Вчера Конституционный Суд РФ опубликовал на своем сайте Постановление от 29 ноября 2016 г. № 26-П/2016 «По делу о проверке конституционности подпункта 8 пункта 2 статьи 235 Гражданского кодекса Российской Федерации и статьи 17 Федерального закона “О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам” в связи с запросом Верховного Суда Республики Башкортостан».
Подп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ предусматривает в качестве одного из оснований изъятия имущества у собственника обращение такого имущества в доход Российской Федерации по решению суда в тех случаях, когда лицо в соответствии с законодательством о противодействии коррупции не смогло предоставить доказательства законности доходов, на которые это имущество было приобретено.
Согласно же ст. 17 Закона о контроле за соответствием расходов госслужащих и иных лиц их доходам прокурор при получении материалов, свидетельствующих о несоответствии расходов и доходов чиновника и членов его семьи (супруги или супруга, несовершеннолетних детей), подает в суд заявление об обращении в доход Российской Федерации имущества, в отношении которого госслужащим не было предоставлено сведений, подтверждающих его приобретение на законные доходы.
Поводом к рассмотрению дела явилось обращение Верховного Суда Республики Башкортостан, на рассмотрение судебной коллегии по гражданским делам которого находится апелляционная жалоба, поданная супругами Колесник.
Стерлитамакский районный суд РБ удовлетворил требования и.о. прокурора, обратившегося с исковым требованием взыскать в доход государства с супругов Колесник сумму, соответствующую стоимости приобретенного в 2014 г. и впоследствии проданного автомобиля в размере 2 800 000 руб. Районный суд согласился с доводами и.о. прокурора об отсутствии сведений о том, что автомобиль был приобретен на законные доходы.
Согласно закону, если общая сумма сделок членов семьи превышает их доходы за три предшествовавших отчетному периоду года, такие сделки и источники средств на них должны быть отражены в декларации госслужащего, а стоимость покупки супругов Колесник на 98 000 руб. превышала сумму полученных ими доходов. Однако госпожа Колесник, являющаяся муниципальной служащей, не отразила их в декларации. Доказательства, на которые ссылались ответчики в подтверждение приобретения автомобиля на законные доходы, судом были отвергнуты как составленные и представленные в заседании с целью придать видимость законности приобретения.
Однако Верховный Суд Республики Башкортостан, усомнившись в конституционности указанных выше норм, решил приостановить производство по апелляционной жалобе супругов Колесник, чтобы обратиться в Конституционный Суд РФ с соответствующим запросом.
По мнению Верховного Суда Республики Башкортостан, предусмотренный оспариваемыми нормами учет общего дохода лишь за три последних года, предшествующих году, в котором понесены контролируемые расходы, не допускает возможность учета полученных ранее доходов, а также в данном году до таких расходов. Также нормы препятствуют принятию судом дополнительных доказательств законности полученных доходов, представленных в судебном заседании. А при отсутствии сведений, подтверждающих приобретение части имущества на законные доходы, позволят обращать его в доход государства в полном объеме; а также позволяют обращать взыскание на имущество, принадлежащее не государственному служащему, а его супругу или супруге. Кроме того, допускают расширительное толкование, позволяя отчуждать не только имущество, прямо указанное в законе, но и денежные средства, полученные от продажи такого имущества.
Конституционный Суд РФ, рассмотрев запрос Верховного Суда Республики Башкортостан, в вынесенном постановлении отметил, что обращение по решению суда в доход государства имущества, принадлежащего госслужащему и перечисленным в законе членам его семьи в случае, если оно приобретено на доходы, законность которых не подтверждена, хотя и является ограничением конституционного права собственности, введено в целях борьбы с коррупцией и как таковое направлено на защиту конституционно значимых ценностей, поэтому не нарушает требования Конституции РФ.
Конституционный Суд РФ также напомнил, что текущее законодательство позволяет государственному служащему и в ходе контрольных мероприятий, и в суде доказывать всеми доступными способами законность происхождения средств, затраченных на приобретение того или иного имущества, независимо от того, когда эти средства были им получены, отражены ли они в соответствующей декларации или обнаружены госорганами в ходе проверки. Суд в свою очередь оценивает доказательства о законности происхождения средств, позволивших приобрести имущество, представленные как госслужащим, так и указанными в законе членами семьи.
Согласившись с тем, что буквальный смысл оспариваемой нормы ГК РФ позволяет изъять имущество в целом, независимо от того, что в какой-то части затраты на его приобретение могли быть произведены из законных доходов, Конституционный Суд РФ отметил, что в отдельных случаях – особенно при незначительности разницы между расходами и доходами – не исключает право суда с учетом фактических обстоятельств конкретного дела обращать в доход государства только ту часть имущества, законность приобретения которой не доказана.
Заложенная в законе возможность обращать взыскания на имущество, принадлежащее не государственному служащему, а его супругу или супруге, по мнению Конституционного Суда РФ, «обусловлена налагаемыми на государственного служащего ограничениями, вытекающими из его правового статуса, и призвана минимизировать риск злоупотреблений при оформлении того или иного имущества в собственность, а потому не может рассматриваться как несоразмерное ограничение конституционных прав членов семьи госслужащего». Аналогичного подхода придерживается Европейский суд по правам человека, отметил суд.
Конституционный Суд РФ также не согласился с Верховным Судом Республики Башкортостан в том, что ст. 17 Закона о контроле за соответствием расходов госслужащих и иных лиц их доходам допускает расширительное толкование, позволяя отчуждать не только имущество, прямо указанное в законе, но и денежные средства, полученные от продажи такого имущества. Если собственник имущества, приобретенного на незаконные доходы, реализовывает его, чтобы избежать обращения в доход государства, полученные в ходе такой операции средства фактически выступают его денежным эквивалентом, пояснил Конституционный Суд РФ.
Несмотря на то, что Конституционный Суд РФ признал оспариваемые нормы не противоречащими Конституции РФ, он отметил, что это не исключает необходимости законодателя уточнить основания и порядок применения такой меры наказания, как обращение имущества в доход государства, в том числе в части предоставления госслужащим и указанными в законе членами его семьи доказательств законного происхождения средств, позволивших приобрести спорное имущество, а также предусмотреть особенности обращения взыскания на имущество при выявлении незначительного расхождения размера расходов на его приобретение и размера доходов, законность происхождения которых подтверждена.
По мнению руководителя конституционной практики адвокатской конторы «Аснис и партнеры» МГКА Дмитрия Кравченко, постановление Конституционного Суда РФ в целом не содержит неожиданностей. Вопрос о возможности представления в суде любых доказательств, в том числе в обоснование более ранних доходов чиновников, разрешен судом, по мнению адвоката, очевидным и правильным образом – в пользу полноценности и непосредственности судебного разбирательства. При этом Конституционный Суд РФ сохранил для родственников чиновников гарантию личного участия в судебном разбирательстве, что призвано обеспечить возможность самостоятельной защиты ими своих прав.
«Жаль, что заявитель не поставил, а Конституционный Суд РФ, соответственно, не разрешил в этом деле довольно тонкий вопрос о правовой определенности в части стабильности правового регулирования и правопорядка, – отметил адвокат. – Ведь законность происхождения средств, приобретенных относительно давно, задолго до нового антикоррупционного регулирования, например наличных денег, может быть непросто, а иногда и невозможно доказать: архивные документы и выписки могут быть физически уничтожены за давностью. И в данном случае добросовестный чиновник ставится в ситуацию, когда новое антикоррупционное регулирование не соответствует его правомерным ожиданиям, притом что презумпция его виновности остается на месте».
По мнению адвоката, не исключено, что этот вопрос будет поставлен другими заявителями в будущем.
Вместе с тем Дмитрий Кравченко отмечает, что Конституционным Судом РФ оставлено достаточно широкое усмотрение в вопросе частичного изъятия имущества, и для судов может оказаться непростой задачей не ошибиться в этом усмотрении.
«Впрочем, Конституционный Суд РФ одновременно и намекнул законодателю на возможность устранения этой некоторой неопределенности, что тот, вероятно, со временем реализует», – отметил адвокат Дмитрий Кравченко.
Управляющий партнер коллегии адвокатов «Старинский, Корчаго и партнеры» Владимир Старинский выразил с коллегой солидарность в том, что этот момент в постановлении Конституционного Суда РФ вызывает сомнения. Кроме того, он обратил внимание, что формулировка «не препятствуют суду», использованная в положении об оценке допустимости предоставления супругу служащего или его несовершеннолетним детям возможности предъявить доказательства в подтверждение законного происхождения средств, на которые было приобретено оцениваемое имущество, также порождает вопросы. «Таким образом, постановление не обязывает, а лишь наделяет суд правом на осуществление соответствующих процедур, – объяснил он. – Подобный подход неизбежно приведет к нарушению принципа единообразия судебной практики, что потребует переоценки порядка применения ставших предметом дискуссии норм закона».
Член Совета АП Белгородской области Борис Золотухин считает, что Конституционный Суд РФ в тексте постановления сделал более чем существенную оговорку, выразив позицию, что ограничение конституционных прав граждан должно быть не только юридически, но и социально оправданно. «Обратив внимание на не ратифицированную Российской Федерацией ст. 20 Конвенции ООН против коррупции и указав, что любое наказание (в том числе обращение имущества в доход государства) может быть применено лишь за установленное правонарушение (уголовное, административное), Конституционный Суд РФ тем не менее допускает возможность применения такового в отношении лица и его близких в случае невозможности, а также неспособности доказать ими законность приобретения имущества в гражданском процессе», – с сожалением отметил адвокат.
