Право на свободу вероисповедания

Комитет министров Совета Европы призвал российские власти незамедлительно восстановить право последователей «Свидетелей Иеговы» на свободу вероисповедания.

Напомню, в 2017 г. Верховный Суд РФ Решением от 20 апреля по делу № АКПИ17-238 признал «Свидетелей Иеговы» экстремисткой организацией. После этого в России начались массовые уголовные преследования последователей этой религиозной организации, которые подвергались пыткам и жестокому обращению и получали существенные сроки лишения свободы (как правило, 6 лет колонии).

Российская практика по отношению к «Свидетелям Иеговы»

Позиция российских властей до сих пор представляется непонятной. С одной стороны, Президент РФ Владимир Путин отметил: «“Свидетели Иеговы” тоже христиане, за что их преследовать, я тоже не очень понимаю» и заявил: «Мы должны одинаково относиться к представителям всех религий – это правда, но все-таки учитывать страну и общество, в котором мы живем, тоже нужно. Правда, это совсем не значит, что мы представителей религиозных сообществ должны зачислять в какие-то там деструктивные – даже не то что в террористические – организации. Конечно, это чушь полная, надо внимательно с этим разобраться». При этом даются соответствующие распоряжения, поручения.

С другой стороны – преследования за веру продолжаются. Так, в конце сентября в Засвияжском районном суде г. Ульяновска начались прения сторон по уголовному делу в отношении очередной группы верующих «Свидетелей Иеговы», в котором прокурор запросил для шести фигурантов дела наказание в виде лишения свободы сроком от 3 до 7 лет.

Накануне суд в Севастополе также постановил заключить под стражу четырех участников «Свидетелей Иеговы»¹. Обыски прошли 1 октября у 9 членов организации, четверых мужчин и женщину поместили в ИВС, но к полуночи женщину отпустили. Задержанных обвиняют по ст. 282.2 УК РФ (организация деятельности экстремистской организации).

К сожалению, свободы вероисповедания, как и других свобод, с каждым годом в нашем обществе становится все меньше. Любые направления, где люди способны к объединению и созданию организаций, не управляемых государством напрямую, тщательно контролируются и нередко запрещаются.

Таким образом, вмешательство Комитета министров Совета Европы представляется своевременным и необходимым. Письмо Комитета государству игнорировать очень сложно, поэтому органам власти придется занять определенную позицию в отношении «Свидетелей Иеговы» – либо освободить и реабилитировать осужденных верующих и прекратить их уголовное преследование, либо внятно объяснить наличие значимых для общества причин, ввиду которых в России стало возможным преследование за вероисповедание.

Комитет министров СЕ и его роль в исполнении решений ЕСПЧ

Чуть подробнее о том, как функционирует Комитет министров СЕ, его роли, функциях и полномочиях применительно к исполнению государствами – членами Совета Европы решений ЕСПЧ.

После вынесения Европейским Судом решения оно направляется не только заявителю и государству-ответчику, но и в Комитет министров СЕ (п. 2 ст. 46 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, далее – Конвенция). При этом государство-ответчик должно проинформировать Комитет министров о своевременном исполнении решения ЕСПЧ. Далее по каждому делу секретариат по согласованию с государством-ответчиком определяет необходимые меры и предполагаемый график их принятия. При неполучении ответа Комитет министров повторяет запрос через каждые полгода, однако права устанавливать для государства определенные сроки для принятия соответствующих мер у него нет.

На этом этапе, который при нормальных обстоятельствах не должен превышать 6 месяцев, дело вносится в повестку дня для ознакомления делегатов Комитета министров СЕ. Необходимость проведения дебатов рассматривается по следующим критериям:

• ситуация заявителя после нарушения требует особого контроля;
• дело вносит изменения в прецедентную практику ЕСПЧ;
• дело выявляет системную проблему, которая может повлечь новые жалобы в будущем;
• дело противопоставляет государства-участники.

Указанные категории дел должны войти в повестку дня до окончания начальной стадии контроля за исполнением решения ЕСПЧ.

Есть и иные ситуации, подлежащие разрешению, – в частности, когда:

• существует разногласие между секретариатом и правительством государства-ответчика в том, что касается мер, которые необходимо принять;
• в процессе исполнения обнаруживается значительное отставание от графика, указанного в плане действий;
• дело является предметом требования о проведении дебатов со стороны делегации или секретариата. При этом подразумевается, что в случае возражения государства-ответчика или секретариата дебаты проводиться не будут.

Перечисленные ситуации рассматриваются по мере необходимости. При этом Комитет министров не проводит дебаты, если меры, которые необходимо принять государству-ответчику, не встречают противодействия со стороны властей.

Следует также отметить, что Протокол № 14 к Конвенции наделяет данный орган полномочием инициировать процедуру в Большой Палате ЕСПЧ против государства-ответчика, отказывающегося исполнять окончательное решение Европейского Суда по делу, в котором является стороной, после того как от него этого потребовали. Цель данной процедуры – добиться от ЕСПЧ вынесения решения, если государство-ответчик нарушило свое обязательство, предусмотренное п. 1 ст. 46 Конвенции.

Подчеркну, что данная процедура не ставит перед ЕСПЧ повторно вопрос о нарушении Конвенции государством-ответчиком, решенный в первом постановлении, и не предусматривает выплату государством, нарушившим п. 1 ст. 46 Конвенции, денежного штрафа. Она рассматривается как средство политического давления, составляющее способ обжалования уклонения от обязательств в Большой Палате. В связи с этим вынесения Большой Палатой постановления достаточно, чтобы государство-ответчик исполнило первоначальное постановление ЕСПЧ.

После принятия постановления ЕСПЧ, констатирующего нарушение Конвенции, государство-ответчик, как правило, принимает меры общего характера или индивидуальные. К первым можно отнести изменение законодательства, деятельность исполнительной власти по принятию нормативных правовых актов или по изменению практики, изменение судебной практики, административные меры, публикацию постановлений ЕСПЧ и резолюций Комитета министров и Парламентской ассамблеи СЕ, а также меры практического характера – с целью внесения соответствующих изменений в законодательство.

В России исполнение решений ЕСПЧ в части мер общего характера реализуется на основании Указа Президента РФ от 20 мая 2011 г. № 657 Минюстом, при этом по результатам принятых мер проводится ежегодный мониторинг правоприменения, а президенту представляются ежегодные доклады о результатах мониторинга.

Критерий экстремизма как универсальный инструмент проследования неугодных

Возможно, описываемое событие позволит приостановить расширяющуюся в России стигматизацию граждан и организаций по критерию экстремизма, используемого как некий универсальный инструмент, порой выборочно и непредсказуемо, зачастую без учета наличия реальной опасности обществу. На сегодняшний день экстремистская организация – это общественное или религиозное объединение либо иная организация, в отношении которых по основаниям, предусмотренным соответствующим федеральным законом, судом принято вступившее в силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности.

Охват направлений, подпадающих под понятие «экстремистская организация», постоянно расширяется – теперь туда включают уже не только реально существующие, зарегистрированные организации, но и своды и модели понятийных норм поведения.

Так, 17 августа Верховный Суд РФ в закрытом заседании признал экстремистской организацией движение «АУЕ». При этом поскольку движения как такого вообще не существует (нет устава, целей, задач, членства), причастными к нему с последующими преследованиями по «экстремистской» статье будут признавать на основании критериев, известных лишь правоохранительным органам. При этом даже само решение ВС обществу недоступно, так как вынесено в закрытом заседании и не опубликовано. Недоступно оно и для обжалования – Судебная коллегия ВС отказалась рассматривать нашу апелляционную жалобу. Вопрос о возможности обжалования в настоящее время решается в апелляционной коллегии Суда.

Исходя из акта ВС, любая деятельность, связанная с «АУЕ», запрещена на территории России, действия последователей движения приравниваются к организации экстремистского сообщества и могут наказываться лишением свободы на срок до 12 лет и штрафом до 700 тыс. руб. По данным Генпрокуратуры, в России у данного движения больше 34 тыс. активных приверженцев в 40 регионах, из которых до 40% – подростки 13–17 лет. В социальных сетях существует как минимум 39 тыс. тематических сообществ.

При этом законодательство не позволяет оценить деятельность несуществующей организации – в частности, признать ее экстремистской и запретить. По сути, в данном случае Верховный Суд запретил некие негласные понятийные нормы поведения, без четкого обозначения таких норм и публичного оповещения о содержании запрета.

Принцип «правовой определенности» требует от любого закона быть предсказуемым. В соответствии с позицией ЕСПЧ норма не может трактоваться как «закон», если она не сформулирована с такой степенью точности, чтобы гражданин – при необходимости с соответствующей помощью – мог предвидеть последствия, которые может повлечь его действие. Обжалуемое решение не позволяет предугадать, какое именно действие и при каких обстоятельствах может быть сочтено преступным – будут ли наказываться участие в том или ином тематическом сообществе в соцсетях, ироничные публикации, демонстрация относимой к околокриминальному миру символики (в том числе наличие татуировок, использование устоявшихся фраз и т.п.) и насколько строгим будет наказание за названные действия.

Добавлю, что на первом этапе в принятии жалобы к рассмотрению было отказано на том основании, что заявитель не является лицом, участвующим в данном деле, обжалуемым решением не разрешался вопрос о его правах и обязанностях. Однако, как я указал в жалобе, обжалуемое судебное решение прямо и непосредственно затрагивает права заявителя жалобы, закрепленные в ст. 29 Конституции РФ, а также ст. 9, 10 Конвенции, что создает разумную вероятность быть подвергнутым уголовному преследованию любого, кто использует «понятия» в быту и онлайн-общении, а также участников митингов из числа молодежи или лиц, привлекавшихся ранее к уголовной ответственности (см. п. 159 Постановления ЕСПЧ по делу «Роман Захаров против России»).