6 марта 2023 г. Верховный Суд РФ вынес Определение № 304-ЭС21-18637 по делу № А03-6737/2020, в котором рассмотрел вопрос о привлечении к субсидиарной ответственности бывшего учредителя и руководителя исключенного из ЕГРЮЛ общества в связи с непогашением его задолженности перед арендодателем.
Данное дело примечательно, на мой взгляд, тем, что ВС детализировал критерии, при которых суды могут реализовывать концепцию «прокалывания корпоративной вуали», а также привлечь к ответственности материнскую организацию либо иное контролирующее должника лицо.
Реализация указанной концепции в практике российских судов встречается крайне редко, и каждое из таких дел активно обсуждается в юридическом сообществе.
Если не считать дело ЮКОСа, где основания для «прокалывания вуали» были больше уголовно-правовые, первым из дел такого рода выступило дело «Парекс банка» (дело № А40-21127/2011). В Постановлении от 24 апреля 2012 г. по данному делу Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ сделал следующие выводы: «…из материалов дела усматривается, что фактически общество “Парекс банк”, а затем общество “Цитаделе банк” осуществляли банковскую деятельность в Российской Федерации, оказывали банковские услуги частным субъектам в Российской Федерации через организованные представительства, функционирующие от их имени. С этой целью были оборудованы офисные помещения, адреса которых указывались на коммерческих документах, в рекламной продукции, в интернет-ресурсах как адреса представительств банков. Данные помещения использовались для обслуживания лиц, заинтересованных в услугах банков, именно в этих помещениях предоставлялись необходимые документы от имени банков в целях предоставления банковских услуг и оказывались услуги».
Действительно, со стороны истца в материалы указанного дела были представлены доказательства того, что соответствующие формально отдельные и независимые юридические лица, расположенные по соответствующим адресам, работали под вывеской латвийского банка. Сотрудники по данным адресам представлялись сотрудниками «Парекс банка» и вручали соответствующие визитные карточки с почтовым адресом на домене этого банка. В результате их деятельности клиентам открывались счета в «Парекс банке» и оказывались иные банковские услуги.
Соответственно, вполне обоснованно, что у клиентов – потребителей банковских услуг разумно формировалось представление о том, что данные представительства (в Москве и Санкт-Петербурге), указанные на сайте банка среди прочих представительств банков в иностранных государствах, являются легальными представительствами банков в России.
«Прокалывание корпоративной вуали» не было «ноу хау» российских судов, на что отдельно обратил внимание ВАС. К тому времени уже несколько десятилетий соответствующая практика имелась на уровне ведущих европейских судов.
В частности, ВАС сослался на практику Суда справедливости Европейского союза. В деле SAR Schotte GmbH v. Parfums Rothschield (дело № 218/86; решение от 9 декабря 1987 г.) Суд справедливости Евросоюза указал, что филиал или представительство считается существующим даже в том случае, если юрлицо не имеет собственного юридически оформленного подразделения на территории иностранного государства, но тем не менее ведет деятельность на данной территории через независимую компанию со сходным наименованием, которая заключает сделки от своего имени и фактически выступает в качестве подразделения этого юрлица.
Если в деле «Парекс банка» ключевой вопрос заключался в возможности или невозможности предъявления требований к латвийскому банку в российских судах, т.е. по месту фактического предоставления банковской услуги, то в анализируемом деле (№ А03-6737/2020) речь идет о возможности привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам юрлица, исключенного из ЕГРЮЛ.
Для этих целей помимо фактического контроля и смешения имущества участника и общества необходимо доказать недобросовестность участника, использующего конструкцию юридического лица для обхода правовых норм и уклонения от исполнения обязательств перед контрагентами.
В качестве критерия возможности либо невозможности «прокалывания корпоративной вуали» в тех или иных фактических обстоятельствах ВС, по сути, фактически предложил применять библейское изречение из Нагорной проповеди: «Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки».
«Так, участник корпорации или иное контролирующее лицо могут быть привлечены к ответственности по обязательствам юридического лица, которое в действительности оказалось не более чем их “продолжением” (alter ego), в частности когда самим участником допущено нарушение принципа обособленности имущества юридического лица, приводящее к смешению имущества участника и общества (например, использование участником банковских счетов юридического лица для проведения расчетов со своими кредиторами), если это создало условия, при которых осуществление расчетов с кредитором стало невозможным. В подобной ситуации правопорядок относится к корпорации так же, как и она относится к себе, игнорируя принципы ограниченной ответственности и защиты делового решения, – отмечено в определении. – К недобросовестному поведению контролирующего лица с учетом всех обстоятельств дела может быть отнесено также избрание участником таких моделей ведения хозяйственной деятельности в рамках группы лиц и (или) способов распоряжения имуществом юридического лица, которые приводят к уменьшению его активов и не учитывают собственные интересы юридического лица, связанные с сохранением способности исправно исполнять обязательства перед независимыми участниками оборота, например, перевод деятельности на вновь созданное юридическое лицо в целях исключения ответственности перед контрагентами и т.п...»
Данное определение важно и тем, что оно, по сути, направлено на исключение объективного вменения. Верховный Суд подчеркнул, что исключение из ЕГРЮЛ не является «автоматическим» основанием для ответственности учредителя по неисполненным обязательствам: нужно доказать его недобросовестность либо неразумность действий, а также то, что соответствующее поведение контролирующего лица стало необходимой и достаточной причиной невозможности погашения требований кредиторов.
В противном случае привлечение к ответственности исключается.