24 марта Конституционный Суд вынес Постановление № 12-П по делу о проверке конституционности п. 4 ч. 9 ст. 20 Закона о банках, ст. 189.91 и п. 31 ст. 189.96 Закона о банкротстве.
Повод для обращения в КС и позиция заявительницы
В октябре 2016 г. ПАО «Татфондбанк» предоставило Ирине Рехиной в кредит 590 тыс. руб. сроком на пять лет. Спустя полтора месяца женщина уведомила банк о намерении досрочно погасить долг и внесла 500 тыс. руб. на счет, открытый для погашения кредита. Спустя несколько дней Банк России ввел трехмесячный мораторий на удовлетворение требований кредиторов «Татфондбанка», далее у него была отозвана лицензия, а в дальнейшем он был признан банкротом.
В мае 2017 г. конкурсный управляющий должника госкорпорация «Агентство по страхованию вкладов» уведомила Ирину Рехину о поступлении внесенных ею денег в погашение кредита, который при этом не был погашен из-за введенного моратория. В дальнейшем ей было предъявлено требование о погашении задолженности по кредитному договору в размере 93 тыс. руб.
Впоследствии районный суд частично удовлетворил иск заемщика к банку в лице АСВ: обязательства истца перед ответчиком по кредитному договору были признаны исполненными на сумму 494 тыс. руб., с ответчика были взысканы проценты за пользование чужими денежными средствами, компенсация морального вреда и штраф. При этом был удовлетворен и встречный иск банка, в пользу которого была взыскана задолженность по кредитному договору в размере 105 тыс. руб. и было обращено взыскание на заложенное транспортное средство. Суд указывал: сторонами не оспаривался тот факт, что деньги были внесены заемщиком и приняты банком именно для погашения долга по кредиту, а не для иных целей.
Апелляция частично отменила решение нижестоящего суда, удовлетворив встречный иск банка к заемщику на сумму свыше 687 тыс. руб. Апелляционный суд посчитал, что внесенный Ириной Рехиной после введения моратория платеж не мог быть зачтен в счет исполнения ее обязательства по выплате кредита, а потому требование банка о взыскании просроченной кредитной задолженности является обоснованным. В дальнейшем кассация поддержала апелляционное определение, а Верховный Суд не стал рассматривать кассационную жалобу заявительницы.
В жалобе в Конституционный Суд Ирина Рехина указала, что п. 4 ч. 9 ст. 20 Закона о банках, ст. 189.91 и п. 31 ст. 189.96 Закона о банкротстве не соответствуют Конституции в той мере, в какой они не позволяют рассматривать размещенные на счете гражданина денежные средства в качестве исполнения им своих обязательств по кредитному договору перед банком при введении в нем моратория и при этом предполагают поступление таких средств в конкурсную массу банка, что лишает заемщика имущества в отсутствие на то конституционных оснований.
КС разъяснил смысл оспариваемых норм
После изучения материалов дела Конституционный Суд отметил, что предметом его рассмотрения фактически являются законоположения, на основании которых решается вопрос о возможности признания обязательства по договору потребительского кредита досрочно исполненным гражданином-должником путем размещения денежных средств на банковском счете, специально открытом в соответствии с условиями договора для этой цели, после отзыва у кредитной организации лицензии на осуществление банковских операций и введения моратория на удовлетворение требований ее кредиторов. В банковской практике в качестве одной из моделей погашения долга по кредиту применяется включение в кредитный договор условия о том, что для исполнения заемщиком обязательств по договору потребительского кредита банк бесплатно открывает ему текущий счет, используемый для осуществления платежей по этому договору. Именно такая модель погашения долга имела место и в правоотношениях заявительницы с банком.
Как пояснил КС, п. 4 ч. 9 ст. 20 Закона о банках направлен на защиту законных интересов кредиторов и вкладчиков кредитной организации и сам по себе не может расцениваться как нарушающий права и свободы заявительницы. При этом, заметил он, в судебной практике сложилось противоречивое истолкование спорных норм в части возможности признания досрочно исполненными обязательств по договору потребительского кредита в период, предшествующий введению моратория, путем внесения денежных средств на специально открытый для этой цели счет. Суды считают, что в этом случае погашение долга заемщика перед банком нельзя признать зачетом, поскольку до внесения денег в счет погашения кредита банк денежных обязательств перед заемщиком не имел, а деньги были внесены заемщиком и приняты банком именно для погашения долга по кредиту, а не для каких-либо иных целей (Определение ВС РФ от 20 декабря 2019 г. № 11-КГ19-22).
В деле заявительницы, отметил КС, суд первой инстанции прибегнул к приведенному толкованию, полагая, что Ирина Рехина является должником, а не кредитором банка; досрочное погашение кредита путем внесения денег на счет, открытый на имя должника банком, не меняет их отношений и не позволяет банку уклониться от принятия надлежащего исполнения от должника по причине моратория. Однако вышестоящие инстанции, придерживаясь противоположного подхода, сочли, что нижестоящий суд неверно применил нормы материального права: с момента отзыва у кредитной организации лицензии и до дня вступления в законную силу решения арбитражного суда о признании ее банкротом запрещается прекращение обязательств перед нею путем зачета встречных однородных требований, и не допускается погашение требований кредиторов путем зачета требований в ходе конкурсного производства при банкротстве банков.
В связи с этим Конституционный Суд пояснил, что должники по обязательству, вытекающему из договора потребительского кредита, и кредиторы банка представляют собой разные категории лиц. Соответственно, заемщик, который вносит, чтобы погасить кредит, денежные средства на специально открытый в этом же банке счет, продолжает оставаться должником. Характер отношений между должником и банком-кредитором сохраняется, а потому банк не ограничен в праве принять от должника надлежащее исполнение несмотря на введение моратория на удовлетворение требований кредиторов.
КС добавил, что кредитор банка, не получивший обратно свои денежные средства по завершении конкурсного производства, воспринимается как лицо, претерпевшее неблагоприятные последствия от независящих от него обстоятельств. «Должник, который в рассматриваемом случае возвращает взятые денежные средства, оказывается в худшем положении, поскольку он, хотя и внес сумму кредита (ее часть), поступившую в конкурсную массу, по-прежнему считается не исполнившим свое обязательство, что влечет для него неблагоприятные имущественные последствия и ухудшает его кредитную историю, а в более широком смысле – влечет и другие репутационные риски. При этом сама по себе ситуация отзыва у кредитной организации лицензии на осуществление банковских операций (введения моратория на удовлетворение требований ее кредиторов) создает вероятность того, что владелец счета не получит переданные банку собственные денежные средства в полном объеме, но при этом, оставаясь должником по договору потребительского кредита, вынуждается к повторной уплате уже перечисленных средств», – отмечено в постановлении.
Таким образом, КС признал спорные нормы не противоречащими Конституции в той мере, в какой юридический факт отзыва у кредитной организации банковской лицензии (введения моратория на удовлетворение требований ее кредиторов) не может препятствовать признанию ранее предшествовавшего размещения гражданином-должником – в порядке исполнения (в том числе досрочного) своих обязательств по договору потребительского кредита – денежных средств на банковском счете в кредитной организации, специально открытом для этого, надлежащим исполнением своих обязательств соответствующей части. В связи с этим Суд распорядился пересмотреть правоприменительные решения по делу заявительницы.
Эксперты «АГ» прокомментировали выводы Суда
Партнер практики по разрешению споров компании BCLP Иван Веселов отметил, что логика Конституционного Суда проста: если гражданин-потребитель взял кредит в банке и для целей его возврата банк открыл заемщику специальный счет (текущий счет), то зачисленные на такой счет деньги для досрочного возврата кредита в период действия моратория на удовлетворение требований «замораживать» нельзя. «В данном случае КС разрешил имевшую место на практике проблемную ситуацию, которая, казалось бы, на первый взгляд, не должна была вызывать у судов затруднений. Однако на практике суды часто не видели различий в правовом статусе граждан-заемщиков, которые берут у банка кредит и в дальнейшем для погашения своих обязательств вносят денежные средства на текущий счет в банке, и граждан-вкладчиков банка, которые передали банку вклад и тем самым выступают кредиторами банка», – пояснил он.
По словам эксперта, КС верно отметил, что указанные категории следует различать исходя из преследуемых ими экономических целей – получить кредит и передать банку вклад. «При этом Суд обоснованно подчеркнул, что процесс погашения обязательств гражданами-заемщиками с использованием текущего счета представляет собой исключительно техническую операцию и никак не превращает заемщика банка в его вкладчика-кредитора. Таким образом, постановление принято в общем русле защиты прав потребителей, его следует признать исключительно обоснованным, последовательно развивающим принцип справедливости и как нельзя своевременным – в условиях турбулентности финансово-кредитных институтов. Подход Суда позволяет избегать вопиющего нарушения прав потребителей, когда заемщик досрочно погашал денежные обязательства перед банком по кредитному договору посредством внесения денег на текущий счет, однако при этом одновременно оставался должен банку столько же», – полагает Иван Веселов.
Он выразил надежду на то, что подход КС будет без промедления воспринят и реализован на практике судами общей юрисдикции: «При этом важно, чтобы применение подхода распространялось именно на добросовестных заемщиков и исключало возможность распространения на случаи вывода активов, например через различные банковские проводки без реального внесения денежных средств на счета и т.п.».
Адвокат МКА «Вердиктъ», арбитр Хельсинского международного коммерческого арбитража Юнис Дигмар полагает, что постановление КС обнажает несколько проблем, которые все чаще выявляются в правоприменительной практике: «Во-первых, высказанная позиция относительно того, что зачисление должником денежных средств на текущий счет в банке для погашения имеющегося перед ним кредита не влечет возникновение у такого должника статуса кредитора банка. Указанные средства имеют конкретное целевое назначение – погашение задолженности по кредиту, соответственно, в обязанности банка после их поступления на счет входит определение итоговой завершающей обязанности сторон – т.е. сальдо взаимных предоставлений. Кстати, Конституционный Суд использовал для обоснования своей позиции именно данное понятие, выработанное Верховным Судом, хотя, как правило, мы видим обратную ситуацию, когда ВС РФ использует разъяснения КС РФ», – заметил он.
Во-вторых, по словам эксперта, Конституционный Суд, ссылаясь на практику ВС по аналогичным спорам, указывает на одну из значимых проблем: жалоба заявителя так и осталась без рассмотрения Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда, несмотря на то что судебные акты по делу были вынесены в противоречие с высказанной ВС РФ позицией. «То есть вопреки указанному обстоятельству заявитель нашел защиту лишь в Конституционном Суде, хотя, по всей видимости, рассмотрение должно было закончиться в Верховном Суде. Это значит, что попадание жалобы на рассмотрение в ВС носит фактически характер “лотереи” и неприменение нижестоящими судами выработанных Верховным Судом разъяснений не может служит гарантией передачи жалобы для рассмотрения в ВС РФ», – полагает Юнис Дигмар.
Он добавил, что суды общей юрисдикции испытывают трудности в спорах, которые осложнены «банкротным» элементом, и не всегда учитывают позиции, выраженные Верховным Судом по соответствующей категории дел: «Тем не менее можно сказать, что при выявлении такого рода споров СОЮ, как правило, более детально начинают рассматривать дело, отходя от формального подхода».
Адвокат Московской коллегии адвокатов «Осипов и Соболев» Дмитрий Салмаксов полагает, что разъяснения Конституционного Суда направлены на недопущение ситуации, когда гражданин, внеся деньги в банк в счет досрочного погашения кредита накануне отзыва лицензии у банка, попадет в ситуацию, когда внесенные деньги не направляются в счет погашения кредита, а учитываются в качестве обязательства банка перед гражданином как по договору банковского вклада, при этом с последнего истребуют всю сумму задолженности по кредиту.
Эксперт отметил, что разъяснения КС РФ сделаны при условии, что по указанному вопросу в судебной практике уже выработан подход, который Суд назвал верным. «Учитывая важность вопроса, который непосредственно связан с соблюдением баланса интересов между гражданином-должником и банком, в постановлении дано более широкое разъяснение, смысл которого сводится к защите интересов должников банка, которые внесли деньги в счет досрочного погашения. Фактически говорится о том, что в период времени, когда средства находятся на кредитном счете, не меняется статус гражданина с должника на кредитора – он всегда продолжает оставаться должником, и к нему недопустимо применять правила о запрете зачета обязательств, которые действуют для вкладчика банка», – подчеркнул Дмитрий Салмаксов.
