В конце августа Следственный комитет России переквалифицировал уголовное дело в отношении двоих граждан 1984 и 1998 г.р., обвиняемых в нападении на адвоката АП Московской области Елену Пономарёву, представителем которой я являюсь, с ч. 2 ст. 213 («Хулиганство») УК РФ на преступление против правосудия – ч. 4 ст. 296 Кодекса.
Ранее «АГ» писала об обстоятельствах совершения преступления, а также о том, что лица, причастные к нападению на адвоката, задержаны.
Осуществление мной полномочий представителя потерпевшей выявило, на мой взгляд, ряд существенных проблем в нормах Особенной части УК РФ, не учтенных до настоящего времени, в том числе их несовершенство в части ответственности за преступления в отношении участников уголовного судопроизводства.
В диспозиции ст. 296 «Угроза или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования» УК РФ в целом верно перечислены лица, являющиеся участниками производства по уголовным делам. Каждый из участников производства по уголовному делу – начиная с судьи, в чьем производстве находится дело, и заканчивая свидетелями, подлежащими допросу на различных стадиях производства по делу, – выполняют свои процессуальные роли, общей задачей которых является установление истины в таком общественно значимом процессе, как отправление правосудия.
Как ни странно, но наименее защищенной с точки зрения закона категорией лиц, указанных в диспозиции ст. 296 УК, являются защитники, т.е. в большинстве случаев адвокаты. Именно они выполняют профессиональные функции на основании соглашения или по назначению в порядке ст. 51 УПК РФ и подчас становятся жертвами негативной, я бы даже сказал, намеренно негативной оценки их действий со стороны третьих лиц, в том числе тех, кто формирует «тактику» защиты вопреки КПЭА, делая основной упор не на знания и профессиональные возможности, а на создание процессуальных «ловушек» в которые, по их ошибочному мнению, должны «попасть» именно коллеги, ранее выполнившие полномочия защитников по уголовному делу.
Так, несмотря на все возрастающую ответственность участников производства по уголовным делам, нормы ст. 296 УК продолжают предусматривать ответственность за так называемое «бескорыстное» совершение преступления в отношении участника уголовного судопроизводства, т.е. квалифицирующие признаки, усиливающие ответственность за такое преступление по найму (за криминальную плату), отсутствуют.
Вместе с тем установленные обстоятельства обсуждаемого уголовного дела свидетельствуют о совершении преступления именно по найму, т.е. за плату, при полной осведомленности исполнителей о том, что жертва является адвокатом. Исполнители преступления получили четкий заказ совершить преступление в отношении адвоката за плату, однако с точки зрения норм ст. 296 УК это юридического значения не имеет, тогда как при оценке общественной опасности содеянного такие обстоятельства, на мой взгляд, подлежат учету судом, поскольку в данном случае речь идет не о личной мести за совершение каких-либо действий участником уголовного судопроизводства, а о выполнении третьими лицами профессиональных криминальных задач за плату – по найму.
Такого рода «недоработки» в законе позволяют следственным органам ошибочно первоначально квалифицировать содеянное в аналогичных случаях как хулиганство – по ст. 213 УК. Впрочем, обычной защитительной позицией такого исполнителя является, как правило, отрицание группы лиц (квалифицирующего признака также нет в ст. 296 УК) и признание совершение хулиганства как преступления, предусматривающего меньшую ответственность.
В связи с этим представляется целесообразным рассмотреть возможность внесения изменений в ст. 296 УК на предмет учета вновь возникающих элементов таких преступлений.
Во-первых, необходимо точно определить в числе участников производства по уголовным делам в качестве возможного объекта преступного посягательства «лицо, имеющее статус адвоката», поскольку защитником в силу УПК может выступать не только адвокат. Согласно ст. 296 УК ответственность в отношении лиц, имеющих специальный статус (например, судьи, адвоката), должна наступать по умолчанию, а не по признаку осведомленности виновного и, соответственно, наличия соответствующего умысла, что существенно осложнит исполнителям задачу избежать ошибки в выборе цели и усилит статус адвоката как лица, в отношении которого законом предусмотрены специальные меры уголовно-правовой защиты в случае причинения ему вреда.
Во-вторых, с учетом конструкции норм ст. 296 УК три из четырех составов названной статьи Особенной части Кодекса являются преступлениями небольшой и средней тяжести, т.е. предусматривают ответственность до пяти лет лишения свободы, и только состав ч. 4 ст. 296 предполагает ответственность за совершение преступления с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, – с учетом санкции статьи с возможностью назначения наказания виновному лицу в виде лишения свободы на срок от пяти до 10 лет, т.е. такое преступление является тяжким. Квалифицирующие признаки «по найму» и «совершение преступления группой лиц» отсутствуют.
В-третьих, квалификация по ч. 4 ст. 296 УК не предусматривает ответственность за тяжкие телесные повреждения или смерть участника уголовного судопроизводства, что позволяет рассматривать такое несовершенство норм указанной статьи Кодекса в качестве «поля для маневра» для лиц, совершивших преступное деяние, в связи с чем квалификация при наступлении более тяжких последствий, чем предусмотрены ч. 4 ст. 296 УК, должна будет осуществляться по «общеуголовным» нормам Особенной части УК. Полагаю, это не в полной мере отвечает цели криминализации такого рода деяний в отношении лиц со специальным статусом и – тем более – предотвращению криминального воздействия (давления) на участников как уголовного судопроизводства, так и производства по иным категориям дел.
В связи с этим представляется целесообразным дополнить ст. 296 УК как минимум дополнительными составами, предусматривающими ответственность за совершение преступлений по ч. 1 и 2 ст. 296 по найму, а равно группой лиц, в том числе повлекших тяжкие телесные повреждения либо смерть потерпевшего, и рассматривать такие деяния как особо тяжкие, исходя из их повышенной опасности для участников производства по уголовным делам, а также объективного наличия и косвенной цели в виде основ конституционного строя государства, одним из элементов которого является независимая судебная власть, осуществляющая повседневное функционирование посредством отправления правосудия, в частности по уголовным делам.
В заключение добавлю, что криминализация ранее не учтенных обстоятельств совершения преступлений в отношении участников уголовного производства и усиление ответственности позволят, на мой взгляд, сократить количество умышленных преступлений данной категории.
