Оглашение показаний умершего подсудимого

Судебное следствие является ключевым этапом судебного разбирательства, поскольку стороны последовательно излагают суду свою позицию по уголовному делу и представляют доказательства. Судебное следствие включает процессуальный элемент, именуемый исследованием доказательств, который в судебной практике зачастую порождает дискуссионные вопросы, чем привлекает внимание профессионального сообщества.

Так, к одному из таких вопросов можно отнести процедуру оглашения показаний свидетелей, потерпевшего и подсудимого. В частности, в правоприменительной практике существует коллизия, связанная с проблемой оглашения в ходе судебного разбирательства показаний умершего подсудимого, данных им на стадии расследования.

Например, представим ситуацию, когда в ходе повторного рассмотрения уголовного дела судом первой инстанции (допустим, после отмены приговора и направления дела на новое рассмотрение) сторона обвинения заявила ходатайство об оглашении показаний одного из подсудимых, который был допрошен в ходе предварительного и судебного следствия (при первоначальном рассмотрении), но умер к моменту повторного рассмотрения дела. В этом случае возникает закономерный вопрос: допускается ли оглашение показаний умершего подсудимого, тем более в ситуации, когда остальные подсудимые и их защитники возражают против этого?

Уголовно-процессуальный кодекс содержит исчерпывающий перечень случаев, когда могут быть оглашены показания подсудимого¹. К таким случаям законодатель относит: наличие существенных противоречий между показаниями, данными подсудимым в ходе предварительного следствия и суда; отказ подсудимого от дачи показаний; рассмотрение дела о преступлении небольшой или средней тяжести в отсутствие подсудимого, если он просил о таком рассмотрении; рассмотрение дела о тяжком и особо тяжком преступлении в отсутствие подсудимого, если он находится за пределами страны или уклоняется от явки в суд.

Как видим, закон не содержит каких-либо других оснований для оглашения показаний подсудимых, о чем справедливо напоминает Пленум Верховного Суда РФ, прямо резюмируя, что исследование ранее данных при производстве предварительного расследования или в суде показаний подсудимого путем их оглашения в судебном заседании возможно лишь при наличии обстоятельств, указанных в ст. 276 УПК, перечень которых является исчерпывающим².

На первый взгляд, можно предположить, что УПК и правовая позиция Верховного Суда исключают возможность оглашения показаний умершего подсудимого в приведенном выше случае.

Однако все немного сложнее. Еще в 2012 г. ВС, рассматривая кассационные жалобы на приговор, не согласился с доводами защитников о том, что судом первой инстанции неправомерно были оглашены показания умершего подсудимого. В своем решении Верховный Суд указал, что к показаниям умершего подсудимого, осведомленного об обстоятельствах совершенного преступления, по аналогии применимы положения ст. 281 УПК, допускающие возможность оглашения показаний умершего свидетеля. Таким образом, Верховный Суд пришел к выводу: несмотря на то что ст. 276 УПК не регулирует вопрос об оглашении показаний умершего подсудимого, в отличие от ст. 281 Кодекса, такие показания можно оглашать³.

Сразу отмечу, что указанный пример не единичный. Так, по одному из уголовных дел показания умершего подсудимого, данные им в качестве обвиняемого, были исследованы в судебном заседании по ходатайству гособвинителя ввиду невозможности допроса подсудимого в связи с его смертью. Верховный Суд, рассматривая данное дело в апелляционном порядке, не усмотрел нарушений закона в решении нижестоящей инстанции, т.е. фактически признал правомерным оглашение показаний умершего подсудимого⁴.

В судебной практике встречаются и другие релевантные примеры. В частности, суд первой инстанции, рассмотрев уголовное дело в отношении умершего подсудимого, принял постановление о прекращении дела в связи со смертью подсудимого. В решении суд отметил, что в деле остались показания умершего подсудимого, данные в период предварительного следствия, которые имеют значение для исследования обстоятельств дела. В результате суд признал это обстоятельство исключительным и посчитал возможным по аналогии уголовно-процессуального закона применить положения ст. 281 УПК, исследовав показания умершего и положив их в основу постановления⁵.

В другом случае кассационная инстанция в своем определении пришла к выводу, что смерть обвиняемого лишила возможности допросить его в судебном заседании, а его статус обвиняемого был прекращен; но поскольку в деле остались его показания, данные в период предварительного следствия, в том числе полученные в ходе проведения очных ставок с другими осужденными и имеющие значение для исследования обстоятельств дела, суд первой инстанции правомерно огласил его показания, применив по аналогии уголовно-процессуального закона положения ст. 281 УПК⁶.

Изложенное дает основания полагать, что правоприменитель допускает оглашение в ходе судебного следствия показаний умершего подсудимого при отсутствии в законе прямого указания на такую процессуальную возможность.

В судебной практике встречаются казусы, когда оспаривалась конституционность ст. 276 и 281 УПК. В частности, заявитель, обратившись в Конституционный Суд с жалобой, указывал, что данные нормы являются неконституционными, так как, по его мнению, с учетом сложившейся практики позволяют оглашать в ходе судебного следствия показания обвиняемого, умершего до передачи уголовного дела в суд. Возможно, приведенная ситуация в части фактических обстоятельств немного отличается от рассматриваемой мной, но вместе с тем обозначенный заявителем вопрос имеет схожее начало. КС в этом конкретном случае обратил внимание, что оглашение показаний, данных при производстве предварительного расследования, рассматривается как исключение из указанного правила и допускается лишь в случаях, предусмотренных законом. При этом суд в определении указал, что в случае оглашения ранее данных показаний при наличии предусмотренных законом оснований и последующего использования этих показаний сторонам должна быть предоставлена возможность защиты своих интересов в суде всеми предусмотренными законом способами, включая оспаривание оглашенных показаний⁷.

В следующем примере гражданин обратился с жалобой в КС, указав, что в судебном заседании при рассмотрении уголовного дела были оглашены уличающие заявителя в совершении инкриминируемых деяний показания обвиняемой, уголовное преследование которой было прекращено в связи с ее смертью. Заявитель жалобы полагал, что ст. 276 УПК противоречит Конституции, поскольку позволяет оглашать в ходе судебного разбирательства показания умершего подсудимого по данному делу, уличающие его соучастника в совершении инкриминируемых деяний. В ответ на аргументы заявителя Конституционный Суд привел тезис о том, что Уголовно-процессуальный закон не предусматривает в связи с оглашением в судебном заседании ранее данных показаний каких-либо изъятий из установленного порядка, а при наличии оснований для оглашения показаний сторонам должна быть предоставлена возможность проверки этих показаний⁸. Тем не менее ключевой вопрос заявителей о возможности или невозможности оглашения показаний умершего обвиняемого прямо не нашел отражения в судебных решениях.

Особого внимания, на мой взгляд, заслуживает позиция, изложенная в научно-практическом комментарии к Уголовно-процессуальному кодексу, где коллектив авторов полагает, что смерть подсудимого является основанием для оглашения его показаний, данных на предварительном следствии или дознании либо в предыдущем судебном заседании⁹.

Все же в рассматриваемом вопросе обнаруживается противоречие. С одной стороны, очевидно, что нормы УПК не регламентируют, а главное, не предусматривают возможности оглашения показаний умершего подсудимого. С другой стороны, правоприменитель, признавая отсутствие соответствующей нормы, применяет в отдельных делах аналогию закона и оглашает такие показания.

Представляется, что отсутствие в действующем уголовно-процессуальном законодательстве положения о допустимости оглашения показаний подсудимого в случае его смерти – не случайность, не упущение законодателя и, разумеется, не пробел, требующий восполнения правоприменителем путем применения аналогии закона. Принимая во внимание различия между процессуальными статусами подсудимого и свидетеля и/или потерпевшего, а также различный объем их прав и обязанностей,
спорно, на мой взгляд, считать возможным оглашение показаний умершего подсудимого по аналогии с показаниями других участников процесса.

Сторонники подхода, допускающего оглашение таких показаний, как правило, аргументируют свою позицию тем, что у остальных обвиняемых ранее была возможность допроса умершего, участия в очных ставках, а сами показания этого подсудимого могут иметь важное доказательственное значение. Но может ли это быть достаточным правовым основанием? Сомневаюсь. Во всяком случае законодательство не позволяет оглашать показания умершего подсудимого либо использовать их в доказывании. При этом считаю, что ст. 281 УПК по аналогии закона в случае оглашения показаний умершего подсудимого применяться не может.