14 сентября Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС23-8010 по делу № А41-90367/2021, в котором указал нижестоящим инстанциям на порядок рассмотрения спора о сносе газопровода как самовольной постройки, в котором свойства недвижимого имущества не установлены.
24 июня 2010 г. Росимущество и ООО «Фореста» заключили договор аренды в отношении земельного участка, расположенного в д. Маслово Московской области. 14 мая 2012 г. стороны заключили дополнительное соглашение к договору аренды. Согласно выписке из ЕГРН, земельный участок является федеральной собственностью и имеет категорию «земли населенных пунктов» с видом разрешенного использования «для осуществления рекреационной деятельности». Согласно п. 5.4.3 договора аренды общество обязано использовать земельный участок в соответствии с целевым назначением и разрешенным использованием, а также способами, которые не должны наносить вред окружающей среде, в том числе земле как природному ресурсу.
Условиями договора аренды и дополнительного соглашения не было предусмотрено строительство объектов недвижимого имущества на арендованном земельном участке. Однако факт незаконного возведения обществом объектов на земельном участке, в том числе регистрации части объектов в ЕГРП как объектов недвижимого имущества, был предметом исследования судов в рамках дела № А41-55938/2013: Десятый арбитражный апелляционный суд удовлетворил требования Росимущества к обществу «Фореста» об освобождении земельного участка путем сноса 39 объектов, расположенных на нем.
Ссылаясь на то, что на предоставленном в аренду земельном участке «Фореста» в отсутствие законных оснований также построило и зарегистрировало право собственности на два распределительных газопровода среднего давления, что противоречит действующему законодательству и условиям договора, а также нарушает права и законные интересы РФ как собственника данного участка, Росимущество обратилось в суд с иском о признании газопроводов самовольными постройками, об обязании освободить земельный участок путем их сноса, а также о признании отсутствующим права собственности общества на указанные объекты. Росимущество также попросило взыскать 200 тыс. руб. судебной неустойки, а в случае дальнейшего неисполнения – 50 тыс. руб. в день в первый месяц, 100 тыс. руб. в день во второй месяц, 150 тыс. руб. в день начиная с третьего месяца и в последующие месяцы с момента неисполнения решения.
Исследовав и оценив с учетом результатов судебной экспертизы представленные в дело доказательства, суд, руководствуясь положениями ст. 222 ГК, разъяснениями п. 22, 26, 28, 29, 52 Постановления Пленума ВС и Пленума ВАС от 29 апреля 2010 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», установил, что сооружения возведены в соответствии с разрешительной документацией и приняты в эксплуатацию как линейные объекты. Кроме того, в материалы дела не представлены доказательства наличия права собственности истца на спорные объекты, а также препятствия к использованию земельного участка. Дополнительно суд пришел к выводу о пропуске истцом срока исковой давности, о применении которой заявил ответчик, и, исходя из этого, отказал в удовлетворении иска. Апелляция поддержала данные выводы.
Кассация, учитывая обстоятельства, установленные при рассмотрении дела № А41-24477/2013, а также учитывая режим особо охраняемой природной территории, распространяемый на земельный участок, на котором расположены спорные объекты, не согласилась с выводами нижестоящих судов о том, что сооружения возведены в соответствии с разрешительной документацией. Однако кассационный суд не нашел оснований для отмены принятых судебных актов ввиду пропуска истцом срока исковой давности, что является самостоятельным основанием для отказа в иске.
После этого Росимущество обратилось в Верховный Суд. Изучив материалы дела, ВС указал, что, обращаясь в суд за защитой права государственной собственности на земельный участок, истец заявил одновременно как требование о признании спорных объектов самовольными постройками, так и требование о признании отсутствующим зарегистрированного на них права собственности общества.
Кроме того, пояснил Суд, зарегистрированное право собственности ответчика на объект в зависимости от характера возникшего спора, наличия или отсутствия у этого имущества признаков недвижимости может быть оспорено либо по результатам рассмотрения иска, основанного на положениях ст. 222 ГК, одновременно с разрешением вопроса о судьбе этого объекта, либо по итогам рассмотрения требования о признании отсутствующим зарегистрированного права при наличии условий, предусмотренных п. 52 Постановления № 10/22.
ВС указал, что, разрешая спор, суды с учетом положений АПК, регулирующих порядок рассмотрения дел в соответствующей инстанции, учитывая обстоятельства, приведенные в обоснование иска, а также представленные сторонами доказательства, самостоятельно определяют характер спорного правоотношения, а также нормы законодательства, подлежащие применению. Правильная квалификация судом правоотношений сторон не является изменением предмета и основания иска. Согласно разъяснениям из п. 29 Постановления № 10/22 и правовой позиции, изложенной в п. 2 Обзора судебной практики по делам, связанным с самовольным строительством, утвержденного Президиумом ВС 16 ноября 2022 г., положения ст. 222 ГК не подлежат применению к объекту, не являющемуся недвижимостью.
Следовательно, пояснил Суд, при рассмотрении данной категории споров суд должен установить наличие у спорной вещи признаков, способных отнести ее к недвижимым объектам. При этом регистрация права собственности на объект как на недвижимое имущество в отрыве от его физических характеристик не является препятствием для предъявления иска о признании зарегистрированного права отсутствующим в связи с неправомерным отнесением такого объекта к недвижимому имуществу.
Между тем из судебных актов не усматривается, на основании каких доказательств суды пришли к выводу об отнесении спорных объектов к недвижимому имуществу. Разрешая спор, суды не учли, что не каждый газопровод (кабель или иные сети) является линейным объектом, а следовательно, и объектом недвижимости. Верховный Суд заметил, что в судебном заседании стороны пояснили, что сети газопровода должны были обслуживать объекты, построенные на арендованном участке, которые подлежат сносу как незаконно возведенные, что установлено в рамках дела № А41-55938/2013. Однако суды не выяснили данные обстоятельства и не установили факт наличия или отсутствия у спорных объектов самостоятельного хозяйственного назначения и отнесения их к отдельным объектам гражданского оборота, права на которые могут быть зарегистрированы в соответствии с законом.
Также ВС не согласился с выводом судов о пропуске истцом срока исковой давности, который мотивирован осведомленностью последнего о наличии на земельном участке спорных сооружений еще в 2013 г. Суд разъяснил, что, согласно правовой позиции, изложенной в п. 12 и 17 Обзора судебной практики по делам, связанным с самовольным строительством, требование о сносе самовольной постройки, возведенной на земельном участке, предоставленном в аренду, может быть заявлено арендодателем независимо от требования о расторжении договора и возврате земельного участка. Срок исковой давности по требованию о сносе самовольной постройки, заявленному собственником – арендодателем земельного участка, начинает течь не ранее момента, когда арендатор отказался возвратить переданный участок, на котором возведена самовольная постройка. Учитывая наличие действующего договора аренды земельного участка, что подтверждено сторонами, а также отсутствие доказательств, свидетельствующих об отказе арендатора в возврате истцу земельного участка, выводы судов об истечении срока исковой давности нельзя признать законными и обоснованными. Таким образом, ВС отменил решения судов трех инстанций и направил спор на новое рассмотрение в первую инстанцию.
В комментарии «АГ» адвокат практики реструктуризации и банкротства ART DE LEX Роман Прокофьев указал, что в одних спорах вопрос об отнесении объекта к движимому или недвижимому имуществу является только способом установления предмета доказывания. «Например, в спорах о признании права собственности в силу приобретательной давности установление статуса объекта необходимо для определения срока, в течение которого лицо должно добросовестно, открыто и непрерывно владеть имуществом (например, дело № А40-298046/2019). В других же спорах отнесение имущества, например, к разряду движимых влечет отказ в иске. Именно к таким относится категория споров о сносе самовольной постройки. В связи с этим нижестоящие суды неверно определили предмет доказывания, что повлекло отмену судебных актов», – пояснил он.
Как заметил Роман Прокофьев, вопрос о том, имеет ли объект самостоятельное функциональное назначение, является принципиальным при отнесении имущества к недвижимому. «В соответствии со сложившейся судебной практикой наличие полезных свойств, которые могут быть использованы независимо от земельного участка и от других находящихся на земельном участке зданий, сооружений, иных объектов недвижимого имущества, является обязательным признаком недвижимости. В связи с этим суды не признают в качестве недвижимости, например, газопровод, выполняющий обслуживающую функцию по отношению к зданию (Определение ВС от 29 сентября 2017 г. № 302-КГ17-14265 по делу № А58-4529/2016), покрытие из твердых материалов (Постановление АС Уральского округа от 30 мая по делу № А76-40527/2021; Постановление АС Восточно-Сибирского округа от 18 января 2018 г. по делу № А19-13217/2016), замощение земельного участка (Постановление АС Московского округа от 9 августа 2021 г. по делу № А40-107082/2020)», – заключил адвокат.
По мнению адвоката МКА «ВЕРДИКТЪ» Юниса Дигмара, стоит обратить внимание на ссылку ВС на необходимость при рассмотрении подобных споров отграничивать требование о сносе самовольной постройки от требования о признании права отсутствующим, которые представляют собой различные способы защиты нарушенного права. «Требование о сносе в соответствии со ст. 222 ГК может быть заявлено только в отношении объекта недвижимого имущества, тогда как требование о признании права отсутствующим – в отношении объекта, права на которые зарегистрированы в ЕГРН, притом что такой объект недвижимостью не является», – отметил он.
Также ВС указал на необходимость установления характера объекта – является ли он по своим характеристикам объектом недвижимости. По мнению адвоката, приведенная позиция ВС не является новой и соответствует сложившейся судебной практике, поскольку еще в Постановлении Президиума ВАС от 24 сентября 2013 г. № 1160/13 по делу № А76-1598/2012 была высказана позиция о том, что право собственности может быть зарегистрировано в ЕГРП (ЕГРН) лишь в отношении тех вещей, которые, обладая признаками недвижимости, способны выступать в гражданском обороте в качестве отдельных объектов гражданских прав. «Так как установлено, что спорный газопровод среднего давления имел обслуживающую функцию, основания для признания его объектом недвижимости отсутствуют, притом что к объектам недвижимого имущества могут относиться лишь магистральные газопроводы высокого давления категории 1а свыше 1,2 МПа (ч. 17 ст. 51 Градостроительного кодекса, Приложение № 1 к Техническому регламенту о безопасности сетей газораспределения и газопотребления, утвержденному Постановлением Правительства РФ от 29 октября 2010 г. № 870)», – пояснил эксперт.
