Верховный Суд опубликовал Определение № 46-КГ22-31-К6 от 18 октября, в котором вновь разъяснил самарскому суду, что ответственность юридического лица или гражданина, предусмотренная п. 1 ст. 1068 ГК, наступает за вред, причиненный его работником при исполнении им своих трудовых обязанностей.
17 августа 2019 г. Яна Рытова пришла в магазин мебели, принадлежащий индивидуальному предпринимателю Веронике Поповой. Работник магазина С. Шестерин рассчитал полную стоимость заказа и составил договор купли-продажи и спецификацию к нему. Сумма покупки составила 110 тыс. руб. В спецификации Шестерин собственноручно указал общую стоимость заказа и расписался, пообещав осуществить поставку товара в течение 30 рабочих дней.
Яна Рытова передала предоплату в сумме 78 тыс. руб. продавцу, который, заведомо не намереваясь выполнять заказ, выдал квитанцию к приходно-кассовому ордеру, где расписался, после чего заверил указанные документы оттиском печати Вероники Поповой. Он также сообщил заказчице о необходимости внести оставшуюся сумму в течение двух недель – 20 августа 2019 г. Яна Рытова доплатила почти 32 тыс. руб., однако мебель ей так и не привезли. 25 ноября 2020 г. женщина обратилась к Веронике Поповой с письменной претензией, в которой требовала расторгнуть договор и возвратить денежную сумму, уплаченную за товар. Претензию предприниматель не получила, а мебель так и не была доставлена заказчице.
28 мая 2020 г. С. Шестерин был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 и 2 ст. 159 УК. Суд установил, что, работая на основании трудового договора в должности менеджера торгового зала у Вероники Поповой, он решил совершить хищение денежных средств путем обмана граждан под предлогом оказания услуг по продаже мебели при удобных для него обстоятельствах. Гражданский иск по уголовному делу, заявленный Яной Рытовой, о взыскании с осужденного причиненного преступлением ущерба в размере более 110 тыс. руб. и компенсации морального вреда в размере более 11 тыс. руб. суд оставил без рассмотрения в связи с необходимостью представления дополнительных документов, подтверждающих несение моральных и нравственных страданий. Женщине было разъяснено, что она вправе обратиться в суд в порядке гражданского судопроизводства.
Позднее Яна Рытова обратилась в Куйбышевский районный суд г. Самары, однако он отказал в удовлетворении требований. Суд сделал вывод о том, что С. Шестерин, несмотря на то что являлся на момент совершения преступления сотрудником Вероники Поповой и находился на территории работодателя, совершил преступное деяние не в связи с исполнением своих трудовых функций и не в момент осуществления действий по заданию и в интересах Поповой, а совершил хищение чужого имущества путем злоупотребления доверием, в своих интересах, из корыстных побуждений, с целью незаконного обогащения, без намерения внести в кассу переданные ему Рытовой деньги. В момент оформления договора и передачи денежных средств Вероника Попова контролировать действия работника не могла, фактически договор заключен не от ее имени и не создает для нее правовых последствий. Руководствуясь ст. 61 ГПК, ст. 1064 и 1068 ГК, положениями Закона о защите прав потребителей, суд первой инстанции отказал в удовлетворении исковых требований. С его позицией согласились суды апелляционной и кассационной инстанций.
Яна Рытова обратилась в Верховный Суд, который поддержал ее доводы. Судебная коллегия по гражданским делам ВС сослалась на п. 1 ст. 1068 ГК, согласно которому юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей. Применительно к правилам, предусмотренным гл. 59 Кодекса, работниками признаются граждане, выполняющие работу на основании трудового договора, а также граждане, выполняющие работу по гражданско-правовому договору, если при этом они действовали или должны были действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ.
Также Верховный Суд сослался на п. 9 Постановления Пленума ВС от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», в соответствии с которым ответственность юридического лица или гражданина, предусмотренная п. 1 ст. 1068 ГК, наступает за вред, причиненный его работником при исполнении им своих обязанностей на основании заключенного трудового договора.
ВС заметил, что из установленных судом обстоятельств следует, что во время совершения преступления С. Шестерин в силу трудового договора являлся действующим работником Вероники Поповой, действия по завладению деньгами Яны Рытовой совершены им в рабочее время, на рабочем месте с использованием служебного положения работника мебельного магазина по отношению к покупателю под видом заключения договора купли-продажи мебели. «При таких обстоятельствах выводы судов о неприменении положений статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации противоречат содержанию данной нормы закона и приведенным выше разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации», – заключил ВС. Он отменил судебные акты и направил дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.
Адвокат «Самарской коллегии адвокатов Павла Астахова» Антон Бегеба обратил внимание, что за последний год это уже как минимум второе определение, которым Верховный Суд ломает сложившуюся в Самарской области судебную практику, фактически исключающую применение ст. 1068 ГК. «К сожалению, на территории региона при рассмотрении подобного рода дел гражданские суды неправильно трактуют указанную норму и предлагают потерпевшим в рамках гражданского судопроизводства, несмотря на наличие трудового договора и обстановки, которую сам же работодатель и создал, доказать, давал ли работодатель работнику, совершившему преступление, поручение на получение денежных средств от клиентов, входило ли это в круг его должностных обязанностей и т.д., то есть фактически те обстоятельства, которые были установлены уголовным судом. Причем формулировки гражданских судов иногда звучат настолько абсурдно, что при первом прочтении возникает ощущение того, что для удовлетворения иска к работодателю необходимо было доказать, давал ли он своему сотруднику поручение на совершение преступления», – рассказал адвокат.
По его мнению, в основе сложившейся практики лежит ошибка судов при определении круга обстоятельств, подлежащих доказыванию при рассмотрении дел подобного рода, а также игнорирование нормы абз. 2 п. 1 ст. 182 ГК, который устанавливает, что полномочие представителя может явствовать из обстановки, в которой действует представитель (продавец в розничной торговле, кассир и т.п.).
Адвокат МКА «Юлова и партнеры» Ксения Власова не нашла объяснений, почему истцу было отказано в рассмотрении гражданского иска в рамках уголовного судопроизводства, ведь на тот момент иск был предъявлен непосредственно обвиняемому, в части возмещения ущерба он мог быть удовлетворен. Как видно из судебного акта, второй иск был предъявлен потерпевшей только к работодателю, а не к признанному виновным приговором суда лицу. «Суды нижестоящих инстанций зачастую отказывают в удовлетворении таких требований истцов даже после вынесенных обвинительных приговоров в отношении работника ответчика, обосновывая, например, тем, что такой работник действовал вне рамок исполнения своих должностных обязанностей и полномочий, используя при этом служебное положение, он действовал не в интересах служебного долга, а вопреки ему, нарушая установленный порядок и нанося ущерб не только гражданам, но и интересам работодателя. Устанавливается, например, что такой работник действовал единолично, не ставя в известность руководство и не под его контролем», – рассказала она.
Ксения Власова полагает, что такие выводы можно считать справедливыми, поскольку работодатель не может отвечать за все неправомерные действия своих работников. «Насколько работодатель мог пресечь либо предупредить неправомерные действия работника в отношении потерпевшего, суды также исследуют в рамках заявленных требований и указывают соответствующие выводы в решении. Поэтому при рассмотрении такого рода дел следует подробно исследовать должностную инструкцию работника и его трудовой договор, и только после изучения всех таких документов действия работника расцениваются как действия самого работодателя, который и отвечает за вред», – отметила адвокат.
Ксения Власова предположила, что в рамках рассматриваемого спора этого сделано не было. Например, возможно, исходя из изложенной в приговоре фабулы дела, суд имел основания считать, что работодатель создал все условия для такого рода действий своих работников на рабочем месте и поэтому может нести ответственность за вред, причиненный истцу.
