По сообщению зампредседателя Комиссии по защите прав адвокатов Совета АП г. Москвы, 26 декабря в одной из крупнейших московских коллегий адвокатов был произведен обыск, в результате которого оказалась изъятой вся первичная финансово-бухгалтерская документация коллегии в отношении более чем 100 адвокатов за восьмилетний период.
«Указанная документация в трудновообразимо большом количестве содержит сведения, охраняемые адвокатской тайной, в отношении третьих лиц – доверителей более чем 100 адвокатов почти за 8 лет их профессиональной деятельности, – сообщил Александр Пиховкин. – Изъятие такого объема документов, содержащих сведения, составляющие адвокатскую тайну, в отношении такого количества адвокатов и сотрудников адвокатского образования за такой период времени является незаконным, необоснованным, беспрецедентным по масштабу нарушения прав адвокатов и адвокатской тайны».
Участвуя в обыске в качестве уполномоченного представителя АП г. Москвы, Александр Пиховкин неоднократно заявлял следствию ходатайства о прекращении обыска. Он указывал, что прекратить его необходимо для «соблюдения законности, сохранения сведений, составляющих адвокатскую тайну, соблюдения прав и законных интересов третьих лиц – доверителей адвокатов, никаким образом не связанных с производством предварительного расследования по уголовному делу, в рамках которого производится обыск».
Также уполномоченный АП г. Москвы заявил еще несколько ходатайств в связи с рядом других нарушений прав адвокатов коллегии и АП г. Москвы, закрепленных в ст. 450.1 УПК РФ. Суть указанных нарушений нашла свое отражение и в заявлении, которое по ходатайству представителя палаты было приобщено к протоколу обыска в качестве замечаний (есть в распоряжении «АГ»).
Отдельно в заявлении отмечено, что представленное следователем постановление суда санкционировало обыск в отношении жилища, тогда как помещения, в которых он в итоге производился, являются служебными кабинетами адвокатов. При этом судебной санкции на производство указанного следственного действия в служебных помещениях адвокатов следователем представлено не было.
Александр Пиховкин, раскрывая суть содержащихся в заявлении доводов, рассказал «АГ», что запрос на участие представителя АП г. Москвы поступил в адвокатскую палату уже после прибытия следственной бригады на место производства обыска. В запросе не были указаны существенные обстоятельства, например время обыска; более того, выяснилось, что следователь просит палату выделить представителя на уже производимый обыск. «Представителям пришлось добираться к месту обыска в режиме пожарной команды, при том что само судебное постановление на его производство датировано началом лета», – сообщил он.
Александр Пиховкин назвал указанное постановление суда «пустым», поскольку, по его словам, оно, по сути, «не только отрицало гарантии соблюдения прав адвокатов и адвокатской тайны, закрепленные в ст. 450.1 УПК РФ, но фактически низводило сам судебный акт, вынесенный именем Российской Федерации, до бессвязного набора слов и отдельных предложений». «Часть 2 ст. 450.1 УПК РФ устанавливает требование, согласно которому в постановлении судьи о разрешении производства обыска, осмотра, выемки в отношении адвоката указываются данные, служащие основанием для производства указанных следственных действий, а также конкретные отыскиваемые объекты. Изъятия иных объектов не допускается, за исключением предметов и документов, изъятых из оборота», – пояснил он, отметив, что резолютивная часть представленного ему постановления суда содержала только разрешение на производство обыска по указанному адресу, при этом в ней отсутствовали сведения о предметах или документах, подлежащих отысканию и изъятию при производстве обыска. Кроме того, адрес производства обыска, указанный во вводной части судебного решения, не соответствует адресу, указанному в его резолютивной части.
Зампредседателя Комиссии отметил, что, согласно этому судебному постановлению, следователь даже не обращался в суд с ходатайством о разрешении обыска, а лишь представил свое постановление о производстве обыска в общем порядке, которое суд только «заверил».
Также следователь отказался представить уполномоченному адвокатской палаты для ознакомления постановление о возбуждении уголовного дела в отношении определенного адвоката или постановление о привлечении такого адвоката в качестве подозреваемого или обвиняемого по уголовному делу, возбужденному по факту совершения деяния, содержащего признаки преступления, что является прямым и существенным нарушением требований, закрепленных в ст. 450.1 УПК РФ.
В связи с перечисленными нарушениями, «в целях обеспечения неприкосновенности адвокатской тайны по адвокатским производствам в отношении третьих лиц, являющихся доверителями адвокатов коллегии», зампредседателя Комиссии по защите прав адвокатов Совета АП г. Москвы в заявлении указал о незаконности и необоснованности обыска.
Он особо подчеркнул, что Комиссия приложит все усилия к тому, чтобы все изъятые предметы и документы были в судебном порядке признаны полученными с нарушением закона и, следовательно, недопустимыми в качестве доказательств по уголовному делу и были бы возвращены законным владельцам.
«Комиссии представляется важным, чтобы данная вопиющая и беспрецедентная ситуация как можно скорее вернулась в правовое русло через восстановление нарушенных прав адвокатов и их доверителей. Однако не менее важным представляется, чтобы все участники этого аттракциона правового нигилизма извлекли для себя уроки на будущее. В этом направлении мы и сосредоточим свои ближайшие усилия», – подчеркнул Александр Пиховкин.
