В 2023 г. между Брянской областной коллегией адвокатов и Брянской общественной организацией взаимодействия медицинских работников «Врачебная палата» было заключено соглашение о сотрудничестве. В рамках взаимодействия по данному соглашению в коллегию за юридической помощью обратился врач-педиатр районной больницы Х., которому на тот момент уже было предъявлено обвинение по п. «б», «в» ч. 2 ст. 238 УК РФ – оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности здоровья потребителей, совершенное в отношении услуг, предназначенных для детей в возрасте до шести лет, повлекшее по неосторожности смерть человека.
После заключения с адвокатом соглашения об оказании юридической помощи в ходе консультации доверитель пояснил, что не согласен с предъявленным обвинением, так как не считает себя виновным в ухудшении состояния здоровья ребенка и его смерти. Х. сообщил, что ребенок поступил в районную больницу с подозрением на острую кишечную инфекцию. Был получен анализ крови, анализ мочи сделан не был, так как у ребенка не было мочеиспускания. Состояние малолетнего пациента оценивалось как средней тяжести, требующее обязательной госпитализации в профильное медучреждение. Далее была организована транспортировка ребенка в профильное медицинское учреждение, где на следующий день он скончался.
В свою очередь, следствие настаивало, что Х., действуя умышленно, из иной личной заинтересованности, выразившейся в нежелании тратить свое время и выполнять профессиональные обязанности по организации оказания медпомощи малолетнему пациенту, осознавая общественную опасность и противоправность своих действий, без достаточной осмотрительности, недооценив тяжесть состояния ребенка и реальность возникновения угрожающего жизни состояния, не убедившись в безопасности своих действий, оказал последнему медицинские услуги ненадлежащего качества, не отвечающие требованиям безопасности жизни и здоровья потребителя, что выразилось – с учетом малолетнего возраста пациента – в длительном непринятии действенных мер по лечению имевшегося у последнего заболевания. Также подозреваемый, по версии следствия, не выполнил мониторинг состояния здоровья малолетнего пациента, не вызвал для консультации врача-инфекциониста, не начал проводить инфузионную терапию, не организовал подготовку пациента к медицинской эвакуации в соответствии с профилем и тяжестью заболевания, в том числе не обеспечил венозный доступ к вводу лекарственных препаратов по дороге следования, что, в свою очередь, усугубило состояние ребенка. Кроме этого, Х. не организовал выезд полной врачебной бригады скорой помощи, которая включает либо врача, фельдшера и водителя, либо врача, медсестру (медбрата) и водителя, либо врача, фельдшера, медсестру (медбрата) и водителя, для эвакуации малолетнего пациента, а направил фельдшера для сопровождения ребенка.
При этом в основу обвинения было положено заключение эксперта, согласно которому отсутствие лечебных мероприятий при подготовке к медицинской транспортировке, а также непосредственно в ходе транспортировки сотрудниками скорой помощи могло обусловить ухудшение состояния ребенка.
При этом каких-либо недостатков при оказании ребенку медпомощи, состоящих в прямой причинной связи с наступлением смерти, экспертной комиссией установлено не было: смерть в данном случае была обусловлена тяжестью и молниеносным течением основной патологии, а не действиями (бездействием) медицинских работников, оказывавших медпомощь.
Изучив материалы уголовного дела и заключения экспертов, защита пришла к выводу, что заключение носит вероятностный характер, что в силу презумпции невиновности значительно укрепляло позицию защиты о невиновности врача Х.
Несмотря на ряд ходатайств о прекращении уголовного преследования в отношении подзащитного, следственный орган направил дело прокурору, который утвердил обвинительное заключение и передал дело в суд.
Основными доводами защиты в судебном процессе были отсутствие у Х. умысла на оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности здоровья ребенка, и отсутствие реальной опасности для жизни и здоровья пациента. Также защита указывала, что между действиями врача и ухудшением состояния здоровья ребенка и его последующей смертью отсутствует причинно-следственная связь.
Суд частично поддержал позицию защиты, исключив из объема обвинения общественно опасные последствия в виде причинения смерти по неосторожности, однако вынес обвинительный приговор, который был обжалован в апелляционном порядке.
Как отмечалось в приговоре, ребенок до начала транспортировки в профильное медучреждение около двух часов находился в приемном покое районной больницы, при этом, несмотря на тяжесть его состояния, какие-либо лечебные мероприятия врачом Х. не проводились, подготовка больного к эвакуации проведена не была.
В судебном заседании апелляционной инстанции защита настаивала на своих прежних доводах, ссылаясь на надлежащее оказание Х. медицинской помощи малолетнему пациенту, отсутствие у подзащитного умысла на оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности здоровья, отсутствие реальной опасности для жизни и здоровья, как и на отсутствие причинно-следственной связи между действиями (бездействием) врача и ухудшением состояния здоровья ребенка и его смертью.
При этом защита ссылалась на экспертные заключения. В одном из них отмечалось, в частности, что недостатков при оказании медпомощи ребенку, состоящих в прямой причинной связи с наступлением его смерти, не установлено. Согласно другому заключению эксперта, смерть малолетнего пациента находится в прямой причинно-следственной связи с его заболеванием и не находится в причинной связи с действиями медработников, осуществлявших лечебные и диагностические мероприятия. Каких-либо нарушений в оказании ребенку медицинской помощи не обнаружено. Также указывалось, что, учитывая характер и тяжесть установленной у ребенка патологии (молниеносное течение генерализованной формы менингококковой инфекции с прогрессированием геморрагического синдрома, развитием инфекционно-токсического шока и полиорганной недостаточности), выявленные дефекты оказания медпомощи дежурным врачом больницы не имеют причинно-следственной связи с ухудшением состояния здоровья ребенка и наступлением его смерти.
В итоге апелляция удовлетворила жалобу защиты и вынесла оправдательный приговор, указав, что сам факт инкриминируемого ненадлежащего оказания услуг в виде: невыявления врачом диагноза «менингококковая инфекция», невызова для консультации врача-инфекциониста, непроведения медицинских исследований и мероприятий, в том числе для подготовки к медицинской эвакуации, – не всегда создает реальную опасность для жизни и здоровья потребителя, в связи с чем данные услуги не могут расцениваться как не отвечающие требованиям безопасности жизни и здоровья пациента. Кроме того, приговором апелляционной инстанции констатировано, что все неустранимые сомнения относительно обстоятельств совершения деяния трактуются в пользу подсудимого, в связи с чем судебная коллегия пришла к выводу об отсутствии в действиях Х. состава преступления.
К нашей большой радости, первое дело, по которому адвокатская коллегия работала в рамках соглашения о сотрудничестве с Врачебной палатой, увенчалось успехом, и удалось добиться оправдательного приговора. Однако в ходе защиты мы столкнулись с «презумпцией виновности», так как при очевидных вероятностных выводах экспертов с формулировкой «могли…» нам пришлось доказывать невиновность врача. В итоге апелляция согласилась с доводами защиты, удовлетворила жалобу и 28 марта 2024 г. вынесла оправдательный приговор.
