24 октября в Москве состоялся юридический форум «ПравоТех», на котором юристы обсудили свою профессию и будущее отрасли с учетом влияния на нее высоких технологий. В рамках форума, в частности, состоялись дискуссии «AI в юридическом (и не только) бизнесе» и «Будущее отрасли ЛигалТех».
На первой сессии модератором выступила основатель Студии искусственного интеллекта FOKINA.AI Дарья Фокина, которая поинтересовалась у участников, какие инструменты ИИ они используют в своей работе. Старший юрист компании i-legal Алексей Насанбаев, старший юрист компании MTS AI Кирилл Дьяков, генеральный директор команды MIL Team Алексей Гончаров, менеджер по ИИ-продуктам компании Just AI Иван Степнов поделились своим опытом. Они рассказали, что ассистенты ИИ помогают им в написании и редактировании текстов, например ChatGPT можно использовать как инструмент для подготовки кратких версий справок для клиента. Также они отметили, что с помощью такого инструмента возможно проанализировать риски при заключении того или иного контракта. Вместе с тем участники дискуссии напомнили, что человек не исключается из этого процесса полностью, ему необходимо перепроверять выполненную инструментом ИИ работу.
В рамках сессии спикеры рассуждали о том, кто несет ответственность за продукт, созданный при помощи ИИ, и как это будет регулироваться в будущем. Кирилл Дьяков рассказал о случае в Великобритании, где семья купила книгу о грибах в американском интернет-магазине. Прочитав книгу, люди сходили за грибами, приготовили их по рецепту, указанному в книге, после чего отравились и оказались в больнице. Позже выяснилось, что книга была полностью написана нейросетью и выложена в интернет-магазин, который это признал. Возник вопрос, кто отвечает за вред, причиненный этой книгой. Кирилл Дьяков отметил, что в подобном случае ответственность за причиненный вред должны нести либо издательство, либо автор. Однако здесь дискуссионным остается вопрос, кто является автором. Как пояснил эксперт, в данном случае интернет-магазин полностью снял с продаж книгу и возместил семье ущерб.
Алексей Насанбаев отметил, что в данном случае в настоящий момент глобально рассматриваются три варианта того, кто должен нести ответственность: автор, который загрузил соответствующий запрос на издание такой книги и продал ее в издательство; нейросеть или сами создатели нейросети, которые дали алгоритмы, приведшие к тому, что она сгенерировала неправильный ответ. В итоге обсуждения спикеры пришли к выводу, что ответственность за продукт, созданный при помощи ИИ, должна нести организация, которая решила использовать данные инструменты в своей работе.
Алексей Насанбаев привел другой пример: в Канаде и Южной Корее пользователи с помощью нейросети генерировали себе эротический контент определенного характера, который был запрещен законодательством данных стран. В итоге пользователи, которые сгенерировали этот контент, понесли ответственность. Однако, как считает Алексей Насанбаев, возникает вопрос: если сама нейросеть позволяет сгенерировать такой контент и не блокирует его, почему создатель нейросети не должен также нести за это ответственность? В связи с этим Алексей Гончаров подчеркнул, что в современном мире только начинают формироваться инструменты, распределяющие ответственность между всеми сторонами, данная регуляция только выстраивается. Дарья Фокина отметила, что при заключении договоров с провайдерами нейросетей в соглашениях необходимо четко прописывать, кто будет нести ответственность за некорректную работу таких инструментов, поскольку на данный момент нет единого регулирования.
Эксперты также затронули вопрос о том, кому должны принадлежать права на сгенерированный нейросетью контент: изображение, видео, тексты. В частности, Кирилл Дьяков поделился, что российские суды в таких спорах исследуют то, вносил ли автор сгенерированного контента творческий вклад в его создание. Алексей Насанбаев полагает, что ответ на данный вопрос зависит от того, что указано в национальном законодательстве и в пользовательском соглашении, однако первое должно превалировать над вторым, поскольку в пользовательском соглашении можно написать все что угодно.
Участники дискуссии констатировали, что на сегодняшний день участились случаи недобросовестного использования технологий синтеза речи. Они отметили, что на данный момент российским законодательством прямо не предусмотрено получение согласия обладателя голоса на его использование, т.е. право на голос и его охрану не закреплено. Для исправления этой ситуации соответствующий законопроект был внесен в Госдуму в сентябре этого года. Эксперты обсудили несколько случаев, когда права на голос или внешность нарушались.
Кроме того, спикеры поделились мнением относительно того, как может трансформироваться роль юриста в будущем в связи с развитием роли ИИ. Эксперты отметили, что в ближайшем будущем будет явно больше юристов по вопросам ИИ, юристам придется обучиться тому, как использовать нейросеть, однако глобально ситуация, по крайней мере в ближайшие пять лет, сильно не изменится. Эксперты назвали главные качества и навыки, которые будут необходимы юристу в будущем: критическое мышление, методологическая способность работать с таким инструментом, понимание бизнес-процессов, адаптивность.
Сооснователь сообщества юристов Link Юлия Кузьмичёва выступила модератором на сессии, посвященной будущему отрасли Legal tech. Участники дискуссии в своих выступлениях рассуждали о том, как изменится рынок в ближайшее время и как юристу подготовиться к переменам.
Партнер компании «Технологии доверия» Максим Кандыба рассказал о результатах, полученных в рамках «бенчмаркинга юридической функции» – исследования о деятельности юридических департаментов российских компаний. В рамках данного исследования анализируются характеристики, непосредственно влияющие на эффективность юридических департаментов. Эксперт пояснил, что они измеряют то, насколько рынок инхаус-юристов готов уделять внимание, проявлять интерес в отношении технологий.
Как отметил Максим Кандыба, данные свидетельствуют о том, что 76% участников исследования фактически инвестировали в 2023 г. в повышение эффективности за счет внедрения новых инструментов автоматизации и цифровизации. В прошлые годы данный показатель составлял лишь 20-30%. В рамках бенчмаркинга участникам задавался вопрос о том, насколько важно иметь инструменты автоматизации и цифровизации: 85% ответили, что «обязательно нужно», 15% – «хорошо бы». Согласно данным исследования в 2023 г. 14% участников потратили более 15 млн руб. на автоматизацию, а 72% участников определенно будут и планируют в ближайший год инвестировать в повышение эффективности за счет внедрения новых инструментов. В связи с этим, по словам эксперта, наблюдается ключевой тренд: сохранение планов по увеличению инвестиций в решения по автоматизации и цифровизации.
Также Максим Кандыба отметил, что в рамках исследования выяснялось, использовал ли юридический департамент компании в прошлом году технологии, основанные на применении ИИ. Так, участникам задавался вопрос о том, планирует ли их компания приобретать, разрабатывать или обновлять инструменты, основанные на применении ИИ, в течение ближайшего года: 31% респондентов ответили отрицательно. В связи с этим, подчеркнул он, становится ясно, что на данный момент инструменты с ИИ – новое направление повышения операционной эффективности юридических департаментов.
Руководитель венчурного фонда МТС Никита Рогозин высказал мнение о том, что данные указанного исследования в части бюджета на автоматизацию являются скорее пессимистичным для российских вендоров показателем. «Сколько юристам готовы дать на автоматизацию – капля в море, юристы не могут защитить свой бизнес-план в таком случае», – полагает он. Относительно использования юридическими департаментами технологий, основанных на применении ИИ, эксперт отметил, что внедрение каких-либо дополнительных инструментов в юридической сфере крайне редко приводит к увольнению сотрудников, это скорее приведет к росту производительности компаний, увеличению эффективности, поэтому в таком плане риска как такового нет.
В рамках дискуссии спикеры также обсудили вопрос о том, будут ли инхаус-юристы работать в одном цифровом пространстве. По их мнению, единой платформой не удастся закрыть все потребности рынка. Если IT-провайдеры увидят такой запрос и воспримут его как мощный, тогда могут начаться консолидационные процессы. Юрист, основатель Legal Data Ангелина Севостьянова отметила, что на данный момент такая консолидация есть, но только для крупных юридических компаний. Она также рассказала об актуальных проблемах инвестирования в legaltech-стартапы.
