О пользе возрождения

О ПОЛЬЗЕ ВОЗРОЖДЕНИЯ

В рассматриваемом случае старая процедура была справедливее, чем новая

В «АГ» № 11 (220) за июнь 2016 г. адвокат АП Ставропольского края Владимир Овчинников справедливо поднимает вопросы об эффективности предлагаемых гарантий по обеспечению независимости адвокатов, затрагивая процедуру возбуждения уголовных дел в отношении адвокатов. Обсуждение таких вопросов позволит принять взвешенное решение и предложить законодателю действенный механизм, обеспечивающий баланс между независимостью адвокатов и их уголовным преследованием за совершенные преступные деяния.

Современное нормативное регулирование порядка возбуждения уголовного дела (привлечения в качестве обвиняемого) в отношении адвоката основывается лишь на одной гарантии – такое решение может принять руководитель следственного органа СК РФ по субъекту РФ. Позволю себе не согласиться с коллегой в том, что такая гарантия является более эффективной и действенной, чем предлагаемая гарантия в виде возвращения к первоначальной процедуре, когда суд в закрытом судебном заседании рассматривал представление (ходатайство) стороны обвинения, по результатам которого давал заключение о наличии или отсутствии в действиях адвоката признаков преступления. И только после дачи судом заключения о наличии в действиях адвоката признаков преступления руководителем следственного органа (прокурором) на уровне района (города) могло быть возбуждено уголовное дело.

Во избежание злоупотреблений
Основанием для такого несогласия являются тезисы как концептуального, так и чисто прикладного характера. Концептуально принцип состязательности требует от государства не допустить возможности осуществления уголовного преследования в отношении своего процессуального оппонента без предоставления ему гарантий проверки независимым от сторон лицом законности начала такого преследования. Именно поэтому во избежание злоупотреблений со стороны обвинения по отношению к адвокатам был предусмотрен усложненный механизм с включением в него независимого субъекта – суда, который был наделен правом проверять обоснованность выдвигаемых уголовно-правовых претензий и их первоначальную предварительную квалификацию как преступных. И неслучайно такая проверка уголовно-правовых претензий к адвокату носила предварительный характер, что позволяло исключать применение мер процессуального принуждения и всем известные последствия в виде получения показаний и т.п.

Существовавшая ранее и предлагаемая к возрождению процедура позволяла адвокатам более эффективно защищаться, а должностным лицам – принимать объективные решения. Например, адвокат имел возможность знакомиться со всеми материалами, представленными стороной обвинения в суд, и оспаривать их как путем дачи объяснений в суде, так и путем представления дополнительных материалов. В суде рассматривался вопрос об обоснованности уголовно-правовых претензий, достаточности представленных материалов, правильности предварительной оценки (квалификации) деяния как преступного. Каждый из этих доводов подлежал обсуждению, соответственно у адвоката еще до принятия решения на стадии возбуждения уголовного дела была возможность оспорить их, предложить иное видение события и дать ему иную правовую оценку. В этой процедуре адвокат имел право на защиту путем приглашения других адвокатов-защитников. Заключение суда о наличии или отсутствии в действиях адвоката признаков преступления могло быть обжаловано в вышестоящие инстанции. С учетом этого было еще несколько возможностей привести доводы как материального, так и процессуального характера. Таким образом, с чисто практической точки зрения адвокаты имели больше возможностей для защиты и отстаивания своих интересов.

Евгений РУБИНШТЕЙН,
к.ю.н., доцент, советник ФПА РФ, член Квалификационной комиссии АП г. Москвы

Полный текст статьи читайте в печатной версии «АГ» № 12 за 2016 г.