Страховая компания предъявила иск о взыскании страхового возмещения в порядке суброгации за повреждение груза в транспортной экспедиции первому из звеньев цепи перевозчиков как ответственному за его целостность и сохранность лицу. Напористость страховщика, а также бесцеремонность в высказываниях относительно доказательств процессуального оппонента, законные интересы которого я защищала, по всей видимости, объяснялись суммой – свыше 32 млн руб.
Расчет оказался верный – суд первой инстанции обязал перевозчика выплатить указанную сумму. Однако в апелляции удалось отстоять интересы ответчика, доказав, что груз он не перевозил, и справедливость была восстановлена.
Прежде всего вспомним, что представляет собой суброгация. Это переход к страховщику, выплатившему страховое возмещение, права требовать компенсацию с лица, ответственного за ущерб, причиненный страхователю в пределах возмещенного. Суброгацией называется один из частных случаев внедоговорной замены кредитора в обязательстве.
В соответствии с п. 4 ст. 931 ГК РФ в ситуации, когда ответственность за причинение вреда застрахована в силу того, что ее страхование обязательно, а также в других случаях, предусмотренных законом или договором страхования такой ответственности, лицо, в пользу которого считается заключенным договор страхования, вправе предъявить непосредственно страховщику требование о возмещении вреда в пределах страховой суммы.
Согласно ст. 965 ГК, если договором имущественного страхования не предусмотрено иное, к страховщику, выплатившему страховое возмещение, переходит в пределах выплаченной суммы право требования, которое страхователь (выгодоприобретатель) имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования.
В силу п. 1, 2 ст. 393 ГК должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств. Убытки определяются в соответствии с правилами, предусмотренными ст. 15 Кодекса. Согласно п. 1 ст. 15 ГК лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (п. 2 ст. 15).
При этом ответственность наступает при наличии следующих условий: наличие убытков (факт причинения вреда), противоправность действий лица, обязанного возместить убытки (вред), причинно-следственная связь между противоправным поведением указанного лица и возникшими убытками (причинение вреда), вина лица, обязанного возместить убытки (вред).
По смыслу ст. 15 ГК лицо, требующее возмещения убытков, должно доказать факт нарушения обязательства контрагентом, наличие и размер убытков, причинную связь между допущенным правонарушением и возникшими убытками.
Чем, собственно, и занялась страховая компания – обратилась в АС Московской области с исковым заявлением к компании-перевозчику о взыскании денежных средств в связи с выплатой страховой суммы в счет возмещения ущерба, причиненного при перевозке груза, в размере более 32 млн руб.
Генеральный директор компании-перевозчика обратился ко мне за квалифицированной юридической помощью относительно данного процесса, заметив неоднозначность в поведении юриста, представляющего интересы компании в суде.
Проанализировав документы, выслушав все подробности этого крайне запутанного, на мой взгляд, дела, я дала пояснения и рекомендации с точки зрения профессионального опыта и практики. Замечу, директор беспокоился не зря.
Самая большая сложность состояла в том, что доказательства, которые я нашла и которые должны были быть предъявлены суду в самом начале процесса, были представлены в последних заседаниях первой инстанции и всячески отрицались истцом.
Перевозка застрахованного груза представляла собой цепочку из пяти звеньев (условно – перевозчиков) и, соответственно, осуществлялась в рамках исполнения обязательств по нескольким договорам: по договору на организацию транспортно-экспедиционного обслуживания, заключенному между организацией-заказчиком и экспедитором (моим доверителем); по договору перевозки, заключенному между экспедитором и перевозчиком; по договору-заявке, заключенному между перевозчиком и индивидуальным предпринимателем. Перевозка выполнялась водителем – работником ИП.
Как разъяснено в п. 31 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2020), утвержденного Президиумом ВС РФ 10 июня 2020 г., экспедитор несет ответственность за утрату груза привлеченным им к исполнению третьим лицом – в частности, в ситуации отсутствия необходимого в силу договора мотивированного отказа от исполнения поручения клиента и принятия, как предусмотрено договором, поручения к исполнению с сообщением клиенту информации о перевозящем груз водителе и транспортном средстве.
Когда я вступила в данное дело, оказалось, что с нашей стороны суду были предоставлены только договор с третьим лицом на перевозку груза и транспортная накладная. При этом нормами п. 1 ст. 796 ГК и п. 1 ст. 7 Федерального закона от 30 июня 2003 г. № 87-ФЗ «О транспортно-экспедиционной деятельности» установлено, что экспедитор несет ответственность за сохранность груза после принятия его к перевозке и до выдачи грузополучателю, если не докажет, что утрата, недостача или повреждение (порча) груза произошли вследствие обстоятельств, которые экспедитор не мог предотвратить и устранение которых от него не зависело.
Однако были дополнительные соглашения – то есть состоялось изменение условий перевозки. В срочном порядке в следующем заседании я представила суду недостающие документы, являющиеся важными для ответчика доказательствами. Мною также были представлены копии изменения в заявку – договор перевозки и дополнительные соглашения к договору.
Согласно изменениям в заявку – договор перевозки, экспедитор организации-перевозчика несет ответственность за груз. При этом из данного изменения следует, что перевозчик был уведомлен об изменении пункта заявки-договора. Согласно дополнительному соглашению к договору, заключенному между заказчиком и экспедитором, последний не несет ответственность за сохранность груза, предусмотренную договором и Законом о транспортной экспедиции. В этом же документе определено, что экспедитор также не несет ответственности за действия третьих лиц, которые привлекаются к оказанию услуг, связанных с транспортной экспедицией и согласованных с заказчиком.
Таким образом, экспедитор не может нести ответственности за утрату груза.
Уточню: стороны обязательства вправе по своему усмотрению ограничить ответственность должника (п. 4 ст. 421 ГК).
Однако в отношении названных документов истцом в суде первой инстанции было заявлено о фальсификации доказательств. Вместе с тем суд уклонился от проверки заявления о фальсификации доказательств, не принял предусмотренные федеральным законом меры для проверки достоверности заявления о фальсификации доказательства, а лишь вынес частное определение, в котором указал ГУ МВД России по г. Москве на необходимость обратить внимание на допущенные нарушения закона, содержащие признаки преступления, и направил представленные документы в ГСУ СКР по г. Москве. При этом, не делая вывода об обоснованности заявления о фальсификации доказательства и исключения представленных документов из числа доказательств по делу, суд также уклонился от оценки представленных доказательств по правилам ст. 71 АПК РФ.
Неудивительно, что решением АС Московской области требования истца были удовлетворены.
В апелляционной жалобе мы просили отменить решение первой инстанции, ссылаясь на несоответствие выводов суда обстоятельствам дела, неполное выяснение обстоятельств по делу, неправильное применение судом норм права, и принять новый акт об отказе в удовлетворении исковых требований в полном объеме.
В рамках заявленного ходатайства в суде были приняты наши доказательства, что, на мой взгляд, для апелляционной инстанции не характерно. Мы представили суду подлинники изменения в заявку-договор, а также дополнительные соглашения к договору, которые не приняла первая инстанция.
Доводы истца об изготовлении упомянутых документов после наступления страхового события были основаны на домыслах и предположениях. На неоднократный вопрос апелляционного суда представитель истца не стал делать заявление о фальсификации доказательств и не ходатайствовал о назначении экспертизы ввиду давности изготовления указанных документов.
При таких обстоятельствах у апелляционного суда отсутствовали основания для вывода о недостоверности представленных ответчиком доказательств. Оценив указанные документы по правилам ст. 71 АПК, суд пришел к выводу, что данные доказательства также обладают признаками относимости и допустимости. Оснований для вывода об обратном, вопреки доводам истца, в апелляции установлено не было. При этом само по себе позднее раскрытие доказательств ответчиком не свидетельствует о несоответствии данных доказательств признакам относимости, допустимости и достоверности.
Кроме того, мы обратили внимание суда на то, что обвиняемым по делу о ДТП является другой водитель – участник движения на дороге, – в отношении которого возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ. В ходе предварительного следствия этот водитель был признан обвиняемым и объявлен в международный розыск. Данные обстоятельства были изложены в справке по уголовному делу, которую я также предоставила апелляционному суду.
Поскольку первая инстанция уклонилась от оценки доказательств по делу и установления лица, ответственного за возникновение у истца убытков, апелляционный суд счел возможным приобщить к материалам дела и справку по указанному уголовному делу.
В результате исследования и оценки в совокупности всех имеющиеся в материалах дела доказательств, обсудив доводы апелляционной жалобы, Десятый арбитражный апелляционный суд отменил решение АС Московской области и отказал в удовлетворении исковых требований. Дополнительно с истца в пользу ответчика взысканы судебные расходы.
Таким образом, с помощью твердой позиции получилось восстановить справедливость – доказать, что оснований для возложения ответственности по возмещению спорных убытков на экспедитора не имеется.
