Существо дела кассационной проверке не подлежит
Всякое судебное решение является результатом логической операции, заключающейся в подведении под ту или иную норму права, выступающей в качестве бóльшей посылки, фактов, признанных судом, в виде малой посылки. Заключением силлогизма является разрешение вопроса о применимости к данному конкретному случаю того или иного абстрактного веления права.
Из скольких логических умозаключений может состоять судебное решение? Из одного-двух, максимум трех. Известно, что кассационный суд рассматривает только случаи нарушения норм права; существо дела (установление фактов, доказательства, подтверждающие эти факты, объясняющие их доводы, их оценка и делаемые судом выводы) кассационной поверке не подлежит. А значит, если в апелляционной инстанции можно оспаривать факты, доводы и выводы, то есть количество спорных положений сколько угодно велико, то в кассации оно резко ограниченно и не превышает количества построенных в решении силлогизмов. Следовательно, кассационная жалоба не может быть большой по определению.
Предположим, решение построено на трех тезисах. Означает ли это, что и кассация должна состоять непременно из трех возражений? Отнюдь нет. Вероятность, что две инстанции ошиблись сразу в трех суждениях, стремится к нулю. А при этом обе инстанции нарушили еще и процессуальные нормы – вообще невероятно. Однако часто кассационная жалоба начинается так: «Решение постановлено с нарушением норм материального и процессуального права». Далее идет невразумительный текст на десяти-пятнадцати листах, где с достойной лучшего применения дотошностью перечисляются чуть ли не все статьи материального и процессуального кодексов, якобы нарушенные судом.
Ничего не изменилось
Вот описания, относящиеся к прошлому: «прошения, подаваемые в суд… длинные, с подробным изложением истории и обстоятельств дела и ссылками на законы и решения кассационного департамента Правительствующего Сената, в которых сутяга пытается блеснуть своею эрудициею»; «тяжелый слог и масса приводимых цитат законоположений и сенатских решений давит мозг, как кошмар, покоряет, как непреодолимая сила. В жалобах на решение суда встретишь всегда указания на целый ряд незаконностей [здесь идет перечисление “незаконностейˮ], и лишение тем “защиты и правильного разрешения правосудияˮ».
Что изменилось за сто лет? Ничего. Ладно бы так писали необученные граждане. Так ведь нет – адвокаты. Впечатление такое, что работают они не для того, чтобы убедить суд, а исключительно в угоду клиенту. В комедии А.Н. Островского стряпчий рассказывает, что имеет значительную практику и доход у купечества только благодаря тому, что пишет красноречивые просьбы. Нужно, например, произвести взыскание; по закону только и следовало указать, что, представляя при сем заемное письмо, прошу произвести должное взыскание. Но он строчил обыкновенно три листа, начиная таким образом: «Будучи обременен в многочисленном семействе моем количеством членов…» и т.д. По прочтении такой просьбы купец обыкновенно плакал, угощал и щедро награждал (особенно меня умиляет вот это «плакал»). Когда же он писал столько, сколько нужно, тогда его презрительно трепали по плечу и говорили, что ему «еще раненько вести дела».
Ясность – одна из основ нашей деятельности
Мы жалуемся на то, что суды «штампуют» дела. Но ничего не делаем для усовершенствования своей юридической техники. А ведь еще в 1887 г. Санкт-Петербургский Совет присяжных поверенных установил: «составление кассационной жалобы представляется несравненно более трудной и ответственной работой именно потому, что ни представление новых доводов, ни представление новых доказательств при кассационном производстве не допускается, между тем как при апелляционном – все недосказанное, недостаточно выясненное или требующее новых доказательств может, независимо от подачи апелляции, быть восполнено впоследствии, при производстве дела в Палате. Изучение и уяснение фактической стороны дела, его существа, представляющие главную задачу апелляционного производства, не требуют такого напряжения умственной деятельности (курсив мой. – А.П.), как изучение стороны юридической и правильная постановка кассационных вопросов».
В заголовок вынесена сентенция Эпикура. Сейчас самое модное течение в адвокатуре – сочинение так называемых стандартов. Трудно уразуметь, что именно имеется в виду под этим понятием и какая преследуется цель. Но если под стандартом понимать мерило, основу (в рассматриваемом случае – составления состязательных бумаг), то не является ли ясность одной из основ нашей деятельности?
