем другая история...
