Северский городской суд Томской области вынес оправдательный приговор мужчине, который обвинялся в мошенничестве – получении денежных средств от ТСЖ для осуществления деятельности по обслуживанию МКД, но неисполнении соответствующих договоров.
В декабре 2016 г. П. организовал специализированный потребительский кооператив «С.», предоставляющий гражданам услуги по управлению общим долевым имуществом собственников помещений МКД. Через два года кооператив заключил договоры с ТСЖ «К.» для оказания услуг и выполнения работ по содержанию и ремонту общего имущества в МКД (инженерный), оказания услуг по санитарному содержанию общего имущества (клининговый) и управлению делами товарищества (управление). В марте 2019 г. стороны заключили два допсоглашения, по условиям одного из которых ТСЖ в лице председателя правления поручило кооперативу в лице П., действующего на основании доверенности, произвести работы по подготовке общедомовой системы отопления и горячего водоснабжения к отопительному сезону 2019–2020 гг. В качестве оплаты за исполнение договоров ТСЖ перевело на счет кооператива 1,8 млн руб.
В апреле 2020 г. в отношении П. и председателя ТСЖ «К.» было возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 160 «Присвоение или растрата» УК РФ. Как сообщил «АГ» защитник П., адвокат АП Томской области Евгений Филиппов, дело расследовалось больше года, затем дело в отношении председателя ТСЖ было прекращено за отсутствием состава преступления, а П. было предъявлено обвинение по ч. 4 ст. 159 УК. Адвокат заявил ходатайство в порядке ст. 217 УПК РФ о прекращении уголовного дела в связи с отсутствием состава преступления в действиях подзащитного, однако оно было оставлено без удовлетворения.
По версии следствия, П., создавший себе имидж человека, разбирающегося в вопросах права и ЖКХ, однако фактически не имеющий специального образования в указанных сферах, в 2016 г. организовал подконтрольный ему кооператив «С.». Данная организация не имела материального и технического оснащения для осуществления деятельности по обслуживанию МКД. Как указывало обвинение, фактически кооператив не имел ресурсов для исполнения договоров с ТСЖ, а поступающие в его адрес денежные средства в качестве оплаты по данным договорам П. расходовал на собственные нужды и выводил из финансового оборота организации.
Обвиняемый, фактически не являясь директором организации, но назначив на данную должность подконтрольное ему лицо, оформил на свое имя доверенность, которая давала ему возможность снимать денежные средства с банковской карты, привязанной к счету организации. При этом, как отмечало следствие, услуги П. надлежащим образом не оказывал, учеты и отчеты своей деятельности не вел, акты выполненных работ не составлял с целью дальнейшей невозможности привлечения к ответственности и установления фактических обстоятельств. С целью сокрытия своих действий, а также придания видимости их законности П. нанимал для временного выполнения работ, требующих квалифицированных знаний, случайных людей, не работающих в данной организации, зачастую не выплачивая им зарплату. Согласно обвинению, денежные средства, которые ТСЖ перевело в качестве оплаты за исполнение указанных договоров в размере 1,8 млн руб., П. снял в банкомате, в остальной части – израсходовал при оплате покупок, не относящихся к деятельности организации. Таким образом, действия П. следствие квалифицировало по ч. 4 ст. 159 УК.
В судебном заседании П. вину в предъявленном обвинении не признал. Он указал, что кооператив выполнял все необходимые работы по договорам и ТСЖ контролировало их осуществление. Подсудимый отметил, что по его инициативе была установлена система видеонаблюдения; члены правления ТСЖ имели к ней допуск и активно использовали для того, чтобы видеть, как работает персонал. Он подчеркивал, что не занимался преступной деятельностью, а вопросы, связанные с трудовыми отношениями с работниками, должны рассматриваться в рамках трудового законодательства. По словам подсудимого, все денежные средства, поступавшие от ТСЖ «К.» на счет «С.», шли на выплату зарплаты работникам, которые оказывали эти услуги по договору. Он добавил, что кооператив продолжает выполнять работы по управлению и содержанию имущества МКД.
В прениях Евгений Филиппов акцентировал внимание суда на то, что договоры между организацией его подзащитного «С.» и ТСЖ «К.» были заключены после предварительного обсуждения в ходе нескольких собраний членов правления ТСЖ, условия договоров детально изучались, проводилось их сравнение с предложениями конкурирующих организаций. Защитник отмечал, что после заключения условия договоров исполнялись (и продолжали исполняться на момент рассмотрения уголовного дела) в полном объеме – непосредственно работниками «С.», а также другими лицами, привлекаемыми в качестве субподрядчиков.
Данные факты, подчеркивал защитник, были подтверждены в судебном заседании членами правления ТСЖ, жильцами дома, работниками «С.», а также письменными доказательствами – перепиской в общем чате между П. и членами правления ТСЖ, материалами ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров» между П. и председателем товарищества. С учетом изложенного Евгений Филиппов настаивал, что в действиях подсудимого отсутствуют признаки мошенничества.
Рассмотрев дело, суд напомнил, что в соответствии со ст. 8 УК основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного Кодексом. Ссылаясь на ч. 4 ст. 302 УПК, суд подчеркнул, что обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.
Оценивая собранные по делу доказательства, представленные обвинением, суд посчитал, что вина П. в совершении инкриминируемого ему деяния не нашла объективного подтверждения в ходе судебного следствия. Доказательств, с достаточной определенностью и полнотой подтверждающих наличие в действиях П. состава преступления по ч. 4 ст. 159 УК, материалы дела не содержат.
Анализируя показания свидетелей из числа правления ТСЖ, суд отметил, что никто из них не указал на то, что, заключая отмеченные в обвинении договоры и допсоглашения, они были введены подсудимым в заблуждение относительно истинности заключаемых договоров. Напротив, свидетели пояснили, что решение о заключении договоров принималось совместно всеми членами правления, никакого давления со стороны П. не было, сомнений в цене, условиях договора также не имелось, работы выполнялись. Данную информацию подтвердили свидетели из числа жильцов МКД.
В приговоре разъяснено, что обязательными признаками состава преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК, применительно к обвинению П. являются: с объективной стороны – деяние, совершенное путем обмана, злоупотребления доверием с целью обращения имущества в свою пользу или пользу других лиц, безвозмездность завладения чужим имуществом; с субъективной стороны – наличие прямого умысла на противоправное, безвозмездное изъятие чужого имущества с корыстной целью.
Учитывая все обстоятельства дела, суд пришел к убеждению об отсутствии у П. заведомых намерений не исполнять обязательства, возникшие перед потерпевшим. По мнению суда, один лишь факт заключения договоров и допсоглашений, а также получения денежных средств за выполненные работы не является достаточным для вывода, что П. совершил хищение денежных средств ТСЖ «К.» путем обмана и злоупотребления доверием.
Суд обратил внимание, что стороной обвинения не приведено объективных доказательств или фактов, свидетельствующих об отсутствии у кооператива необходимого материального и технического оснащения, а также достаточного количества работников для выполнения запланированных работ. Как полагает суд, тот факт, что услуги, работы по обслуживанию одного из домов выполняли в том числе работники, не состоящие в трудовых отношениях с кооперативом, не указывает на ненадлежащее исполнение организацией в лице П. договорных обязательств, поскольку это не противоречит условиям договоров.
В приговоре отмечено, что стороной обвинения не опровергнута версия подсудимого о том, что снятие денежных средств в банкоматах осуществлялось для дальнейшей выплаты работникам, осуществляющим трудовую деятельность во исполнение «С.» предусмотренных договором обязательств. Кроме того, суд указал, что из выводов судебной бухгалтерской экспертизы следует, что исследованием предоставленных банковских выписок по счетам кооператива установлены операции по перечислению зарплаты работникам. Сам факт распоряжения частью денежных средств по своему усмотрению при отсутствии иных признаков хищения в форме мошенничества не может указывать на наличие в действиях П. состава преступления.
С учетом изложенного суд счел, что работы по заключенным договорам со стороны «С.» велись, претензий со стороны ТСЖ к кооперативу не предъявлялось, договоры исполнялись. Следовательно, ущерба для товарищества «К.» не наступило. Установленные в судебном заседании обстоятельства свидетельствуют о наличии у П. желания и возможности выполнить условия договоров.
В приговоре также отмечается, что, вопреки позиции стороны обвинения, в материалах уголовного дела отсутствуют объективные доказательства того, что П. еще до перечисления денежных средств от ТСЖ на счета «С.» имел умысел на хищение чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, – то есть на мошенничество. Намерение подсудимого выполнить договоры и их выполнение подтверждаются как материалами дела, так и показаниями свидетелей, а также представителя потерпевшего. Все последующие правоотношения между кооперативом, фактически осуществляющим деятельность под руководством П., и ТСЖ «К.» регулируются нормами ГК, уточнил суд. Он добавил, что заложенная в обвинении формулировка о создании подсудимым в декабре 2016 г. «С.» с целью хищения денежных средств ТСЖ «К.» явно не соответствует действительности, поскольку данный кооператив создавался для управления несколькими домами в г. Северске.
Доказательства, представленные стороной защиты, суд признал допустимыми, достоверными, достаточными для разрешения уголовного дела, а потому свои выводы об обстоятельствах основывал именно на них. Суд подытожил, что внутрихозяйственная деятельность кооператива, выплата зарплаты работникам, качество предоставляемых работ и услуг по договорам между сторонами не образуют состава уголовно наказуемого деяния. Кроме того, не образует состав такого деяния и отсутствие в материалах дела актов приема-передачи работ, выполненных по договорам с ТСЖ, а также непредставление отчетов о деятельности «С.» в государственную информационную систему ЖКХ.
Таким образом, суд приговором от 28 февраля (есть у «АГ») признал П. невиновным в совершении инкриминируемого деяния, оправдав его за отсутствием в действиях состава преступления с правом на реабилитацию.
В комментарии «АГ» Евгений Филиппов рассказал, что в начале судебного процесса защита воспользовалась правом высказать отношение к обвинению, где сразу кратко обозначила свою позицию по делу. «Тем самым было сразу задано направление работы. На стадии защиты было представлено несколько самостоятельных доказательств, но в целом позиция строилась на доказательствах, уже имевшихся в деле», – отметил он.
Защитник добавил, что высоко оценивает принципиальность суда и вынесенное по делу итоговое решение. «Судебный процесс был проведен исключительно профессионально. Суд тщательно подходил к исследованию каждого доказательства, представляемого сторонами, активно участвовал в допросе свидетелей обвинения и защиты, адекватно разрешал все процессуальные вопросы», – прокомментировал адвокат.
