Адвокат АБ «Мусаев и партнеры» Алексей Голенко получил Определение Конституционного Суда № 1900-О от 23 июля 2020 г., которым КС отказал в принятии к рассмотрению жалобы на невозможность при рассмотрении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу разрешать ходатайства защиты о признании доказательств, обосновывающих необходимость избрания меры пресечения, недопустимыми и полученными с нарушением закона.
Повод для обращения в КС
Согласно жалобе в Конституционный Суд (имеется у «АГ»), 24 июля 2018 г. был задержан Джабраил Ирисханов, с его участием проведены процессуальные действия, предъявление для опознания без разъяснения и соблюдения его прав. О производстве процессуальных действий в период с 12:10 по 13:10 были составлены протоколы, подписать которые Ирисханов отказался, поскольку не владеет русским языком. В 14:50 произошло процессуальное оформление задержания в порядке ст. 91 УПК по подозрению в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст. 161 УК.
Следователь обратился в Кузьминский районный суд с ходатайством об избрании Ирисханову меры пресечения в виде заключения под стражу, в обоснование которой были представлены протоколы следственных действий. В судебном заседании Алексей Голенко заявил ходатайство о признании данных доказательств недопустимыми со ссылками на положения ст. 75, 85, 87, 88, 120, 144, 164 УПК, однако суд в удовлетворении ходатайства адвоката отказал. Он заметил, что предметом судебного разбирательства является только вопрос об избрании обвиняемому меры пресечения.
Также адвокат заявил ходатайство о допросе свидетеля для подтверждения алиби подзащитного и отсутствия минимальной причастности к преступлению, однако суд в удовлетворении ходатайства также отказал, отметив, что вопрос о виновности либо невиновности в настоящем судебном заседании решаться не может, с подобными ходатайствами необходимо обращаться к следователю.
Таким образом, суд удовлетворил ходатайство следователя. Апелляция также посчитала, что ходатайство о признании доказательств недопустимыми не входит в предмет рассмотрения ходатайства следствия. Кассация и судья ВС отказали в рассмотрении жалобы в судебном заседании.
Алексей Голенко в качестве представителя Джабраила Ирисханова обратился в Конституционный Суд. В жалобе адвокат, помимо прочего, сослался на п. 18 Постановления Пленума ВС от 30 июня 2015 г. № 29 «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве», согласно которому судам надлежит реагировать на каждое выявленное нарушение или ограничение права обвиняемого на защиту. При наличии к тому оснований суд, в частности, вправе признать полученные доказательства недопустимыми. Он отметил, что в соответствии с п. 21 Постановления Пленума ВС от 19 декабря 2013 г. № 41 (ред. 24 мая 2016 г.) «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога» при продлении срока содержания под стражей на любой стадии производства по уголовному делу судам необходимо проверять наличие на момент рассмотрения данного вопроса предусмотренных ст. 97 УПК оснований, которые должны подтверждаться достоверными сведениями и доказательствами.
По мнению заявителя, ставить вопрос о недопустимости доказательств можно на более ранних этапах уголовного судопроизводства, а именно при судебном рассмотрении вопроса об избрании меры пресечения, если для обоснования избрания меры пресечения, т.е. подтверждения обстоятельств, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, используются доказательства, полученные с нарушением закона.
Так, в силу ч. 1 ст. 120 УПК ходатайство может быть заявлено в любой момент производства по уголовному делу. Письменное ходатайство приобщается к уголовному делу, устное – заносится в протокол следственного действия или судебного заседания. В силу ст. 121 УПК ходатайство подлежит рассмотрению и разрешению непосредственно после его заявления. В случаях когда немедленное принятие решения по ходатайству, заявленному в ходе предварительного расследования, невозможно, оно должно быть разрешено не позднее трех суток со дня его заявления. В силу ст. 122 УПК об удовлетворении ходатайства либо о полном или частичном отказе в его удовлетворении дознаватель, следователь, судья выносят постановление, а суд – определение, которое доводится до сведения лица, заявившего ходатайство.
В силу ст. 88 УПК каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела. В случаях, указанных в ч. 2 ст. 75 УПК, суд, прокурор, следователь, дознаватель признает доказательство недопустимым. Прокурор, следователь, дознаватель вправе признать доказательство недопустимым по ходатайству подозреваемого, обвиняемого или по собственной инициативе. Доказательство, признанное недопустимым, не подлежит включению в обвинительное заключение, обвинительный акт или обвинительное постановление. Суд вправе признать доказательство недопустимым по ходатайству сторон или по собственной инициативе в порядке, установленном ст. 234 и 235 УПК.
«Как следует из норм и текста правоприменительных решений, речь идет о положениях ст. 88 во взаимосвязи с положениями ст. 108 УПК РФ, но, по моему мнению, – не соответствующих Конституции Российской Федерации, в той части, в которой названные нормы Уголовно-процессуального кодекса воспрещают суду разрешать ходатайство стороны защиты (либо обвинения) о признании доказательства недопустимыми в стадии рассмотрения вопроса об избрании меры пресечения», – подчеркивается в жалобе.
Таким образом, заявитель попросил признать не соответствующими Конституции ст. 88 во взаимосвязи со ст. 108 УПК в той части, в которой оспариваемые положения не позволяют суду при рассмотрении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу рассматривать и разрешать ходатайства стороны защиты о допросе свидетелей для подтверждения алиби подзащитного, о признании доказательств, обосновывающих необходимость избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, недопустимыми – полученными с нарушением закона.
Конституционный Суд не усмотрел оснований для принятия жалобы
Изучив материалы дела, КС отметил, что согласно УПК при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в постановлении судьи должны быть указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых судья принял это решение. Такими обстоятельствами не могут являться данные, не проверенные в ходе судебного заседания, в частности результаты оперативно-розыскной деятельности, представленные в нарушение требований ст. 89 данного Кодекса.
Конституционный Суд указал, что принятие судом решения об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу или о продлении срока ее действия возможно только по результатам рассмотрения этого вопроса в судебном заседании в условиях состязательности сторон и при обеспечении участникам судопроизводства возможности обосновать свою позицию; принимая по ходатайству дознавателя, следователя решение об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу или о продлении срока ее действия, судья исходит из анализа всего комплекса фактических обстоятельств и нормативных оснований ее применения, которые являются едиными для всего уголовного судопроизводства, оценивает достаточность представленных сторонами материалов для принятия законного и обоснованного решения и определения того, какие именно данные указывают на наличие предусмотренных ч. 1 ст. 97 УПК оснований для заключения под стражу или продления срока содержания под стражей.
КС отметил, что по смыслу уголовно-процессуального закона, принимая решения на досудебной стадии производства по уголовному делу, суд не должен предрешать вопросы, которые впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства по существу уголовного дела, в частности находящиеся в прямой связи с подлежащими отражению в приговоре или ином итоговом решении выводами о фактических обстоятельствах дела, об оценке доказательств, о причастности к преступлению, о вине подозреваемого, обвиняемого, о квалификации деяния и др.
Высшая инстанция указала, что фактическую основу для судебной проверки правомерности заключения под стражу составляют материалы, подтверждающие только законность и обоснованность такой меры пресечения. При этом ст. 87, 88 и 271 УПК, подлежащие применению с учетом существа разрешаемого судом вопроса, не содержат положений, препятствующих подозреваемому, обвиняемому и его защитнику высказывать в судебном заседании свою позицию относительно обоснованности избрания в качестве меры пресечения заключения под стражу и не освобождают суд от проверки доводов стороны защиты, которая в то же время не может проводиться без учета специфики стадии досудебного производства и особенностей предмета исследования.
Таким образом, Конституционный Суд отказал в принятии жалобы к рассмотрению.
Адвокаты посчитали, что КС уклонился от рассмотрения жалобы
Алексей Голенко посчитал, что, рассмотрев жалобу, КС мог бы повысить требования к правосудию, дать свободу и независимость судьям в вопросах оценки доказательств на ранних этапах уголовного судопроизводства, расширить возможности защиты в борьбе с непригодными доказательствами обвинения, а также улучшить механизм защиты прав и свобод человека при избрании меры пресечения судами.
Адвокат заметил, что случай с делом Ивана Голунова показал, что зачастую суд при избрании меры пресечения склонен целиком и полностью доверять органам следствия, формально проверяя доказательства, которые представляются следователями для обоснования избрания меры пресечения. «Всем нам известно, что, как правило, следователи не утруждают себя сбором и представлением действительно существенных доказательств необходимости избрания меры пресечения, однако суд раз за разом удовлетворяет ходатайства стороны обвинения, не вникая в их существо, не говоря о продлении ранее избранной меры», – подчеркнул Алексей Голенко.
По его мнению, если у суда будет больше независимости, тогда условности в виде стадий, на которых суд может принимать решения о рассмотрении ходатайства стороны защиты о недопустимости доказательств, отпадут. «Поскольку “на кону” стоит свобода человека, разумным будет предоставить возможность суду принимать решение о допустимости доказательств, на которые следователь ссылается в качестве обоснования избрания меры пресечения, порой очевидно, что они получены в обход закона», – посчитал адвокат.
Алексей Голенко отметил, что Конституционный Суд имеет реальную возможность изменить практику, повысить качество правосудия, дать сигнал судебной системе и предоставить судам свободу оценки доказательств на первоначальных стадиях уголовного судопроизводства. «Однако, видимо, КС не заинтересован в этом, ведь все мы прекрасно понимаем роль и функцию Конституционного Суда в современной России», – резюмировал он.
Адвокат КА «Московский юридический центр» Дмитрий Клячков указал, что заявитель поставил перед КС два достаточно самостоятельных вопроса – о возможности заявления при решении вопроса о мере пресечения ходатайств о допросе свидетелей и о признании недопустимыми доказательств, обосновывающих избрание меры пресечения.
«КС, по сути, уклонился от прямого ответа на первый вопрос и не указал на то, что допрос свидетеля в судебном заседании при решении вопроса о мере пресечения действительно возможен. Между тем решение можно толковать так, что Суд указал на правило “разрешено то, что не запрещено”. На практике судьи совершенно по-разному относятся к допросу свидетелей в суде: кто-то разрешает (естественно, только по вопросам, подлежащим выяснению при решении вопроса о мере пресечения); кто-то категорически запрещает, ссылаясь, что это напрямую не предусмотрено законом. Но иногда суды, например при избрании меры пресечения в виде домашнего ареста, по собственной инициативе допрашивают, например собственников жилья, в котором предстоит пребывать лицу под домашним арестом», – отметил адвокат.
Он указал, что в действительности возможность допроса свидетелей только усиливает состязательность сторон при решении вопроса о мере пресечения. В противном случае сторона защиты значительно ущемлена в своих возможностях довести до суда свою обоснованную позицию по данному вопросу. В то же время он с сожалением заметил, что в современном суде такие допросы не имеют какого-либо существенного значения, в чем и заключается главная проблема.
«Но более важным в данном решении является то, что КС в очередной раз указал, что при решении вопроса о мере пресечения судам следует проверять допустимость доказательств, в том числе результатов ОРМ. Это важно, поскольку очень часто именно вопрос допустимости результатов ОРМ возникает в ходе подобных судебных заседаний. Зачастую такие результаты ОРМ, например справка оперативника о поступающей информации о давлении на свидетелей, подготавливаются и представляются со значительными нарушениями требований закона, и суды часто закрывают на это глаза, прощая оплошности нашего до сих пор “молодого следствия”. В результате такие результаты ОРМ проверить невозможно, а опровергнуть стороне защиты – тем более. Очень хотелось бы, чтобы суды общей юрисдикции брали такие решения КС на вооружение», – заключил Дмитрий Клячков.
Адвокат АП Краснодарского края Гоар Галстян указала, что в ходе ежедневной подготовки к судебным разбирательствам по избранию меры пресечения или продлению ее сроков ею осмысливаются не действующие положения уголовно-процессуального закона, а метод применения, способ подачи анализа представленных доказательств процессуальным оппонентом через призму норм права. «И все достаточно просто, но только при фактическом рассмотрении ходатайства следователя, в самом широком смысле этого слова, с соблюдением всех требований закона с реальным соблюдением всех принципов уголовного судопроизводства», – посчитала она.
«Возможно ли нашим доверителям надеяться на справедливое разрешение вопроса? Возможно ли рассматривать ходатайства об исключении тех или иных доказательств в связи имеющимися процессуальными пороками? Возможно ли надеяться на объективное рассмотрение ходатайства о вызове свидетелей и их допросе или же самого потерпевшего? К сожалению, такие риторические вопросы можно продолжать и продолжать», – подчеркнула адвокат. Она с сожалением отметила, что зачастую судам для удовлетворения ходатайств следователей достаточно обоснования в виде зачитывания наименования и даты представленных им материалов.
«Столкнувшись с этой проблемой на том или ином этапе, оставшись “не услышанным” в том числе и ввиду неверного толкования норм права его правоприменителями в лице судей, и следуешь с обращениями в Конституционный Суд, как Ирисханов. Отказывая в принятии жалобы, Конституционный Суд в очередной раз подробно разъяснил смысл оспариваемых положений действующего уголовно-процессуального закона, который, по моему мнению, иначе толковать и невозможно, если имеют место быть беспристрастность и независимость, в отсутствии которых состоит ключевая проблема», – резюмировала Гоар Галстян.
