В рамках дела об истребовании имущества из чужого незаконного владения в суд были переданы правоустанавливающие документы одной из сторон процесса. Суд первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, указал на то, что имеющееся в материалах дела заключение судебно-почерковедческой экспертизы, согласно выводам которой рукописные записи и подписи от имени истцов в договоре купли-продажи земельного участка являются поддельными, не может являться надлежащим доказательством, поскольку экспертиза проведена в отсутствие оригиналов исследуемых документов. По этой же причине судебные инстанции посчитали невозможным и проведение повторной судебно-почерковедческой экспертизы.
Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ не согласилась с вынесенными судебными постановлениями.
ВС РФ указал, что письменные доказательства представляются в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии. Подлинные документы представляются тогда, когда обстоятельства дела согласно законам или иным нормативным правовым актам подлежат подтверждению только такими документами, когда дело невозможно разрешить без подлинных документов или когда представлены копии документа, различные по своему содержанию.
Кроме того, суды не учли, что действующее законодательство не запрещает проводить почерковедческую экспертизу на основании копий документов. Вопрос о достаточности и пригодности предоставленных образцов для исследования экспертом, как и вопрос о методике проведения экспертизы, относится к компетенции проводящего ее лица.
Допущенные нарушения норм материального и процессуального права являются существенными и могут быть исправлены только посредством отмены апелляционного определения, указала Коллегия ВС РФ и направила дело на новое рассмотрение.
Комментируя решение ВС РФ, адвокат АК «Адвокат» Максим Жмурков подчеркнул, что возвращение дела на новое рассмотрение соответствует выявленным в апелляционном определении недостаткам. При этом, по его мнению, данное решение интересно еще тем, что представляет собой как бы срез проблем, с которыми сталкиваются адвокаты и правосудие в целом.
«Тут нам опять приходится вспомнить о щекотливом вопросе: всегда ли судебная дискреция опирается на непредвзятое внутреннее убеждение судьи? Вот и в документах дела мы видим, что правильно принятые, с соблюдением норм закона, решения вдруг отменяются, и по делу принимается новое, которое в дальнейшем и оспорено в вышестоящем суде», – пояснил он.
Максим Жмурков подчеркнул, что важным аспектом при заявлении стороной спора о фальсификации доказательств является возможность суда проверить этот факт. «Отсутствие подлинников документов не лишает суд возможности назначить экспертизу. Ведь эксперту предоставлены широкие права ст. 85 ГПК РФ, в том числе по определению пригодности материалов и документов для проведения исследования, а также механизм отобрания свободных образцов подписей в судебном заседании и так далее», – напомнил он. При этом суд может, но не обязан провести экспертизу именно документов, заявляемых фальсифицированными. В обязанности суда входит проверка такого заявления, но ее методы остаются на усмотрение судей.
Кроме того, нельзя забывать, что суд, вынося решение, исходит из совокупности представленных сторонами доказательств, что не ограничивается только лишь заключением эксперта, указал Максим Жмурков. «Впрочем, нельзя не признать, что в настоящее время некоторые процессы превратились, так сказать, в битву экспертов. И суды доверяют экспертизам, не всегда исследуя их подробно, и строят свои выводы на базе в основном экспертного заключения. Хотя, как мы понимаем, предупреждение об уголовной ответственности при проведении судебной экспертизы не является гарантией от ошибок и “ошибок” специалистов», – заключил эксперт.
