Временное отстранение от должности: вопросы теории и практики

Действующий уголовно-процессуальный закон (ст. 114 УПК РФ) к одной из мер процессуального принуждения относит временное отстранение от должности. В юридической литературе указанную меру государственного принуждения понимают в качестве превентивно-обеспечительной, которая заключается во временном недопущении подозреваемого (обвиняемого) к выполнению трудовых обязанностей¹. Поскольку данная мера способна ограничить конституционное право на свободный труд², вопрос о ее применении разрешается исключительно в судебном порядке. При этом Конституционный Суд РФ согласился с наличием у законодателя права устанавливать временное отстранение от работы лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступления, до разрешения уголовного дела по существу или завершения производства по нему³.

Особенность рассматриваемой меры состоит в том, что она может быть применена не только в отношении подозреваемых (обвиняемых), которые относятся к должностным лицам, но фактически и в отношении работников любой профессии и трудовой области, обладающих соответствующим процессуальным статусом по уголовному делу. Подобного мнения придерживаются большинство авторов доктрины уголовного процесса. В частности, одни ученые отмечают, что при наличии достаточных оснований временно могут быть отстранены руководители акционерных обществ и общественных организаций⁴, а другие к кругу лиц, к которым может применяться такая мера, причисляют учителей, врачей и бухгалтеров.

В Методических рекомендациях Генеральной прокуратуры также обращено внимание на то, что отстранение от должности при наличии оснований может быть применено к широкому кругу лиц, в том числе выполняющих управленческие функции в коммерческих или иных организациях (руководителям банков, партий, благотворительных и иных фондов и т.п.)⁵.

В связи с этим нагляден пример из судебной практики, когда подозреваемый был временно отстранен от должности внешнего управляющего – арбитражного управляющего⁶. В другом деле суд апелляционной инстанции, оставляя без изменения постановление первой инстанции о временном отстранении от занимаемой должности водителя автобуса регулярных городских пассажирских маршрутов, указал, что довод о невозможности применения к обвиняемому положений о временном отстранении обоснованно отвергнут нижестоящей инстанцией⁷. Таким образом, правоприменитель исходит из того, что временное отстранение от должности распространяется на лиц, имеющих процессуальный статус подозреваемого или обвиняемого, независимо от конкретной занимаемой должности.

Очевидно, что, как и любая другая мера процессуального принуждения, временное отстранение должно применяться не произвольно, а при наличии к тому оснований. В законодательстве в качестве основания для ее применения указано наличие «необходимости». По мнению коллектива ученых, временное отстранение от должности следует применять при наличии оснований полагать, что, продолжая трудиться на своей должности, лицо может продолжить заниматься преступной деятельностью или воспрепятствовать производству по делу либо исполнению приговора⁸. В целом в теории уголовного процесса преобладает позиция, что при определении «необходимости» следует ориентироваться на обстоятельства, являющиеся основаниями для избрания меры пресечения⁹.

Конституционный Суд считает, что временное отстранение от должности может использоваться только при наличии достаточных оснований полагать, что подозреваемый или обвиняемый, оставаясь на занимаемой должности, будет угрожать участникам уголовного судопроизводства или другим способом воздействовать на них с целью добиться с их стороны определенных действий или решений¹⁰.

Такой подход во многом находит отражение в судебной практике¹¹. Например, постановлением суда первой инстанции подозреваемый по ч. 3 ст. 285 УК был временно отстранен от должности гендиректора федерального государственного унитарного предприятия. Оставляя постановление о временном отстранении подозреваемого от должности без изменения, апелляция резюмировала, что лицо подозревается в деянии, совершенном с использованием служебного положения, и есть основания полагать, что, исходя из обстоятельств дела, подозреваемый может оказывать воздействие на свидетелей, на ход расследования¹².

В свою очередь, постановлением суда первой инстанции обвиняемая в совершении преступления по п. «в» ч. 3 ст. 286 УК была временно отстранена от должности директора государственного бюджетного учреждения. Апелляционным постановлением Московского городского суда решение нижестоящей инстанции отменено, дело (материал) направлено на новое разбирательство.

В данном постановлении апелляционная инстанция обратила внимание, что целью временного отстранения от должности как меры уголовно-процессуального принуждения является предотвращение возможности использования должностным лицом его положения для воспрепятствования производства по уголовному делу. Впрочем, по мнению проверочной инстанции, со дня возбуждения дела прошло более 19 месяцев, и за этот период объективных данных и доказательств, подтверждающих доводы следствия о том, что обвиняемая может продолжить заниматься преступной деятельностью или оказать давление на свидетелей, суду не представлено¹³.

Следует заметить, что уголовно-процессуальный закон не предусматривает конкретного и максимального срока действия данной меры, что характеризует такое отстранение де-факто в качестве «безвременного», ограниченного исключительно стадией уголовного судопроизводства, моментом окончания производства по уголовному делу либо прекращением уголовного преследования в отношении подозреваемого (обвиняемого). Полагаю, проблема отсутствия установленного предельного срока действия данной меры процессуального принуждения требует научно-практического осмысления.

Кроме того, в правоприменительной практике существуют сложности при уяснении вопроса о том, кто вправе обращаться с ходатайством о временном отстранении от должности. Из буквального содержания ст. 114 УПК следует, что такое ходатайство направляет следователь с согласия следственного органа или дознаватель с согласия прокурора.

Между тем по одному из дел постановлением суда первой инстанции, принятым в ходе судебного разбирательства по уголовному делу в отношении подсудимых, было удовлетворено ходатайство гособвинителя о временном отстранении подсудимого от должности нотариуса. В апелляционной жалобе подсудимый выразил мнение, что временное отстранение от должности не может быть применено по устному ходатайству прокурора на стадии рассмотрения дела по существу.

Апелляционный суд, оставляя решение нижестоящей инстанции без изменения, а апелляционную жалобу без удовлетворения, отметил наличие у участников процесса возможности заявлять соответствующее ходатайство¹⁴.

Представляется, что для достижения целей и задач уголовного судопроизводства, а также эффективного применения временного отстранения от должности в качестве меры процессуального принуждения, требуется более подробное законодательное регламентирование порядка и оснований применения этой меры. Конкретизация данной процедуры поможет решить практические проблемы, связанные с разрешением ходатайств об отстранении от должности.