Не так давно исполнительный вице-президент Адвокатской палаты Ставропольского края Никита Трубецкой опубликовал на страницах «АГ» рекомендации адвокатам в случае вызова для допроса по вопросам, связанным с участием в уголовном судопроизводстве. На мой взгляд, в рекомендациях уважаемого коллеги четко прослеживается основное правило: «В любой непонятной ситуации при вызове на допрос в качестве свидетеля – обратитесь за разъяснениями в Совет адвокатской палаты».
В статье рассматривается классический вызов адвоката на допрос. Однако современная адвокатская практика преподносит нам и другие реалии. В моем случае о том, что я буду допрошена в качестве свидетеля по уголовному делу, мне сообщили сразу после окончания допроса моего подзащитного, и понятно, что требовать вручения повестки или предоставления времени для обращения в Совет у меня не было возможности. Пришлось действовать по ситуации.
По окончании допроса моего доверителя в качестве свидетеля следователь попросил его выйти из кабинета, а меня, как говорилось в известном фильме, «попросил остаться». После этого он объявил мне, что я буду допрошена в качестве свидетеля по этому уголовному делу. Я сообщила следователю о том, что он не имеет права допрашивать меня в качестве свидетеля, поскольку сведения, известные мне от моего доверителя, являются адвокатской тайной, и о том, что показания я давать ни при каких условиях не буду. Однако был составлен протокол допроса свидетеля, в котором после каждого заданного мне вопроса я собственноручно написала, что показания давать отказываюсь на основании ст. 8 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее – Закон об адвокатуре) и п. 2 ч. 3 ст. 56 УПК РФ, об этом же было указано в замечаниях к протоколу допроса. Вопросы, заданные мне следователем, были направлены на установление места нахождения другой моей подзащитной по тому же уголовному делу, интересы которой не противоречили интересам доверителя, с которым я пришла на допрос. С ней у меня также было заключено соглашение, но ордер на ее защиту мной представлен не был, поскольку она ранее не допрашивалась.
После окончания моего допроса при мне было вынесено постановление о моем отводе от участия в уголовном деле на основании п. 1 ч. 1 ст. 72 УПК РФ, в соответствии с которым адвокат не вправе участвовать в уголовном деле в качестве защитника или представителя, если он ранее участвовал в производстве по данному уголовному делу в качестве свидетеля. Указанное постановление следователя было обжаловано мной в Басманный районный суд и спустя 9 месяцев было отменено руководителем отдела ГСУ СК РФ, в производстве которого находилось уголовное дело. На основании этого постановления производство по моей жалобе, поданной в порядке ст. 125 УПК РФ, было прекращено, и я вновь была допущена к участию в описываемом уголовном деле. Все это время мой подзащитный вынужден был прибегать к помощи других защитников, в том числе адвоката по назначению, предоставленного ему следователем помимо его воли.
Думаю, что при возникновении подобных ситуаций адвокатам не стоит отвечать на вопросы следователя, руководствуясь положениями ст. 8 Закона об адвокатуре, согласно которым адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю, а также нормами п. 2 ч. 3 ст. 56 УПК РФ, устанавливающими, что адвокат не подлежит допросу об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с оказанием юридической помощи, за исключением случаев, если о допросе в качестве свидетеля ходатайствует адвокат с согласия лица, которому он оказывал юридическую помощь. Об этом же нужно сделать запись в протоколе следственного действия. Полагаю, что возможен и иной вариант действий адвоката, а именно полный отказ предоставлять сведения о себе (хотя личность может быть установлена по адвокатскому удостоверению), а также полное игнорирование вопросов следователя и отказ от подписи протокола следственного действия. Но в данном случае следователь может составить протокол в присутствии понятых, что также не может исключить вероятность последующего отвода, поскольку факт составления протокола будет удостоверен.
Думаю, что в данном вопросе не должно быть никаких исключений, тогда у адвоката не возникнет проблем с доверителем и поводов для его привлечения к дисциплинарной ответственности.
После моего допроса в качестве свидетеля мной было направлено письменное обращение в адрес Совета АП Ленинградской области с изложением обстоятельств произошедшего и просьбой дать оценку действиям следователя. Оно было рассмотрено на Совете палаты, по результатам которого от имени президента АП Ленинградской области были направлены письменные обращения в адрес Генерального прокурора РФ и министра юстиции РФ. Однако, к сожалению, каких-либо положительных решений по ним принято не было.
Полагаю, что оповещать адвокатскую палату в случае возникновения подобных ситуаций необходимо, чтобы своевременно реагировать на незаконные действия следователей и информировать коллег о том, как необходимо действовать в аналогичных обстоятельствах.
К сожалению, мне не удалось обжаловать незаконность допроса в качестве свидетеля. Судом было вынесено постановление о том, что не подлежат обжалованию в порядке ст. 125 УПК РФ действия (бездействие) и решения, проверка законности и обоснованности которых относится к исключительной компетенции суда, рассматривающего уголовное дело по существу. Также суд указал, что данный вопрос не может быть предметом судебного разбирательства в порядке ст. 125 УПК РФ, поскольку процедура оценки доказательств, полученных в период предварительного следствия, с точки зрения их относимости, допустимости и достоверности может быть применена судом после поступления уголовного дела в суд на предварительном слушании или при рассмотрении уголовного дела по существу, в ходе которых представленные сторонами доказательства подлежат проверке и оценке в соответствии со ст. 87, 88 УПК РФ.
Данное решение суда было обжаловано мной в апелляционной инстанции, однако жалоба была оставлена без удовлетворения. Такова сейчас позиция судов по данному вопросу.
Попав в аналогичную ситуацию, адвокат Наталья Гольцева и ее представитель Нвер Гаспарян обратились в Конституционный Суд РФ с соответствующей жалобой, указав, что положения ст. 19, 56, 72, 113, 125 УПК РФ, примененные по делу заявительницы, не позволяют на стадии предварительного расследования обжаловать в суд процессуальные действия следователя, которые причинили ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства, в том числе обжаловать решение о допросе адвоката в качестве свидетеля и о принудительном его приводе с последующим отводом от участия в деле, повлекшее нарушение права обвиняемого на защиту посредством выбранного защитника.
Очень надеюсь, что КС РФ разрешит эту проблему.
Если говорить о том, что необходимо сделать в части пресечения подобных нарушений прав адвокатов и их подзащитных, неплохо было бы сформировать практику привлечения к ответственности должностных лиц, которые, злоупотребляя своими правами, используют допрос адвоката в качестве свидетеля без получения судебного решения для последующего отвода неудобного для них адвоката от участия в уголовном деле. Коллегам в случае возникновения описанных ситуаций я бы посоветовала отстаивать свои законные права и не сдаваться, тогда закон и справедливость, как в моем случае, восторжествуют, что также послужит препятствием для злоупотреблений со стороны органов следствия.
