Компенсация как «наказание» для оправданного?

«Обобщенное предназначение государства заключается в поддержании верховенства закона, охране прав и свобод человека, поиске путей к смягчению и преодолению имеющихся противоречий между всевозможными общественными силами, к социальному компромиссу между различными слоями общества. Основное предназначение определяет функции государства, а именно главные направления его деятельности. К внутренним относятся экономико-организационная и социальная функции, функции охраны общественного порядка и обеспечения безопасности как человека, так и государства», – указано в Большой российской энциклопедии¹.

Как показывает судебная практика, «ошибки» в охране прав и свобод человека и гражданина своей страны государство готово признавать (точнее восстанавливать баланс после незаконного уголовного преследования), но не в полной мере.

Так, 1 февраля 2021 г. Центральный районный суд г. Омска рассмотрел гражданское дело по заявлению моей подзащитной Жанны Острой о компенсации морального вреда в порядке реабилитации за незаконное уголовное преследование (об оправдательном приговоре в отношении нее ранее писала «АГ»).

Вкратце напомню фабулу дела. 21 июня 2018 г. следователем Большереченского МСО СУ СК России по Омской области было возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ.

26 декабря того же года Жанне и Евгении Острым было предъявлено обвинение по ч. 3 ст. 160 УК. Впоследствии 13 мая 2019 г. им вновь было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 160 УК. В мае дело было направлено в прокуратуру Большереченского района Омской области.

Приговором Большереченского районного суда Омской области от 28 февраля 2020 г. по уголовному делу № 1-1/2020(1-78/2019) обвиняемые были оправданы в связи с отсутствием в их действиях состава преступления – с правом на реабилитацию.

Районная прокуратура не согласилась с оправдательным приговором и подала апелляционное представление.

Омский областной суд апелляционным определением от 9 июля 2020 г. оставил приговор без изменения.

Необходимо отметить, что все это время моя подзащитная фактически жила на два города – Омск и Краснодар, поскольку постоянно проживает в Краснодарском крае.

После всех страданий в судах первой и апелляционной инстанций Жанна Острая воспользовалась правом на реабилитацию и компенсацию морального вреда (хотя, по моему мнению, никакие деньги не вернут вычеркнутые из жизни годы, в течение которых моя подзащитная была фактически оторвана из семьи в связи с расследованием и рассмотрением уголовного дела).

Право на возмещение вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием, предусмотрено основополагающими нормами международного права – в частности, Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод (ст. 3 протокола № 7 от 22 ноября 1984 г.), Международным пактом о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. (п. 5 ст. 9, п. 6 ст. 14), а также российским национальным законодательством (ст. 52 и 53 Конституции РФ, гл. 18 УПК РФ и ст. 151, 1070, 1099–1101 ГК РФ).

Ответственность государства за незаконное (необоснованное) уголовное преследование включает как реабилитацию, понятие которой предусмотрено п. 34 ст. 5 УПК (порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда), так и возмещение вреда лицу, незаконно подвергнутому мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу, как указано в ст. 133 УПК, независимо от того, являлось ли законным (обоснованным) или незаконным (необоснованным) само уголовное преследование.

Гражданское дело было рассмотрено довольно быстро – 1 февраля 2021 г. оглашена резолютивная часть решения: размер присужденного возмещения морального вреда за незаконное уголовное преследование составил 60 тыс. руб.

У меня как представителя интересов доверительницы после оглашения решения суда осталось чувство, что взысканная в ее пользу сумма – это некая форма дополнительного «наказания» для человека, который и так немало пережил за годы, пока ее считали преступницей. Если разделить данную сумму на два года (с момента возбуждения уголовного дела до рассмотрения оправдательного приговора апелляционной инстанцией и его вступления в законную силу), получается 2500 руб. за каждый месяц. Сумма, на мой взгляд, крайне незначительная и уж точно несоизмеримая с моральными переживаниями доверительницы, поэтому о справедливой компенсации речь здесь точно не идет. Данная сумма не сможет покрыть расходы на восстановление морального состояния, не окупит даже отдых в санатории.

Суд не учитывал, что предъявленное Жанне Острой обвинение является тяжким – представитель прокуратуры, выступая в прениях, предлагал назначить наказание в виде полутора лет реального лишения свободы без применения ст. 73 УК для матери, в одиночку воспитывающей сына. Все это в совокупности, полагаю, должно было повлиять на увеличение суммы взыскания, но не повлияло.

Не могу не отметить позицию представителя Следственного комитета РФ по Омской области, принимавшей участие в рассмотрении гражданского дела. Озвучивая свою позицию, она пояснила, что законодательством не предусмотрены основания для принесения СКР извинений – данная обязанность возложена на государство в лице прокуратуры. На мой вопрос, нет ли желания чисто по-человечески принести извинения оправданной за все переживания, которые ей пришлось вынести, ответ был прост: ни следователь, возбудивший уголовное дело, ни руководитель органа в настоящее время не работают, поэтому извиняться не будем.

Теперь дело за апелляционной инстанцией, хотя оптимизма у нас, учитывая практику российских судов, немного.

В заключение хотелось бы отметить, что реалии свидетельствуют об острой необходимости внесения изменений в гражданское законодательство, поскольку в настоящее время суды зачастую не готовы принимать решения о компенсации морального вреда в значительных суммах. В связи с этим полагаю, что в ГК необходимо четко определить критерии, которыми суды должны неукоснительно руководствоваться при рассмотрении вопросов, связанных с взысканием морального вреда в порядке реабилитации за незаконное уголовное преследование.