11 сентября Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС23-5831 по делу № А40-107892/2022, в котором защитил права фирмы, чьи деньги были безакцептно списаны с расчетного счета по исполнительной надписи нотариуса, неуведомление о совершении которой впоследствии было признано незаконным в судебном порядке.
В конце июня 2020 г. ООО «Коллекторское агентство Карат» обратилось к нотариусу Евгении Арбузовой с заявлением о совершении исполнительной надписи о взыскании с ООО «ТРИО» задолженности по договору проката автомобилей, представив договор, расчет задолженности, копию уведомления о наличии задолженности, направленного вышеуказанному обществу, опись вложения в ценное письмо, почтовую квитанцию об отправке. В середине июля 2020 г. с расчетного счета «ТРИО» в пользу коллекторского агентства в безакцептном порядке было списано свыше 6,8 млн руб. на основании исполнительной надписи, совершенной нотариусом Евгенией Арбузовой. Впоследствии было возбуждено уголовное дело по признакам совершения неустановленными лицами из числа сотрудников, руководителей, учредителей коллекторского агентства преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 «Мошенничество» УК РФ.
Далее суд признал незаконным бездействие нотариуса при совершении исполнительной надписи, выразившееся в неуведомлении «ТРИО» о ее совершении; исполнительная надпись о взыскании с этого общества в пользу коллекторского агентства 6,8 млн руб. была отменена (дело № 2-2398/2021). Он указал, что уведомление о наличии задолженности, которое должно направляться взыскателем должнику не менее чем за 14 дней до обращения к нотариусу за совершением исполнительной надписи, фактически в адрес «ТРИО» не направлялось. Кроме того, совершив исполнительную надпись, нотариус также не уведомила об этом «ТРИО» согласно требованиям ст. 91.2 Основ законодательства о нотариате. Вышестоящие суды поддержали это решение.
Впоследствии суд также признал недействительной (ничтожной) сделку по договору проката автомобилей от 19 октября 2019 г. между «ТРИО» и коллекторским агентством (дело № А56-12394/2021).
Затем «ТРИО» обратилось к АО «АльфаСтрахование» с заявлением о признании страховым случая по договору страхования гражданской ответственности нотариуса и о выплате страхового возмещения. Поскольку оно не было удовлетворено, общество обратилось в суд с иском к страховщику и Евгении Арбузовой о взыскании 6,8 млн руб. страхового возмещения.
Первая инстанция отказала в удовлетворении иска, указав, что истец ссылался на факт возбуждения 5 февраля 2021 г. уголовного дела в отношении неустановленных лиц, однако итоговое процессуальное решение по этому уголовному делу неизвестно. Как счел суд, из имеющихся в материалах дела доказательств нельзя установить виновное лицо, а истец незаконно и необоснованно полагает, что вред ему причинен именно нотариусом. Апелляция добавила к этому, что в материалах дела отсутствуют судебное решение, в соответствии с которым были бы установлены нарушения нотариусом законодательства РФ при исполнении своих служебных обязанностей, а также доказательства признания страховщиком события страховым случаем, что в силу ст. 18 Основ законодательства о нотариате служит необходимым условием для выплаты страхового возмещения по договору страхования гражданской ответственности нотариуса. Кассация согласилась с нижестоящими судами.
Рассмотрев дело по кассационной жалобе общества «ТРИО», Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ напомнила, что страховым случаем по договору страхования гражданской ответственности нотариуса является установленный вступившим в законную силу решением суда или признанный страховщиком факт причинения имущественного вреда гражданину или юрлицу действиями (бездействием) частнопрактикующего нотариуса в результате совершения нотариального действия, противоречащего законодательству РФ, либо неправомерного отказа в его совершении, подтвержденного постановлением нотариуса, а также разглашения сведений о совершенном нотариальном действии.
В этом деле, заметил Верховный Суд, первая инстанция сослалась на отсутствие итогового судебного акта по уголовному делу, возбужденному в отношении неустановленных должностных лиц коллекторского агентства по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, с чем согласились апелляция и кассация. Однако из Основ законодательства о нотариате не следует, что нотариус несет ответственность только за вред, причиненный при осуществлении нотариальной деятельности в результате совершения действий, образующих состав уголовно наказуемого деяния. Поведение нотариуса можно считать противоправным, если он при совершении нотариальных действий нарушил правовые нормы, устанавливающие порядок совершения нотариальных действий, в результате чего произошло нарушение субъективного права.
«Возможное наличие иных лиц, чьи преступные намерения были непосредственно направлены на причинение вреда имущественным интересам потерпевшего, но могли быть реализованы лишь при условии обращения к нотариусу и совершения им последующего незаконного нотариального действия (бездействия), не исключают гражданско-правовой ответственности нотариуса и (или) страховой организации перед потерпевшим за действия (бездействие) нотариуса, причинившие вред, на основании ст. 17 и 18 Основ законодательства о нотариате, – заметил Суд. – Отсутствие итогового судебного акта по уголовному делу, возбужденному по признакам совершения преступления неустановленными лицами из числа сотрудников, руководителей, учредителей ООО “Коллекторское агентство Карат”, вопреки позиции судов, не могло являться достаточным основанием для отказа в удовлетворении иска по настоящему делу».
ВС добавил: ч. 3 ст. 18 Основ законодательства о нотариате не устанавливает, что при отказе страховщика в признании события страховым случаем возможно последующее обращение к нему с требованием об осуществлении страхового возмещения по договору страхования гражданской ответственности нотариуса, в том числе в судебном порядке, если факт причинения вреда незаконными действиями нотариуса установлен судом в рамках производства по отдельному иску. Следовательно, основания ответственности нотариуса за совершение незаконного нотариального действия (бездействия) в случае возникновения спора могут быть установлены судом одновременно с разрешением вопроса о наличии страхового случая и взыскании страхового возмещения.
Однако нижестоящие суды не учли, что правовая оценка действий (бездействия) нотариуса при совершении исполнительной надписи дана в судебном решении по гражданскому делу № 2-2398/2021. Они не привели мотивы, по которым были отклонены приведенные «ТРИО» доводы о незаконности действий (бездействия) нотариуса, с которыми истец непосредственно связывал причинение вреда, а именно нарушение Евгенией Арбузовой требований ст. 91.1, 91.2 Основ законодательства о нотариате при совершении нотариального действия, установленное судебными актами судов общей юрисдикции. В частности, кассатор ссылался на то, что именно исполнительная надпись, совершенная с нарушением закона, послужила основанием для безакцептного списания его денежных средств в пользу коллекторского агентства, а неуведомление нотариусом о ее совершении лишило «ТРИО» возможности принять заблаговременные меры, чтобы предотвратить незаконное списание. Все это, по мнению кассатора, указывает на вину нотариуса и непосредственную причинно-следственную связь между допущенным им нарушением и убытками, которые понес истец в результате списания денег в пользу лица, перед которым у него не было каких-либо обязательств.
ВС добавил: в деле № 2-2398/2021 установлено, что уведомление о наличии задолженности, представленное коллекторским агентством нотариусу вместе с заявлением о совершении исполнительной надписи, фактически не направлялось в адрес «ТРИО», извещение о совершении исполнительной надписи нотариусом в адрес кассатора также не было направлено. В том споре суд, признав незаконным бездействие нотариуса и отменяя совершенное нотариальное действие, счел, что гражданско-правовые последствия в виде возможности совершения исполнительной надписи не наступили. «Несмотря на представленные истцом доказательства и доводы, обстоятельства причинения вреда обществу незаконными действиями (бездействием) нотариуса, который, в свою очередь, не представил доказательств надлежащего исполнения своих обязанностей, в том числе при проверке достоверности документов ООО “Коллекторское агентство Карат”, судами в нарушение требований процессуального закона оставлены без исследования и правовой оценки», – заключил Суд и направил дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.
Комментируя определение, декан юридического факультета Финансового университета при Правительстве РФ, профессор Гульнара Ручкина отметила: Верховный Суд логично и правильно придерживается того, что ответственность нотариуса является своего рода обособленным и самостоятельным нормативно-правовым пулом, который никоим образом не ставится в зависимость от исхода уголовного дела в отношении неустановленных лиц. «Нижестоящие суды ошибочно пришли к выводу, что отсутствие итогового судебного акта по уголовному делу, возбужденному по признакам совершения преступления неустановленными лицами из числа сотрудников, руководителей, учредителей коллекторского агентства, является достаточным основанием для отказа в удовлетворении иска “ТРИО”. ВС однозначно отметил, что нотариус несет ответственность за совершение незаконного нотариального действия, что является основанием для получения страхового возмещения. Основание ответственности нотариуса и вопрос о наличии страхового случая могут рассматриваться одновременно. То есть непризнание всех обстоятельств страховым случаем также должно быть рассмотрено и связано с рассмотрением оснований ответственности нотариуса», – пояснила она.
По словам эксперта, выводы ВС следуют из прямого толкования ст. 17 и 18 Основ законодательства о нотариате, поэтому его позиция по этому делу поспособствует правильному и всестороннему рассмотрению такой категории споров о восстановлении и защите прав юрлиц и граждан и, возможно, предотвратит их доведение до высшей инстанции в будущем. «По факту именно ВС защитил права юрлица, которое рассчитывало на защиту от возможных мошеннических действий и должное исполнение нотариусами своих функций. Нельзя исключать, что определение ВС может служить основанием для внесений изменений в Основы законодательства о нотариате в части модернизации процессов совершения исполнительных надписей, а также уточнений объема и оснований ответственности нотариусов за неправомерные действия», – полагает Гульнара Ручкина.
Адвокат АБ г. Москвы Asterisk Дмитрий Венгерский считает, что дела о взыскании убытков или страхового возмещения вследствие причинения вреда считаются одними из самых сложных дел в юридической практике. «Это обусловлено объемным предметом доказывания, а именно: факт нарушения права; факт причинения убытков; размер убытков; причинно-следственная связь между фактом нарушения права и причиненными убытками. Применительно к рассматриваемому спору “ТРИО” надлежало доказать: факт нарушения нотариусом процедуры совершения исполнительной надписи; факт незаконного списания денежных средств; объем денежных средств, незаконно списанных на основании исполнительной надписи нотариуса; причинно-следственную связь между нарушением процедуры совершения исполнительной надписи и списанием денежных средств», – отметил он.
По словам эксперта, хотя за последние годы судебная практика по делам об убытках стала более благоприятной для взыскателей, тем не менее на практике встречаются сложности с доказыванием причинно-следственной связи. «В рассматриваемом случае все обязательные элементы состава убытков были видны “невооруженным глазом”. ВС справедливо обратил внимание на то, что незаконность действий (бездействия) нотариуса установлена вступившим в законную силу судебным актом. Почему арбитражные суды проигнорировали это обстоятельство, остается загадкой. При этом это не первое дело, в котором ВС подтверждает необходимость строгого соблюдения процедуры совершения исполнительной надписи (Определение ВС РФ от 6 декабря 2022 г. № 20-КГ22-15-К5). Таким образом, позиция Суда соответствует тенденции совершенствования правоприменительной практики взыскания убытков, а также повышенного внимания к необходимости строгого соблюдения процедур совершения нотариальных действий», – считает Дмитрий Венгерский.
Адвокат «Инфралекс» Владимир Исаенко согласился, что отсутствие приговора не может являться самостоятельным основанием для отказа в выплате, если неправомерное поведение нотариуса следует из иных обстоятельств дела: «Позиция ВС РФ по данному спору позволит пострадавшим от неправомерных действий нотариусов быстрее получать страховое возмещение без длительного ожидания приговора суда».
