Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда вынесла кассационное определение № 224-УД21-16СП-А6 по уголовному делу, в котором председательствующий в суде первой инстанции по ходатайству гособвинителя отвел 12 кандидатов в присяжные заседатели.
В июне 2020 г. Южный окружной военный суд на основе вердикта присяжных вынес обвинительный приговор Расамбеку Бекмурзаеву, признав его виновным в посягательстве на жизнь военнослужащих в целях воспрепятствования их законной деятельности по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, участии в устойчивой вооруженной группе, незаконном приобретении, ношении, передаче оружия и боеприпасов, а также их хищении с применением насилия, опасного для жизни. Таким образом, мужчина был осужден по ст. 317 УК РФ к лишению свободы сроком на 18 лет с отбыванием первых пяти лет в тюрьме, а оставшейся части срока наказания – в исправительной колонии строгого режима. Подсудимого также признали виновным в ряде преступлений (ч. 2 ст. 209, ч. 1 ст. 222, п. «б» ч. 4 ст. 226 УК РФ), от наказания за которые он был освобожден за истечением сроков давности. Впоследствии апелляция поддержала приговор.
В кассационной жалобе защитник осужденного, адвокат Мурад Мусаев, не согласился с вынесенными по делу судебными актами. В частности, он сослался на то, что при отборе коллегии присяжных заседателей на стадии мотивированных отводов председательствующий в нарушение ст. 328 УПК РФ безосновательно и немотивированно удовлетворил ходатайство гособвинения и отвел 12 кандидатов, что существенно повлияло на ее состав. По словам адвоката, председательствующий необоснованно ограничивал сторону защиты в изложении собственной позиции по делу, в том числе во время судебных прений, и ограничил подсудимого в праве давать показания, запретив ему сообщать сведения, имеющие непосредственное отношение к предмету судебного разбирательства, что вызвало у присяжных заседателей предубеждение к позиции стороны защиты.
В кассационной жалобе также указывалось, что показания свидетеля И. были противоречивы и недостоверны: по мнению защиты, он не был очевидцем преступления и оговорил Расамбека Бекмурзаева. Также адвокат указывал, что показания свидетеля Х. являются недопустимыми доказательствами в силу личной неприязни к обвиняемому.
Кроме того, в жалобе указывалось, что председательствующий незаконно допустил к исследованию с участием присяжных заседателей справку о результатах ОРМ в отношении Бекмурзаева и протокол опознания подсудимого по фотографии. Адвокат Мурад Мусаев добавил, что председательствующий отказал в допросе ряда свидетелей защиты, а в своем напутственном слове не разъяснил присяжным, что отказ Бекмурзаева от дачи показаний или его молчание в суде не имеют правового значения и не могут свидетельствовать о его виновности. Защитник считает, что протокол судебного заседания изложен с искажением хода процесса и не соответствует аудиозаписи судебного разбирательства.
После изучения материалов уголовного дела Судебная коллегия по делам военнослужащих ВС РФ не нашла оснований для отмены обжалуемых судебных актов. Коллегия сочла, что председательствующий создал сторонам обвинения и защиты равные условия для реализации ими их процессуальных прав и обязанностей. Все ходатайства, как отмечалось в кассационном определении, были разрешены председательствующим после их тщательного обсуждения со сторонами, отказ в их удовлетворении председательствующим мотивирован, а законные и обоснованные ходатайства удовлетворены.
«Вопреки заявлению в кассационной жалобе, уголовно-процессуальный закон не определяет ограничений по количеству мотивированных отводов, которые могут быть заявлены сторонами кандидатам в присяжные заседатели. Такие отводы не оглашаются и не обсуждаются с участниками судебного разбирательства, а письменные ходатайства сторон с мотивированными отводами кандидатов в присяжные заседатели приобщаются к материалам дела, что и было соблюдено по настоящему уголовному делу», – подчеркнул Суд.
ВС добавил, что содержание материалов дела, в том числе письменное ходатайство стороны обвинения о мотивированном отводе двенадцати кандидатам в присяжные заседатели, свидетельствует о соответствии приведенных в ходатайстве мотивов об отводе объективным данным, содержащимся в предварительных списках и полученным от кандидатов в ходе их предварительного опроса. «Они обоснованно приняты председательствующим во внимание и явились основаниями для принятого решения, которое, вопреки мнению адвоката Мусаева, является правильным. Таким образом, формирование коллегии присяжных заседателей было проведено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, а участникам уголовного процесса как со стороны обвинения, так и со стороны защиты в полной мере обеспечены их права, предусмотренные ст. 328 УПК РФ. Сформированная коллегия присяжных заседателей после разрешения мотивированных и немотивированных ходатайств об отводах кандидатов не являлась тенденциозной, ходатайств о роспуске коллегии по этому основанию сторонами не заявлялось», – отмечено в кассационном определении ВС.
Суд добавил, что председательствующий принимал меры к тому, чтобы до присяжных заседателей не была доведена недопустимая информация, а если такая информация все же до них доводилась, то он давал присяжным заседателям соответствующие разъяснения на этот счет, которые впоследствии напомнил в напутственном слове. При этом председательствующий не ограничивал Бекмурзаева в возможности сообщать сведения, имеющие непосредственное отношение к предмету судебного разбирательства и могущие повлиять на вердикт коллегии присяжных заседателей. В то же время, отметил ВС, председательствующий обоснованно отклонял вопросы со стороны защитника-адвоката, прерывал Расамбека Бекмурзаева и делал им замечания, когда они в ходе допроса подсудимого и свидетеля Х. пытались довести до сведения присяжных заседателей информацию, не относящуюся к фактическим обстоятельствам дела, либо сведения процессуального характера.
Судебная коллегия также заключила, что председательствующий судья обоснованно отказал в удовлетворении ходатайства защиты об оглашении в судебном заседании показаний свидетеля И., данных им на предварительном следствии, поскольку в них содержалась информация, не относящаяся к компетенции присяжных. Кроме того, не имелось противоречий в показаниях этого лица, данных на предварительном следствии и в судебном заседании. Отказ в части допроса ряда свидетелей, пояснил ВС, был принят с учетом мнения всех сторон.
Верховный Суд также счел, что при допросе потерпевших и свидетелей, а также исследовании иных документов Расамбек Бекмурзаев и его защитники принимали непосредственное участие, в том числе в исследовании документов, составленных в ходе предварительного расследования с участием свидетелей, с целью устранения имевшихся в показаниях противоречий. «В судебном заседании до сторон, а также допрашиваемых свидетелей председательствующим неоднократно доводились предусмотренные законом ограничения, связанные с их допросом при участии присяжных заседателей, и отклонялись лишь вопросы к указанным свидетелям, не связанные с обстоятельствами, подлежащими установлению коллегией присяжных заседателей, и не соответствующие их компетенции, в частности об оценке доказательств на предмет допустимости и достоверности, а также касающиеся процессуальных вопросов, связанных с порядком их получения. Напоминание об этом сделано председательствующим и в напутственном слове», – подытожил ВС.
Комментируя кассационное определение, советник Федеральной палаты адвокатов РФ Сергей Насонов отметил, что применительно к формированию коллегии присяжных заседателей ВС РФ затронул три вопроса, определяющих законность этого этапа судебного разбирательства в суде присяжных: о допустимом количестве заявляемых сторонами мотивированных отводов кандидатам в присяжные заседатели; о наличии оснований таких отводов и о процедуре их рассмотрения председательствующим.
«Ответ Верховного Суда на первый вопрос представляется очевидным. Действительно, положения ч. 7 ст. 328 УПК РФ не закрепляют какого-либо количественного ограничения заявляемых стороной мотивированных отводов. И защитник, и обвинитель могут заявить мотивированный отвод даже каждому из явившихся кандидатов в присяжные заседатели. Поэтому в том, что мотивированный отвод был заявлен каждому из 12 кандидатов в присяжные заседатели, какое-либо нарушение ч. 7 ст. 328 УПК РФ отсутствует», – заметил он. Эксперт добавил, что мотивированный отвод не может заявляться в «групповом» режиме, это процессуальное действие является строго персонализированным и должно касаться только одного кандидата в присяжные.
«Второй вопрос – о наличии оснований для удовлетворения таких отводов – по сути, был оставлен Верховным Судом РФ без содержательного анализа. В кассационном определении лишь отмечается, что эти основания наличествовали и подтверждаются результатами опроса кандидатов в присяжные. Представляется, что в этой части кассационного определения имеет место аргументационный дефект. Законность удовлетворения мотивированного отвода кандидату в присяжные заседатели определяется именно наличием конкретных обстоятельств, исключающих его участие в процессе в качестве присяжного», – убежден Сергей Насонов. Он добавил, что отказ от детализированного разбора доводов кассационной жалобы в этой части – общая картина кассационной судебной практики.
«Наконец, ответ Верховного Суда на третий вопрос является наиболее спорным. В кассационном определении говорится, что мотивированные отводы кандидатам в присяжные не обсуждаются с участниками судебного разбирательства. Это очевидная неточность, поскольку никаких исключений в состязательном режиме рассмотрения таких ходатайств об отводах ст. 328 УПК РФ не содержит. Эти отводы подлежат обсуждению со сторонами вне пределов слышимости остальных кандидатов в присяжные. Именно эту позицию Верховный Суд РФ неоднократно высказывал ранее», – подчеркнул Сергей Насонов.
Федеральный судья в отставке, профессор факультета права НИУ ВШЭ, заслуженный юрист России Сергей Пашин считает, что судебный акт интересен двумя обстоятельствами: «Во-первых, живучестью в сознании высших судей страны неправовых подходов, давно уже отвергнутых судебной практикой, а во-вторых, стремлением придумать не основанные на законе правила, ущемляющие право подсудимого на защиту».
Эксперт отметил, что Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда, как оказалось, до сих пор поддерживает неконституционный запрет сообщать присяжным «сведения о причастности к совершению преступления третьего лица», поскольку вопрос о его действиях якобы «не может являться предметом исследования с участием коллегии присяжных заседателей». «Между тем эта нелепая позиция была развенчана еще пять лет назад в апелляционном определении Судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ от 18 февраля 2015 г. № 51-АПУ15-3сп. Точку в данном вопросе поставил Конституционный Суд в Определении от 25 ноября 2020 г. № 2634-О по жалобе Игоря Ерохина. Тогда КС РФ признал право подсудимого приводить доказательства и доводы, опровергающие позицию стороны обвинения, в том числе о совершении преступления не им, а другим лицом. Иное, как указал КС, приводило бы к ограничению как права подсудимого опровергать обвинение, так и права присяжных заседателей исследовать обстоятельства уголовного дела и доказательства, необходимые и достаточные для разрешения вопросов, отнесенных к их полномочиям, к отступлению от принципов презумпции невиновности, состязательности, равноправия сторон уголовного судопроизводства, независимости и беспристрастности суда. Получается, что все эти принципы игнорировали первая, апелляционная и кассационная инстанции по делу Расамбека Бекмурзаева. Невежество или злая воля?» – задался вопросом Сергей Пашин.
Он добавил, что придуманная судьями в пику защите новация вызывает оторопь. «По мнению кассационной инстанции, мотивированные отводы не обсуждаются с участниками судебного разбирательства. Данный вывод сделан вопреки требованиям принципа состязательности и явно противоречит равному праву сторон на рассмотрение вопросов, возникающих в ходе судебного разбирательства (ст. 244 УПК РФ), праву защитника излагать суду свое мнение по вопросам, возникающим в ходе судебного разбирательства (ч. 1 ст. 248 УПК РФ). Закон прямо требует обсуждения кандидатов в присяжные заседатели после их опроса (ч. 9 ст. 328 УПК РФ). Даосы, учителя восточной философии, предлагают ученикам исхитриться и хлопнуть одной ладонью. К несчастью, наши судьи решили эту задачу, насаждая “равноправие” сторон при бесправии подсудимого и “состязательность” без влияния защитника. Аплодисментов им за находчивость не будет», – резюмировал Сергей Пашин.
Редакция «АГ» связалась с защитой подсудимого, адвокатами Мурадом Мусаевым и Георгием Лабадзе, но оперативно получить их комментарий не удалось.
