21 апреля Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС21-15871(2) по делу № А40-185966/2019, в котором указал на то, что выкуп недобросовестными цессионариями требования к должнику фактически погашает основную задолженность перед независимым первоначальным кредитором.
В декабре 2017 г. ПАО «Московский кредитный банк» предоставило 1,8 млрд руб. в кредит ООО «ТИС» на основании договора об открытии кредитной линии, поручителем заемщика выступило ООО «Афипский НПЗ». 25 декабря 2018 г. банк уступил право требования по этому договору обществу «Стройпроект», которому также перешли права требования по кредитным договорам с обществами «ТрансТрейдОйл» и «ТД «Мотус», обеспеченным залогом принадлежащего «Стройпроекту» здания ТЦ «Кристалл» в Тюмени. Общая стоимость уступки составила 5 млрд руб. По условиям договора цессии право требования по кредитам переходило к цессионарию после совершения им платежа на сумму 1,5 млрд руб., по оставшейся сумме платежа цессионарию была предоставлена рассрочка до декабря 2023 г., при этом долг по оставшемуся платежу был обеспечен ипотекой здания ТЦ.
В дальнейшем общество «ТИС» подверглось процедуре банкротства. В апреле 2019 г. «Стройпроект» уступил полученные права требования к должнику обществу «БСС», которое, будучи конечным цессионарием, обратилось в суд с заявлением о включении в реестр требований должника свыше 4,7 млрд руб. Суд отказал в удовлетворении требования со ссылкой на то, что должник и оба цессионария (общества «Стройпроект» и «БСС») являются аффилированными лицами и входят в группу компаний «Новый Поток».
Первая инстанция также указала, что при наличии действительной материальной возможности ввиду общности экономических интересов общество «Стройпроект» могло оказать финансовую помощь аффилированным лицам и погасить вместо них задолженность по правилам ст. 313 ГК РФ, что им сделано не было. Суд также квалифицировал действия цессионариев как злоупотребление правом, поскольку выбор подобных внутригрупповых отношений позволил создать подконтрольную кредиторскую задолженность для последующего уменьшения процента требований независимых кредиторов при банкротстве должника.
Апелляция отменила определение первой инстанции и включила требование на сумму свыше 2,2 млрд руб. в третью очередь реестра, а неустойка в размере 2,4 млрд руб. была признана подлежащей включению и учету отдельно в порядке ст. 137 Закона о банкротстве. Апелляционный суд посчитал, что банк получил денежные средства от экономически устойчивого общества «Стройпроект», осуществляющего предпринимательскую деятельность по сдаче помещений Тюмени в аренду, взамен требований к должнику, чье финансовое состояние на дату уступки было нестабильно. Как указала апелляция, с момента заключения договора уступки по дату, предшествующую введению наблюдения, задолженность увеличилась, что составляет прибыль цессионариев. Обращение взыскания банком на предмет залога и уступка прав от банка в пользу общества «Стройпроект» имеют одинаковые последствия для должника (не нарушая его права), но разные последствия для самого «Стройпроекта». Действия по приобретению прав требования у банка были направлены на то, чтобы обезопасить основной актив цессионария (здание ТЦ «Кристалл») от обращения на него взыскания со стороны банка.
Апелляционный суд добавил, что банк не является лицом, аффилированным с должником, что исключает сомнения в реальности долга. На дату первой уступки имущественное положение должника было устойчиво, а на момент второй уступки (в пользу общества «БСС») отсутствовали актуальные сведения о намерении третьих лиц обратиться с заявлением о банкротстве должника. При этом общество «БСС» не относится к группе «Новый Поток», в связи с чем его требование следует включить в третью очередь реестра, заключила апелляция. Кассационная инстанция поддержала эти выводы.
Не согласившись с решениями апелляции и кассации, «Афипский НПЗ» обратился в Верховный Суд РФ с кассационной жалобой. В отзывах на жалобу представители «БСС» и «Стройпроекта» утверждали, что экономическая целесообразность приобретения права требования к обществу «ТИС» была обусловлена возможностью получить исполнение от завода как поручителя, долг которого с учетом процентов по кредиту и неустойки уже превысил 8,6 млрд руб. (именно эта сумма предъявлена ко взысканию с поручителя в рамках дела № А41-98682/2019). При этом, по утверждению кредиторов, вероятность получения удовлетворения в рамках дела о банкротстве самого общества «ТИС» (заемщика) ввиду отсутствия ликвидного имущества была крайне мала.
Изучив материалы дела, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС отметила, что ранее представители кассатора утверждали об аффилированности общества «Стройпроект» по отношению к группе «Новый Поток», о чем свидетельствовала выдача этим юрлицом обеспечений по кредитам других членов группы. Со ссылкой на Постановление Президиума ВАС РФ от 11 декабря 2014 г. № 14510/13 Верховный Суд напомнил, что наличие корпоративных либо иных связей между поручителем (залогодателем) и должником объясняет мотивы совершения обеспечительных сделок. Таким образом, Суд согласился с выводом первой инстанции об аффилированности обществ «Стройпроект», «БСС» как между собой, так и по отношению к группе «Новый Поток».
Как пояснил ВС, действующее законодательство не обязывает участников гражданского оборота погашать обязательства аффилированных с ними лиц перед независимым кредитором, а также запрещать им приобретать у кредитора права требования к аффилированным с ними заемщикам. «При разрешении вопроса о судьбе требования, приобретенного аффилированным цессионарием, в рамках дела о банкротстве заемщика следует исходить из существования трех ключевых моделей, упомянутых в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц», – напомнил Суд.
В рассматриваемом же случае, заметил ВС, залог торгового центра не обеспечивал исполнение спорного кредита, выданного обществу «ТИС», а был направлен на обеспечение обязательств по другим кредитам (обществ «ТрансТрейдОйл» и «ТД «Мотус»). Соответственно, желание обезопасить основной актив может объяснять действия по приобретению задолженности обществ «ТрансТрейдОйл» и «ТД «Мотус», но никак не общества «ТИС». Суд также отметил, что в этом споре сложилась ситуация, при которой заемщик и цессионарий были аффилированы между собой, в то время как поручитель (завод) был независимым лицом.
«Таким образом, участник корпоративной группы (общество "Стройпроект") приобрел у независимого кредитора (банка "МКБ") право требования к входящему в эту группу заемщику (обществу "ТИС") в целях получения прибыли за счет исполнения обязательства независимым поручителем (заводом), который получил значительное финансирование от ПАО "Сбербанк России" и осуществляет свою деятельность с помощью этих привлеченных средств. При этом с учетом фактического отсутствия конкурсной массы суброгационное требование завода к заемщику, по сути, останется неудовлетворенным, в связи с чем итоговое экономическое бремя исполнения по кредиту ляжет именно на поручителя», – указано в определении.
Как пояснил Верховный Суд, требование у банка «МКБ» было приобретено за 1,8 млрд руб., в то время как аффилированный цессионарий предъявляет к включению в реестр заемщика 4,7 млрд руб. (в том числе противопоставляя их иным независимым кредиторам), а с поручителя пытается взыскать 8,6 млрд руб. Когда средства группы используются не для погашения долга, а для приобретения права требования с целью извлечения дохода за счет исполнения со стороны независимого поручителя в отсутствие у последнего перспектив получить возмещение в порядке суброгации в деле о банкротстве заемщика, следует исходить из того, что подобное поведение членов группы (цессионариев) является недобросовестным, а выкуп ими требования фактически погашает основную задолженность перед независимым первоначальным кредитором, подчеркнул ВС. «Поэтому общество "Стройпроект", заключая с банком "МКБ" договор уступки, фактически погасило долг общества "ТИС", в силу чего у цессионариев в настоящее время отсутствуют основания для взыскания задолженности по кредиту», – заключил Суд и отменил судебные акты апелляции и кассации.
Как отметила адвокат АП Московской области Валентина Ященко, Верховный Суд пришел к выводу, что в ситуации имущественного кризиса должника посредством цессии имели место выкуп требования и фактическое погашение основной задолженности другого члена группы перед независимым первоначальным кредитором: «Вероятнее всего, к такому выводу Суд пришел, анализируя скоординированность поведения участников группы, максимальный учет интересов друг друга, и, как следствие, усмотрел в спорном договоре оптимизацию внутренних долговых обязательств».
По словам эксперта, в подобных спорах правовое значение имеет не сама по себе формальная аффилированность, а то обстоятельство, действовал ли такой кредитор под влиянием контролирующего должника лица, имели ли должник и кредитор одного конечного бенефициара. «Кредитору же зачастую опровергнуть эту презумпцию, сформированную в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, как участнику группы практически невозможно, так как с целью опровержения ему необходимо раскрыть основания внутригруппового движения денежных средств, подтвердить, что расчетные операции, опосредующие перемещение активов внутри группы, оформлены в соответствии с их действительным экономическим смыслом и обусловлены разумными экономическими целями», – полагает адвокат.
Как пояснила Валентина Ященко, если кредитор не сможет обосновать необходимость такого внутригруппового движения денежных средств и уступка требований аффилированному с бенефициаром должника лицу или его неформальному бенефициару была лишена экономического смысла, п. 5 Обзора позволяет суду даже не субординировать такое требование аффилированного кредитора, а признавать его необоснованным, как это и произошло в данном споре.
Арбитражный управляющий Союза АУ «Созидание» Сергей Домнин полагает, что приобретение кредиторами, аффилированными с должником и его бенефициарами, прав требования у независимых кредиторов является одним из инструментов, с помощью которых так или иначе можно влиять на ход процедуры банкротства. «Однако в этом случае такая сделка была заключена не столько с целью включения требований в реестр должника – основного заемщика и получения вытекающих из этого факта прав, сколько с целью получения прав на активы независимого поручителя за счет разницы между дисконтированной стоимостью приобретения прав требований у банка и денежным выражением ответственности поручителя. К сожалению, в определении остался нераскрытым вопрос о причинах предоставления независимым лицом такого поручительства, в то время как для другого лица Верховный Суд признал достаточным для квалификации в качестве аффилированности факт выдачи такого же поручительства», – заметил он.
По словам эксперта, применяя ст. 10 ГК РФ, Верховный Суд не только отказал кредитору во включении в реестр, что было бы самым простым вариантом, но он также признал задолженность первоначального должника погашенной, то есть фактически заблокировал и возможность дальнейшего взыскания каких-либо средств с поручителя. «Тем самым последствия злоупотребления правом в виде отказа в судебной защите недобросовестному лицу были применены максимально полно», – заключил Сергей Домнин.
