А. обратился в суд с иском к крупной лизинговой компании о расторжении договора купли-продажи автомобиля, возврате уплаченных денежных средств, а также о взыскании неустойки, штрафа за несоблюдение в добровольном порядке требований потребителя и компенсации морального вреда.
В исковом заявлении А. указал, что на приобретенный автомобиль наложено ограничение (арест службы судебных приставов), о котором не сообщалось потребителю при продаже транспортного средства. В силу ареста невозможны постановка автомобиля на государственный регистрационный учет и, соответственно, полноценное использование и распоряжение.
Ответчик возражал, что в соответствии со ст. 23 Федерального закона от 29 октября 1998 г. № 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)» на предмет лизинга не может быть обращено взыскание третьего лица по обязательствам лизингополучателя, в том числе в случаях, если предмет лизинга зарегистрирован на имя лизингополучателя. О наложении ограничений на автомобиль в момент заключения договора ответчику известно не было.
Рассмотрев аргументы сторон, суд первой инстанции решил, что исковые требования следует удовлетворить частично: договор купли-продажи подлежит расторжению, а уплаченные денежные средства должны быть взысканы с ответчика. Суммы неустойки, штрафа и компенсации морального вреда суд уменьшил в пять раз, применив ст. 333 Гражданского кодекса РФ по своей инициативе, в отсутствие соответствующего заявления ответчика и доказательств несоразмерности неустойки и штрафа.
Суд указал на предоставленное ему право снизить размер неустойки в случае ее чрезмерности по сравнению с последствиями нарушения обязательств. Такая возможность – один из предусмотренных в законе правовых способов, направленных против злоупотребления правом свободного определения размера неустойки, т.е. по существу – на реализацию требования ч. 3 ст. 17 Конституции РФ, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.
В обоснование своей позиции суд привел Определение Конституционного Суда РФ от 21 декабря 2000 г. № 263-О, в котором выражено мнение, что в п. 1 ст. 333 ГК РФ «речь идет не о праве суда, а, по существу, о его обязанности установить баланс между применяемой к нарушителю мерой ответственности и оценкой действительного (а не возможного) размера ущерба».
Определением апелляционной инстанции вышеназванное решение оставлено без изменения, а определением кассационной инстанции отказано в передаче дела на рассмотрение Президиума Московского городского суда.
Исходя из буквального толкования ст. 333 ГК РФ (в редакции Федерального закона от 8 марта 2015 г. № 42-ФЗ) суду не запрещено уменьшать размер неустойки без заявления должника, если последний не является лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность.
В п. 34 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 г. № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» разъяснено: применение ст. 333 ГК РФ по делам о защите прав потребителей возможно в исключительных случаях и по заявлению ответчика с обязательным указанием мотивов, по которым суд полагает, что уменьшение размера неустойки допустимо.
Аналогичные положения, предусматривающие инициативу ответчика в уменьшении неустойки на основании ст. 333 ГК РФ, предусмотрены в п. 72 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2016 г. № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств», в котором также указано, что заявление ответчика о применении положений ст. 333 ГК РФ может быть сделано исключительно при рассмотрении дела судом первой инстанции или судом апелляционной инстанции в случае, если он перешел к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции.
Полагаю, что с учетом смысла приведенных правовых норм и постановлений Пленума ВС РФ, а также принципа осуществления гражданских прав своей волей и в своем интересе (ст. 1 ГК РФ) размер неустойки может быть снижен судом на основании ст. 333 ГК РФ только при наличии соответствующего заявления со стороны ответчика. Кроме того, помимо самого заявления о снижении неустойки и штрафа, ответчик в силу положений ч. 1 ст. 56 ГПК РФ обязан представить суду доказательства, подтверждающие явную несоразмерность неустойки и штрафа последствиям нарушенного обязательства, а суд должен обсудить данный вопрос в судебном заседании и указать мотивы, по которым он пришел к выводу об удовлетворении такого заявления.
Таким образом, в настоящем деле для применения ст. 333 ГК РФ необходимо одновременное наличие двух условий:
- заявления о несоразмерности неустойки;
- представления доказательств явной несоразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства.
В описанном мной деле ответчик является юридическим лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность; в суды первой и апелляционной инстанций с заявлением о снижении суммы неустойки и штрафа не обращался, доказательств наличия исключительных обстоятельств, не позволивших ответчику выполнить требование истца, не представил. Несогласие с заявленными исковыми требованиями не эквивалентно заявлению о снижении размера взыскиваемых штрафных санкций в связи с их несоразмерностью.
Положение п. 1 ст. 333 ГК РФ в системе действующего правового регулирования по смыслу, придаваемому ему сложившейся правоприменительной практикой, не допускает возможности решения судом вопроса о снижении размера неустойки (штрафа) по мотиву явной несоразмерности последствиям нарушенного обязательства без заявлений ответчиками соответствующих требований, представления доказательств, подтверждающих такую несоразмерность и без обсуждения этого вопроса в судебном заседании (определения Конституционного Суда РФ от 15 января 2015 г. № 7-О, от 15 января 2015 г. № 6-О; определения СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 16 января 2018 г. № 32-КГ17-36, от 12 сентября 2017 г. № 32-КГ17-28, от 6 июня 2017 г. № 71-КГ17-5, от 20 декабря 2016 г. № 71-КГ16-17, от 1 ноября 2016 г. № 5-КГ16-172, от 5 июля 2016 г. № 34-КГ16-8, от 30 июня 2015 г. № 5-КГ15-82, от 30 июня 2015 г. № 5-КГ15-77).
Несмотря на отсутствие перечисленных обстоятельств, суды применили ст. 333 ГК РФ к отношениям сторон, при этом в судебных актах не привели основанных на законе мотивов, по которым сочли возможным снизить размер взыскиваемой неустойки и штрафа, а также не указали, в чем заключается несоразмерность неустойки последствиям нарушения обязательства.
Итак, суды применяют на практике ст. 333 ГК РФ даже в отсутствие соответствующих заявлений сторон, а если такие заявления делаются, в них отсутствует аргументация несоразмерности неустойки (штрафа), т.е. суды в большинстве случаев, уменьшая размер неустойки (штрафа), нарушают принцип состязательности сторон.
Данная правовая проблема уже давно существует в правоприменительной практике, однако пока все больше вопросов, нежели ответов.
По моему мнению, для разрешения проблемы применения ст. 333 ГК РФ необходимо установить категорию споров (где должник – не предприниматель), на которые распространяется действие данной статьи, исключить из нее споры о защите прав потребителей или установить исключительные критерии несоразмерности неустойки (штрафа) последствиям нарушения обязательств, служащие основанием для снижения судом неустойки (штрафа) по данной категории споров.
