Дело А.В. Фрущака об обращении взыскания на единственное жилое помещение (Определение Верховного Суда РФ от 11 октября 2018 г. № 305-ЭС18-15724 о передаче кассационной жалобы для рассмотрения по существу), безусловно, важно для практики и заслуживает внимания. Коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ вернула на новое рассмотрение вопрос об исключении из конкурсной массы единственного жилого помещения должника – пятикомнатной квартиры, стоимость которой в два раза превышает сумму его долга. Для того чтобы сделать окончательные выводы о том, чем руководствовалась высшая судебная инстанция, необходимо дождаться опубликования мотивированного определения о направлении спора на новое рассмотрение. Однако уже сейчас очевидно, что данное дело – скорее не решение известной проблемы об отсутствии механизма обращения взыскания на единственное, но превышающее разумные потребности должника и членов его семьи жилое помещение (которая, к слову, все больше обостряется), а частный случай пресечения злоупотреблений должника в деле о банкротстве.
С учетом конкретных обстоятельств дела решение Верховного Суда РФ вряд ли могло быть иным, поскольку из определения о передаче жалобы для рассмотрения по существу в Коллегию по экономическим спорам следует, что суд общей юрисдикции уже рассматривал вопрос об исполнительском иммунитете в отношении данной квартиры и признал законными действия судебного пристава-исполнителя по обращению на нее взыскания. Жилое помещение стало единственным исключительно в результате сознательных действий А.В. Фрущака, направленных на то, чтобы избежать уплаты долга кредитору. Такое поведение является недобросовестным и не может защищаться законом и судом. Как следует из судебных актов по делу, сама процедура банкротства была возбуждена по заявлению должника, очевидно, с целью остановить передачу квартиры на реализацию в рамках исполнительного производства и освободиться от долгов.
В делах о банкротстве, тем более, когда должником выступает гражданин, вопросы добросовестности являются ключевыми при разрешении многих конфликтных ситуаций. Институт банкротства граждан предусматривает исключительный механизм освобождения лиц, попавших в тяжелое финансовое положение, от погашения требований кредиторов – списание долгов. В связи с этим к гражданину-должнику законодателем предъявляются повышенные требования в части добросовестности [см., например, определения Верховного Суда РФ от 25 января 2018 г. № 310-ЭС17-14013 и от 28 апреля 2018 г. по делу № 305-ЭС17-13146 (2)]. Банкротство граждан – механизм нахождения компромисса между должником, обязанным и стремящимся исполнять свои обязательства, но испытывающим в этом объективные затруднения, и его кредиторами, а не способ избавления от накопленных долгов (см., например, постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 16 октября 2018 г. по делу № А 73-15963/2015).
Что касается вопроса об обращении взыскания на единственное жилое помещение, он все чаще встает перед судами, которые в исключительных случаях все-таки приходят к выводу о необходимости преодолеть исполнительский иммунитет (см., например, апелляционные определения Челябинского областного суда от 18 января 2016 г. по делу № 11-739/2016, Московского городского суда от 16 декабря 2016 г. по делу № 33-31795/2016). Таких судебных актов больше всего в Москве, Челябинске и Новосибирске. Однако это все же единичная практика. Суды исходят из того, что знаменитое Постановление Конституционного Суда РФ от 14 мая 2012 г. № 11-П, предписавшее законодателю внести изменения в Гражданский процессуальный кодекс РФ для устранения пробела в правовом регулировании, указывает на то, что распространение безусловного имущественного иммунитета на жилые помещения, по своим размерам или стоимости превышающие разумную потребность в жилище, «означало бы не столько стремление защитить конституционное право гражданина-должника и членов его семьи на жилище, сколько соблюдение исключительно имущественных интересов должника в ущерб интересам взыскателя», что недопустимо. Пока соответствующие изменения в законодательство не внесены, данная позиция Конституционного Суда РФ применяется некоторыми судами.
В спорах о банкротстве дело обстоит еще интереснее. Финансовые управляющие и отдельные кредиторы предлагают гражданину-должнику и членам его семьи под контролем суда приобрести более скромное жилое помещение по сравнению с имеющимся и обратить взыскание на него так, что будут удовлетворены требования кредиторов и соблюдены права должников. Однако пока такие попытки не находят поддержки в судах (см., например, Определение Верховного Суда РФ от 26 июля 2017 г. № 305-ЭС17-8986 по делу № А 41-84978/2015).
Все эти дела свидетельствуют о том, что государству все сложнее игнорировать проблему отсутствия механизма обращения взыскания на «роскошное» единственное жилое помещение должников, впервые попавшую в поле зрения Конституционного Суда РФ 15 лет назад (см. Определение КС РФ от 4 декабря 2003 г. № 456-О). Остается надеяться, что в скором времени вопрос будет разрешен на законодательном уровне. Тем более прекрасные возможности для механизма обращения взыскания на единственное жилое помещение должника под контролем суда и финансового управляющего появились 1 октября 2015 года после вступления в силу норм о банкротстве граждан.
