Некоторые нюансы назначения и участия защитника в неотложных процессуальных действиях, связанные с обеспечением принципа непрерывности защиты, продолжают вызывать вопросы как у адвокатов, так и у других участников судопроизводства. Это находит отражение в дисциплинарной практике АП Ставропольского края, небольшой дайджест (два примера) которой приведен далее.
В текущем году в палату поступали жалобы и иные обращения в связи с назначением адвоката для участия в неотложных процессуальных действиях. Фабула одного из таких обращений вызвала удивление. Так, адвокат был назначен обвиняемому для участия в конкретном неотложном действии с учетом невозможности (как указывал следователь) явки защитника по соглашению. Назначенный защитник принял участие в данном действии, после чего обвиняемый направил в адвокатскую палату жалобу на нарушение адвокатом правила о «двойной защите».
В этом как раз ничего необычного нет. Однако в дальнейшем обвиняемый стал настаивать на участии во всех последующих следственных и процессуальных действиях наряду с приглашенными им адвокатами назначенного адвоката, а после отказа назначенного защитника продолжать участие в деле подал новую жалобу – на неправомерное устранение адвоката из дела вопреки желанию доверителя.
Совет АП СК признал отсутствие у адвоката, назначенного в установленном порядке лишь на одно неотложное процессуальное действие, законных оснований для дальнейшего участия в данном уголовном судопроизводстве в качестве защитника обвиняемого, в связи с наличием у последнего адвоката по соглашению, не прекратившего участие в деле.
В адвокатскую палату поступило представление ГУ Минюста России по Ставропольскому краю в отношении адвоката К., основанное на жалобе Б. на действия (бездействие) данного адвоката.
Как указывалось в жалобе, Б. является обвиняемым по уголовному делу, возбужденному по признакам составов преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 210 и др. УК РФ.
23 июля 2021 г. для участия в следственных и процессуальных действиях следователь назначил адвоката К. В тот же день с участием данного адвоката следственное (процессуальное) действие было проведено.
Все возражения Б., связанные с участием К. в его защите, следователь отклонил. До настоящего времени Б. от адвоката К. не отказывался.
В период с 23 июля 2021 г. по настоящее время для участия в процессуальных и следственных действиях по уголовному делу, а также в судебных заседаниях К. неоднократно приглашался и уведомлялся как следователем, так и судом. Однако несмотря на это, он не принял участие ни в одном следственном (процессуальном) действии и не явился ни на одно заседание суда. По мнению Б., устранение К. от обязанностей защитника влечет нарушение конституционных прав подозреваемого (обвиняемого) на защиту.
Квалификационная комиссия пришла к выводу о необходимости прекращения дисциплинарного производства вследствие отсутствия в действиях К. нарушений норм Закона об адвокатуре и КПЭА.
От Б. поступило заявление о несогласии с заключением квалификационной комиссии, в котором пояснялось, что адвокат К. 23 июля 2021 г., несмотря на возражения Б., фактически принял участие в двух процессуальных действиях, а не в одном, как указано в заключении комиссии. С учетом этих обстоятельств заявитель полагал, что К. должен был продолжить участие в деле в качестве защитника.
Совет палаты принял решение о прекращении дисциплинарного производства по следующим основаниям.
В ходе дисциплинарного разбирательства было установлено, что 23 июля 2021 г. К. по назначению следователя в порядке ст. 50 УПК РФ принял поручение на защиту Б. для участия в одном неотложном процессуальном действии.
Согласно постановлению следователя о назначении адвоката и данным из Центра субсидируемой юридической помощи (далее – ЦСЮП) АП СК адвокат К. назначался исключительно для участия в неотложном процессуальном действии, т.е. в качестве «дублера» (вынужденная временная замена) участвующего в деле приглашенного защитника Е.
С учетом установленных обстоятельств указание Б. в заявлении о несогласии с заключением квалификационной комиссии о том, что адвокат якобы фактически принял участие в двух процессуальных действиях, несмотря на возражения доверителя, – при рассмотрении данного дисциплинарного дела правового значения не имеет. Продолжение участия в деле после 23 июля 2021 г. защитника Е. – независимо от количества процессуальных действий, проведенных с участием назначенного адвоката К., – является обстоятельством, препятствующим дальнейшему участию в деле адвоката-«дублера». Кроме того, действия К. в период его участия при проведении процессуальных действий 23 июля 2021 г. были предметом рассмотрения другого дисциплинарного дела, возбужденного по жалобе Б. на действия (бездействие) К., в рамках которого вынесено заключение о наличии нарушений норм Закона об адвокатуре и КПЭА (решением Совета палаты К. был подвергнут дисциплинарному взысканию в виде замечания).
В настоящем дисциплинарном деле рассматривался вопрос об обоснованности устранения К. из уголовного судопроизводства после участия в процессуальном действии 23 июля 2021 г. По мнению Совета палаты, устранение адвоката правомерно, исходя из следующего.
Согласно Решению Совета ФПА РФ от 27 сентября 2013 г. «О двойной защите» (в редакции от 28 ноября 2019 г.) назначенный адвокат обязан устраниться от участия в деле (если выяснилось, что в деле участвует приглашенный защитник), за исключением случая, когда отклонение отказа от него следователь или суд мотивируют именно злоупотреблением правомочиями со стороны обвиняемого либо приглашенного защитника, о чем выносят мотивированное постановление (определение) с приведением конкретных фактических обстоятельств, свидетельствующих о дезорганизации хода досудебного или судебного процесса. Согласно Рекомендациям Совета ФПА об обеспечении непрерывности защиты по назначению (утверждены Решением от 28 ноября 2019 г.) защитник по назначению не вправе, в частности, продолжать ранее начатое им участие в дознании, предварительном следствии либо в рассмотрении дела судом при наличии у подозреваемого (обвиняемого) защитника по соглашению, от которого тот не отказался и который не отведен от участия в деле в порядке и по основаниям, предусмотренным законом.
Поскольку в дальнейшем (после 23 июля 2021 г.) интересы Б. продолжил защищать приглашенный им ранее адвокат Е., К. обязан был устраниться от участия в деле сразу по окончании неотложного процессуального действия (для участия в котором он назначался) во избежание обстоятельств «двойной защиты». Повторное вступление К. или иного назначенного адвоката в процесс было бы возможно лишь в связи с новым назначением (на основании нового мотивированного постановления следователя), переданным ему адвокатской палатой, либо по соглашению.
Такой алгоритм обусловлен необходимостью соблюдения адвокатом профессиональных обязанностей, включая обязательность исполнения решений органов адвокатской палаты субъектов Федерации и ФПА. Приоритет законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре перед УПК в данном случае очевиден, поскольку первое предусматривает больший объем гарантий лицу, в отношении которого возбуждено уголовное дело, обеспечивающих непрерывность защиты и право на защиту выбранным адвокатом. На возможность приоритета законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре перед УПК (вследствие предоставления большего объема гарантий) указывал, в частности, Конституционный Суд РФ (Постановление от 17 декабря 2015 г. № 33-П; определения от 21 октября 2008 г. № 673-О-О; от 8 ноября 2005 г. № 439-О и др.).
Также были приняты во внимание доводы письменного объяснения К. о принятии поручения на защиту Б. на одно неотложное процессуальное действие, что исключало его участие в данном деле в дальнейшем, о чем он 1 февраля 2022 г. направил в адрес следователя по почте, а также посредством электронных средств связи уведомление с аналогичными доводами о невозможности участия в данном деле.
Относительно доводов Б. о желании получать правовую помощь назначенного адвоката К. (без заключения с ним соглашения) наряду с двумя приглашенными им защитниками (адвокатами Е. и П.) Совет напомнил разъяснение Пленума Верховного Суда РФ об отсутствии у лица права на выбор защитника по назначению (Постановление от 30 июня 2015 г. № 29 «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве»).
Еще один пример из дисциплинарной практики АП СК интересен тем, что продолживший вопреки этическим правилам участие в уголовном деле защитник (ранее назначенный для участия в одном неотложном действии при наличии приглашенного адвоката) не явился в другое судебное заседание, где он являлся защитником по соглашению, мотивировав неявку занятостью в деле, из которого обязан был устраниться.
Занятость адвоката в другом деле при отсутствии законных оснований для участия в нем не была признана уважительной причиной неявки в заседание.
Итак, в палату поступило обращение судьи районного суда в отношении адвоката Ч. в связи с неявкой последнего в судебное заседание по уголовному делу в отношении С., защиту которой адвокат осуществляет на основании соглашения.
Квалификационная комиссия усмотрела в действиях Ч. нарушения подп. 4 п. 1 ст. 7 Закона об адвокатуре и ряда статей КПЭА. Решением Совета АП СК адвокат был привлечен к дисциплинарной ответственности в виде замечания.
В ходе дисциплинарного разбирательства было установлено, что в производстве районного суда находится уголовное дело в отношении С., обвиняемой по ч. 1 ст. 111 УК. Адвокат Ч., являющийся защитником подсудимой по соглашению, не явился 14 октября 2021 г. в судебное заседание, так как участвовал в другом заседании – по продлению меры пресечения обвиняемой Б., защиту которой он осуществлял по назначению.
Несмотря на объяснение Ч. о наличии уважительной причины неявки в судебное заседание по делу С. (в связи с участием в то же время в заседании по делу Б.), доводы обращения судьи о неявке защитника, срыве судебного заседания и проявлении явного неуважения к суду и другим участникам процесса были приняты во внимание Квалификационной комиссией АП СК, поскольку законные основания для участия в другом судебном заседании у адвоката отсутствовали.
Данный вывод основывался на следующем.
При проверке автоматизированной системы учета и распределения дел по назначению было установлено, что 9 июня 2021 г. факсимильной связью в ЦСЮП АП СК поступило постановление следователя о назначении адвоката для рассмотрения ходатайства об избрании Б. меры пресечения в виде заключения под стражу в связи с неявкой адвоката по соглашению Ф. (в постановлении указывалось «ввиду отказа Ф. от участия в указанном процессе»).
Поскольку избрание меры пресечения в виде заключения под стражу является неотложным процессуальным действием, в соответствии с п. 2.7, 4.6 и 5.7 Правил АП Ставропольского края по исполнению Порядка назначения адвокатов в качестве защитника в уголовном судопроизводстве, утвержденных решением Совета АП СК от 11 июня 2019 г., адвокат Ч. 9 июня 2021 г. был назначен защитником Б. для представления ее интересов в районном суде при рассмотрении ходатайства следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. Других назначений на защиту Б. в ходе предварительного следствия и в суде адвокату не передавалось.
При передаче адвокату назначения координатор ЦСЮП неоднократно указывал, что Ч. назначается защитником только на одно неотложное процессуальное действие в связи с невозможностью явки защитника по соглашению, что подтверждалось аудиозаписью телефонного разговора между адвокатом и координатором.
Между тем из объяснения Ч. следовало, что он произвольно продолжил защиту Б. при наличии в деле адвоката по соглашению и участвовал в иных процессуальных действиях, в том числе назначенных на 14 октября 2021 г.
В соответствии с п. 1 Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве (принят VIII Всероссийским съездом адвокатов 20 апреля 2017 г.) основанием для осуществления защиты является соглашение об оказании юридической помощи либо постановление о назначении защитника, вынесенное дознавателем, следователем или судом, при условии соблюдения порядка оказания юридической помощи по назначению, установленного в соответствии с законодательством.
Согласно Правилам АП СК по исполнению Порядка назначения адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве, утвержденного решением Совета ФПА от 15 марта 2019 г., адвокат не вправе самостоятельно принимать назначения в отсутствие поручения ЦСЮП.
Согласно Рекомендациям Совета ФПА об обеспечении непрерывности защиты по назначению защитник по назначению не вправе в том числе продолжать ранее начатое им участие в дознании, предварительном следствии либо в рассмотрении дела судом при наличии у подозреваемого (обвиняемого) защитника по соглашению, от которого тот не отказался и который не отведен от участия в деле в порядке и на основаниях, предусмотренных законом. Соответственно, если в дальнейшем интересы обвиняемого продолжает защищать приглашенный им ранее адвокат, то назначенный защитник обязан устраниться от участия в деле сразу по завершении неотложного процессуального действия (для участия в котором он назначался) во избежание «двойной защиты».
Однако предполагая возможное нарушение прав Б. в связи с «двойной защитой», Совет принял во внимание отсутствие жалоб доверителя в адвокатскую палату либо жалоб защитника Ф. на действия адвоката Ч. в связи с изложенными обстоятельствами, что исключает дисциплинарное преследование в этой части.
В то же время доводы судьи о неявке адвоката в отсутствие уважительных причин в заседание 14 октября 2021 г. по уголовному делу в отношении С. нашли подтверждение.
