«Нетипичный» пересмотр

Процессуальное законодательство помимо апелляционного, кассационного и надзорного порядка обжалования принятых судебных актов содержит еще одну возможность их пересмотра – по вновь открывшимся или новым обстоятельствам (гл. 42, ГПК РФ, гл. 37 АПК РФ, гл. 37 КАС РФ). Целью данной процедуры является проверка законности и обоснованности разрешения дела с учетом объективных обстоятельств, которые не зависят от воли суда и сторон, но влияют на результат первоначального разрешения дела.

Общий поддерживаемый судами подход состоит в том, что перечень оснований пересмотра судебных актов по новым и вновь открывшимся обстоятельствам является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит (см. п. 3 Постановления Пленума ВАС РФ от 30 июня 2011 г. № 52 «О применении положений Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при пересмотре судебных актов по новым или вновь открывшимся обстоятельствам», Определение Верховного Суда РФ от 16 декабря 2014 г. № 307-ЭС14-5569 по делу № А56-56067/2008, постановление АС Московского округа от 16 декабря 2020 г. № Ф05-15053/2018 по делу № А40-215298/2016 и др.).

В связи с этим нельзя не обратить внимания на положения п. 1 ч. 2 ст. 311 АПК РФ (п. 1 ч. 3 ст. 392 ГПК, п. 1 ч. 2 ст. 350 КАС), устанавливающие, что основанием пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам являются существенные для дела обстоятельства, которые не были и не могли быть известны заявителю.

Данная формулировка содержит признаки вновь открывшихся обстоятельств, что позволяет расширительно толковать указанную норму АПК и использовать ее как основание практически в любых случаях, когда требуется отмена вступившего в силу решения суда. Как показывает анализ практики, именно это основание наиболее распространено среди лиц, не согласных с решением суда, но не имеющих иной возможности его пересмотреть.

Несмотря на возможность злоупотребления правом пересмотра, формулировка п. 1 ч. 2 ст. 311 АПК позволяет реализовать данное право в нетипичной ситуации, когда закрытый перечень случаев (ст. 392 ГПК, ст. 311 АПК и ст. 350 КАС) не предусматривает такую возможность для разрешения конкретного правоотношения, но необходимость отмены судебного акта очевидна. В таких условиях суды должны соблюсти баланс расширительного толкования «существенности обстоятельств» в защите интересов сторон и гражданского оборота и не допустить «открытия шлюзов» для злоупотреблений.

Приведем примеры, когда суды высших инстанций толковали «существенность обстоятельств» в отношении конкретного спора, расширяя таким образом законные основания для пересмотра судебного акта:

• обстоятельства, установленные определением или постановлением суда, постановлением прокурора, следователя или дознавателя о прекращении уголовного дела, могут быть основанием для пересмотра судебного акта по основаниям, установленным в п. 1 ч. 2 ст. 311 АПК (п. 6 Постановления Пленума ВАС РФ № 52);
• в понимании п. 1 ч. 2 ст. 311 АПК вновь открывшимися признаются обстоятельства, указывающие на нарушение участниками процесса законодательства в сфере противодействия легализации доходов, полученных незаконным путем (Обзор по отдельным вопросам судебной практики, связанным с принятием судами мер противодействия незаконным финансовым операциям, утвержденный Президиумом ВС РФ 8 июля 2020 г.);
• заключение мирового соглашения с нарушением правил одобрения. В таком случае участник общества, не принимавший участия в рассмотрении дела, в ходе которого такое соглашение было заключено, вправе в силу п. 1 ч. 2 ст. 311 АПК предъявить требование о пересмотре судебного акта, утвердившего мировое соглашение (Постановление Пленума ВАС РФ от 16 мая 2014 г. № 28);
• если после возвращения уполномоченному органу заявления о признании организации-должника банкротом в связи с отсутствием средств, необходимых для покрытия расходов по делу о банкротстве, будет выявлена возможность поступления имущества в собственность должника, то определение о возвращении заявления может быть пересмотрено применительно к положениям п. 1 ч. 2 ст. 311 АПК (Обзор судебной практики № 1, утвержденный Президиумом ВС РФ 24 апреля 2019 г.);
• если после реализации активов должника выяснилось, что вырученная сумма значительно меньше, чем ранее исчисленная на основании бухгалтерской отчетности, то судебный акт об определении размера процентов для вознаграждения управляющего также может быть пересмотрен на основании п. 1 ч. 2 ст. 311 АПК (п. 12.6 Постановления Пленума ВАС от 25 декабря 2013 г. № 97);
• установление неиспользования правообладателем товарного знака в силу п. 1 ч. 2 ст. 311 АПК может быть вновь открывшимся обстоятельством по делу об отмене решения Роспатента об отказе в удовлетворении возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку (постановление Президиума СИП от 22 января 2018 г. № С01-593/2016 по делу № СИП-26/2016).

Таким образом, фактически любое обстоятельство может быть расценено судом как «существенное» для целей понимания п. 1 ч. 2 ст. 311 АПК. Так, И.О. Подвальный отметил, что, сколько бы законодатель ни пытался расширить перечень оснований для пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам, необходимым и достаточным будет только п. 1 ст. 311 Кодекса¹.

Представляется, что для пресечения возможных злоупотреблений суды при толковании «существенности обстоятельств» должны придерживаться следующей логики рассуждений:

• является ли довод заинтересованного лица новым обстоятельством или новым доказательством? (в Постановлении Пленума ВАС № 52 специально указано, что представление новых доказательств не может служить основанием для пересмотра судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам);
• имеет ли новое обстоятельство существенность для разрешения спора?

Рассмотрим последний аспект с нескольких сторон.

Во-первых, существенность должна свидетельствовать о том, что, если бы обстоятельство было известно, это привело бы к принятию другого решения.

В одном из споров в рамках дела о банкротстве (№ А40-233539/2018) АС г. Москвы удовлетворил заявление кредитора о пересмотре судебного акта о признании должника К. банкротом по новым обстоятельствам. Так, К. был признан банкротом ввиду взыскания задолженности на основании решения третейского суда и определения об отказе в отмене данного решения. Суд расценил в качестве оснований для пересмотра два обстоятельства, установленные судами общей юрисдикции уже после введения процедуры банкротства: отзыв исполнительного листа и признание судом общей юрисдикции ничтожным договора, на основании которого третейским судом были взысканы денежные средства.

Очевидно, что, если бы при рассмотрении вопроса о введении процедуры банкротства суду первой инстанции было известно о том, что исполнительный лист на принудительное взыскание задолженности по третейскому решению выдан незаконно, а сама задолженность основана на ничтожной сделке, суд не имел бы законных оснований для признания должника банкротом.

Во-вторых, как верно, на наш взгляд, отметила Л.А. Терехова², существенные для дела обстоятельства следует оценивать на целесообразность – то есть с точки зрения последствий для правоотношений сторон по делу.

В обоснование этого вывода автор привела следующий пример (дело № А46-28559/2012). Судом было утверждено мировое соглашение, по условиям которого индивидуальный предприниматель передавал земельный участок в собственность Омской области, а взамен получал в собственность строения на передаваемом участке. После передачи участка в собственность области Росимущество обратилось с заявлением о пересмотре мирового соглашения по вновь открывшимся обстоятельствам, так как оказалось, что никаких строений на переданном участке не обнаружено. В результате определение об утверждении мирового соглашения было отменено, однако новое рассмотрение дела не повлекло приведения сторон в первоначальное положение. Вернуть участок предприниматель так и не смог.

Представляется, что последствия, наступившие в результате пересмотра указанного мирового соглашения, существенно нарушили баланс интересов сторон и гражданского оборота, так как фактически предприниматель был лишен имущества, а государство было освобождено от исполнения его обязанностей.

В деле, описанном ранее (дело № А40-233539/2018), суды, наоборот, верно учли негативные последствия, к которым могло привести оставление судебного акта о признании К. банкротом без изменений. В силу особой публично-правовой значимости процедуры банкротства, затрагивающей интересы как частных лиц, так и государства, возбуждение дела о банкротстве на основании ничтожной сделки противоречило бы публичному порядку РФ, а препятствие в виде неотмененного решения третейского суда создало бы почву для многочисленных злоупотреблений по обращению в третейские суды для легализации заведомо незаконных сделок.

В-третьих, входило ли новое обстоятельство непосредственно в предмет доказывания по делу при первоначальном рассмотрении?

Из содержания ст. 311 АПК следует, что вновь открывшимися могут быть лишь обстоятельства, не входившие в предмет доказывания, определяемый нормой права, послужившей основанием для разрешения первоначального дела, на которые, соответственно, стороны не ссылались и не должны были ссылаться как на основания их требований и возражений.

Например, в рамках дела № А41-27078/18 решением АС Московской области от 14 октября 2019 г. суд признал вновь открывшимся обстоятельством решение по другому спору (№ А41-74570/2018), в рамках которого была проведена судебная экспертиза с выводами, устанавливающими существенные для первого дела обстоятельства. Хотя решение по второму делу было принято уже после рассмотрения первого, что соответствует буквальному толкованию основного признака нового обстоятельства, суд учел, что еще до обращения с первоначальным исковым заявлением истец должен был установить факт, ставший известным лишь при проведении экспертизы в рамках второго дела, и на основании этого удовлетворил требования.

Тем не менее апелляция отменила данное решение, сделав вывод, что суд необоснованно посчитал одно из положений мотивировочной части более позднего акта по другому спору между теми же сторонами вновь открывшимся обстоятельством, причем характер вновь открывшегося был придан такому обстоятельству, которое не только не отвечало критерию неизвестности для сторон и суда, но и, напротив, – непосредственно входило в предмет доказывания по делу.

Обратная ситуация наблюдается в ранее упомянутом деле (№ А40-233539/2018). Так, заявление о пересмотре не могло быть отклонено на том основании, что более поздним судебным актом установлена ничтожность сделки, на основании которой третейский суд взыскал денежные средства. В рамках дела о банкротстве, – если задолженность подтверждена вступившим в силу определением арбитражного суда или суда общей юрисдикции о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение третейского решения³, – суд, рассматривающий дело о банкротстве, не обязан заново проверять все первичные документы на предмет законности.

Таким образом, в предмет доказывания по заявлению о признании К. банкротом первоначально не входила проверка законности договора (оказавшегося в результате ничтожным), на основании которого была взыскана задолженность. Однако, в связи с тем что исполнительный лист был отозван судом общей юрисдикции, предмет доказывания фактически изменился, и при новом рассмотрении суд обязан изучить первичные документы, подтверждающие задолженность К.

Данное дело интересно также тем, что суд признал новым обстоятельством тот факт, что акт об отказе в отмене решения третейского суда отменен не был, но в рамках самостоятельного дела в суде общей юрисдикции был отозван исполнительный лист на принудительное исполнение решения третейского суда. Формально данная ситуация не подпадает под буквальное толкование п. 1 ч. 3 ст. 311 АПК об отмене послуживших основанием для принятия судебного акта постановления арбитражного суда или суда общей юрисдикции либо другого органа, поскольку, как указывалось ранее, основанием для признания К. банкротом был судебный акт об отказе в отмене решения третейского суда.

Тем не менее в условиях признания выдачи исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда незаконной суд первой инстанции, рассматривавший дело о банкротстве, не мог допустить процедуру банкротства в противоречие прямым разъяснениям ВАС РФ в п. 4 Постановления № 60 – то есть при фактическом отсутствии исполнительного листа на принудительное исполнение третейского решения. С таким подходом согласились все вышестоящие суды.

Более того, в любом случае факт отзыва исполнительного листа также мог истолковываться судом в качестве «существенного обстоятельства» в понимании п. 1 ч. 2 ст. 311 АПК, ведь, разделяя понятия «новых» и «вновь открывшихся» обстоятельств, законодатель устанавливает единый порядок пересмотра судебного акта и возможность возобновления производства по делу – независимо от того, каким из указанных обстоятельств он вызван.

При этом суд не связан правовой квалификацией спорных отношений, которую предлагает истец, а должен сам правильно квалифицировать их и определить нормы, подлежащие применению в рамках фактического основания и предмета иска. В случае ненадлежащего формулирования истцом способа защиты при очевидности преследуемого им материально-правового интереса суд обязан сам определить, из какого правоотношения возник спор и какие нормы подлежат применению. Отказ в иске со ссылкой на неправильный выбор способа судебной защиты недопустим, поскольку не обеспечивает разрешение спора.

В подобных ситуациях для полного и всестороннего исследования доказательств суд может прийти к выводу, что довод заявителя не может быть квалифицирован как одно из новых обстоятельств (перечень которых закрытый), но все равно вправе оценить его существенность для дела и признать вновь открывшимся в понимании п. 1 ч. 2 ст. 311 АПК (разумеется, при условии соблюдения иных признаков и срока давности).

Подводя итоги, отметим следующее. Во-первых, универсальность формулировок п. 1 ст. 392 ГПК, ст. 311 АПК и ст. 350 КАС позволяет разрешать «нетипичные» случаи, когда необходимость пересмотра обусловлена целесообразностью и существенным влиянием нового обстоятельства на исход дела. Можно сказать, что именно в п. 1 перечня вновь открывшихся обстоятельств заложена свобода судебного усмотрения и расширительного толкования. Во-вторых, некоторые новые обстоятельства могут быть квалифицированы заинтересованным лицом как новые либо как вновь открывшиеся, однако это само по себе не может являться основанием для отказа в удовлетворении требований. В таком случае суд обязан дать правовую квалификацию заявленному доводу.